Босиком по пеплу. Книга 1 (СИ) - Джиллиан Алекс - Страница 45

— Конечно, — поспешно заверяет Алисия. — Я… это так. Неожиданно. Почему король отказался от дочери?

— Считал, что моя мать была ему неверна, — сделав глоток вина, ставлю бокал на стол, не отводя взгляда от любопытной заинтригованной девушки.

— А это так? — понизив голос до полушепота, робко спрашивает она.

— Это уже не имеет значения, Алиса. Мама умерла.

— Черт… Извини, мне дико жаль, что я напомнила, — искренне сокрушается Алисия, глядя на меня с бесконечным раскаянием.

— Ничего страшного, tatlım. Это случилось много лет назад, — я выдавливаю из себя сдержанную улыбку. — Мы с Дайан пережили утрату.

— Дайан, она тебя очень любит, — мягко произносит Лиса. —  Это видно, поэтому я решила… Мне так стыдно теперь.

— Ты не одна так решила, Алисия, — успокаиваю разволновавшуюся гостью. — Но, сама понимаешь, если король решил, что у него нет дочери, его волю никто нарушить не может.

— Даже ты? — наивно интересуется Лиса.

— Даже я.

— Никогда?

— Пока он жив — нет.

— А потом?

— Дайан не хочет быть дочерью отца, которого не заботит ее существование. Ей хватает того, что ей даю я. Поверь, она ни в чем не нуждается.

— Ты хороший брат, Амиран, — Алиса тепло улыбается, заставляя мое сердце биться чаще. Такой открытой и искренней я еще ее не видел. Мне определенно нравится.

— И я буду хорошим мужем, — заверяю, глядя в потемневшие глаза. Алисия смотрит в сторону, нервно хватается за свой бокал, выпивая больше половины.

— Я в этом уверена, — тихо говорит она, снова встречаясь со мной взглядом. — Но для кого-то другого. Не для меня.

— Почему? — прячу вспыхнувшее раздражение за нейтральным тоном.

— Я уже отвечала на этот вопрос, когда пришла к тебе в первый раз, — вздохнув, напоминает Алисия.

— Да, отвечала, — не оспариваю, чтобы не рушить момент. — А как насчет ответной откровенности, tatlım? Я выдал тебе секрет государственной важности. Будет справедливо, если ты тоже доверишь мне нечто личное.

— Например? — мгновенно настораживается маленькая врушка.

— Дай мне настоящую причину, по которой наш союз невозможен. Скажи мне то, что не знает никто. Чтобы это ни было, даю слово — я не стану тебя осуждать и ничем не наврежу, — иду ва-банк, но лишь потому, что уверен — она промолчит.

— С тобой безопасно, я помню, — печально отзывается Алиса. Я вижу — она колеблется, но в конечной итоге предпочитает ложь. —  Должна разочаровать — никаких секретов у меня нет.

— Секреты есть у всех, tatlım, — утверждаю я. И да — разочарование присутствует, проникает в кровь, как яд, отравляя все благие намерения в отношении сидящей напротив девушки. — Доверие — самый важный элемент в отношениях. Это фундамент, на котором строится будущая семья. Даже, если изначально нет любви, она может зародиться, если партнеры готовы говорить друг другу правду, не таясь и не опасаясь реакции другого.

— Я с тобой полностью солидарна, — отводя взгляд, лепечет Алисия.

— Значит, нет секретов, tatlım, которые я должен узнать здесь и сейчас? — вкрадчиво уточняю я. Ну же, малышка. Не защищай того, кто поставил тебя в это незавидное положение. Держись за меня. Не упусти наш шанс стать по-настоящему счастливыми.

— Нет, — она отрицательно качает головой.

Очень жаль, сладкая.

— Хорошо, — коротко отзываюсь я. Откидываюсь на спинку стула, допивая свое вино, и неотрывно наблюдая за сникшей девушкой. Ей некомфортно и стыдно за вынужденную ложь, но, видимо, я недооценил ее чувства к этому мальчишке.

Тем хуже для них обоих.

Мой лимит благородства и терпения исчерпан.

— Ты поела? — осведомляюсь непринужденным тоном, решительно поднимаясь.

— Да, — она с тревогой следит за тем, как я огибаю стол и уверенно приближаюсь к ней. Растерянно смотрит на мою протянутую ладонь.

— Тогда пошли в постель.

— Куда? — поперхнувшись, сдавленно переспрашивает Лиса и прячет руки на колени.

— Ты спать на стуле собралась? — иронично интересуюсь я.

— Мы так не договаривались, Ран, — возражает Лиса, глядя на меня снизу-вверх. Я, молча, обхватываю ее подбородок пальцами, глажу по щеке.

— Пойдем, tatlım, — и это не просьба, даже не требование, а неоспоримый приказ.

Алисия

Огромных усилий мне стоит не опускать взор. Я не собираюсь демонстрировать Амирану свою слабость и преклонение даже в визуальном контакте.

Каждый раз, когда наши взгляды встречаются в невербальной войне, у меня легкие пустеют. Миллиметры тела пронизывают молниеносные вибрации, невидимые импульсы.

Это ощущается как оковы, которые невозможно потрогать, но можно ощутить в каждом ударе сердца.

Я знаю, Ран видит многое: читает меня, чувствует, или, по крайней мере, ему так кажется. Но я знаю, что стена, которую я воздвигла с первых минут нашего знакомства и довольно четко обозначила, не даст ему ни единого шанса забраться под мою кожу.

Хотя, в ней есть пара трещинок…Очень надеюсь, что рано или поздно, я перестану так остро реагировать на его прикосновения, поддаваться магнетизму глубоких серебристо-пепельных глаз.

А вот об иммунитете на властные, собственнические касания шейха, остается только мечтать.

Его ладони никогда не спрашивают разрешения.

Они всегда горят на мне повелительным жестом, словно я принадлежу ему настолько, насколько каждый дюйм его страны.

И мне это чертовски не нравится, нет.

Но такая неприкрытая, откровенная уверенность мужчины не может не завораживать, периодически вводя в ступор.

Продолжая попытки подпалить Амирана своимвзглядом, я стискиваю зубы, выражая свое недовольство его диктаторским поведением.

Но руку лениво протягиваю. Выражение лица Амирана заранее предупреждает, что церемонии со мной в эту секунду закончились. Я даже закричать не успела — настолько быстро он поднимает меня на руки, заставляя сердце болезненно вздрогнуть.

— Хочешь поиграть в благородного рыцаря? Отпусти меня, Ран, — стараясь договориться с ним по-хорошему, бунтую я, качнув напряженными ногами в воздухе. Его пальцы в ответ лишь крепче впиваются в мое бедро и ребра.

— Помогаю тебе расслабиться перед длинной ночью, tatlim, — в его бархатном голосе звучат бескомпромиссные нотки и огромные планы…на меня, черт возьми. — Твоя зажатость и наша дальнейшая программа не совместимы, — губы эмира изгибаются в порочной усмешке, от одного вида которой у меня мгновенно холодеют пальцы и кровь приливает к лицу.

— Хочу заметить, но наше свидание затянулось. Если ты намерен спать со мной этой ночью, то будет справедливым зачесть следующие сутки и завтрашнее утро, как начало и конец третьего свидания.

— Ты со мной торгуешься, Лиса? Даже не думай, — скептически поиграв бровями, Амиран начинает движение в сторону спальни.

— Тогда хотя бы отпусти меня. Я умею ходить и не маленькая, — продолжаю бодаться я, не собираясь сдавать позиции. В его руках мне неловко, неуютно, некомфортно…, но, если быть откровенной, то просто — страшно.

В следующее мгновение я на доли секунды оказываюсь в абсолютно свободном падении. В животе холодеет, и я рефлекторно группируюсь. Непроизвольно взвизгнув, хватаюсь за плечи Амирана и шею, царапая ногтями оголенную часть кожи на его затылке.

— Дикая кошка, — шипит Амиран, оскалившись. — Ты сама за меня держишься, — наконец, он опускает меня, но только лишь потому, что уже доставил в спальную зону гидрохауса. — Пока терпимо, но подобный прием я позволяю тебе использовать только в постели. Когда я нахожусь глубоко в тебе, — меня в жар бросает от его слов, но я стараюсь сразу же переключиться.

Игнорируя его угрозу, быстро опускаюсь коленями на круглую кровать и собираюсь отползти на противоположный ее край. Укутаться в одеяло, не снимая халата — лучшее, что я могу сделать в данной ситуации.

— Стоять, — вздрагиваю, когда ладонь Амирана цепко обхватывает мою лодыжку, пресекая попытку бегства. — Ты же не собираешься спать в халате, Алисия? Здесь жарко. В этом мало приятного, поверь. К тому же, это шелковые простыни высочайшего качества, — я уже в курсе, потому что чувствую мягкость и нежность ткани голенью и подушечками пальцев. — Не лишай себя удовольствия поспать на них полностью обнаженной. Ощущения невероятные.