Сердце Кровавого Ангела. Дилогия (СИ) - Снежная Марина - Страница 39

Робко коснулась губами идеально очерченных губ Кровавого Ангела, боясь лишь одного — что он отстранится или не ответит. Но его губы тут же потянулись навстречу, чуть приоткрываясь. Внутри стало так тепло от этого ощущения, от его дыхания, слившегося с моим, что все сомнения окончательно ушли. Пусть потом буду жалеть и терзаться тем, что оказалась такой же глупой идиоткой, как и множество женщин до меня, сходивших с ума по этому мужчине. Но сейчас уже не могла остановиться. Хоть раз почувствовать, что значит быть с тем, кого выбрала сама, кого так безумно хочешь, что от этого ощущения все остальное утрачивает значение.

Кончики наших языков встретились, начиная исследовать друг друга. Аден целовал меня осторожно, нежно, будто боялся спугнуть. И от этой нежности все во мне таяло, тело будто наливалось тяжестью и одновременно становилось легким, как облачко. Как же этот поцелуй не походил на то, что я испытывала в объятиях Красса! Тот всегда целовал грубо и жадно, не заботясь о том, что чувствую я сама. Часто во время поцелуя даже прокусывал губы или язык, желая насладиться вкусом моей крови. Я боялась его поцелуев, боялась, что однажды он и вовсе может меня покалечить. Аден же чутко прислушивался к малейшему моему отклику, непостижимым образом даря именно те ощущения, какие были сейчас нужны. Не дикую страсть, сметающую все на пути. А бесконечную нежность, медленное очищение от всего плохого, болезненного и страшного. Он словно излечивал не только мое тело, но и душу, показывая, что близость с кем-то может быть не только чем-то оскорбительным и болезненным, а совершенно иным — упоительным, восхитительным, желанным.

Его поцелуй то углублялся, то становился почти невесомым, когда наши губы едва соприкасались. А я судорожно цеплялась за его плечи, не в силах ни на миг оторваться от дарящего тепло и ласку тела. В какой-то момент ощутила его губы на щеках и осознала, что плачу. Аден осушал мои слезы нежными поцелуями, и от этого внутри все щемило от переполнявшей душу благодарности. Пусть это ощущение длится вечно! Я бы все за это отдала! Только бы всегда оставаться в объятиях этого мужчины, чувствовать себя желанной им. И хоть краем сознания прекрасно понимала, что наверняка он сейчас ответил на мой порыв только из жалости, и потом мне будет невыносимо больно от этого, остановиться уже не могла. Пусть в моей жизни будут эти упоительные минуты, о которых смогу вспоминать, когда станет тяжело и пусто.

Сама не поняла, как оказалась лежащей на подушках, а губы Адена теперь переместились на мою шею, а потом ключицы. Издала судорожный стон, когда горячий рот накрыл мой сосок и стал посасывать и слегка втягивать в себя. Ощущения оказались такими острыми, что меня всю выгнуло. Лишь на мгновение мелькнуло воспоминание о том, чем все заканчивалось в подобном случае с Крассом. Он мог укусить мою грудь до крови или ущипнуть. Но уверенность в том, что Аден никогда не причинит мне боли, заставила мимолетный страх почти тут же улетучиться. Кровавый Ангел переместился ко второй груди, и вскоре я и вовсе оставила опасения. Жадно подставлялась навстречу его губам и рукам, ощущая, как между ног становится горячо и влажно. Последнее слегка беспокоило — с Крассом такого не было никогда. Меня смущал подобный бешеный отклик на действия Адена.

Влажный язык слегка обвел мой живот, а потом скользнул внутрь пупка, вызвав в низу живота такой судорожный спазм, что я не сдержала стона. Вампир поднял голову и посмотрел чуть потемневшими, будто затуманенными глазами.

— Я не хочу, чтобы ты потом пожалела. Мы еще можем остановиться… — с трудом проговорил он, и я ощутила неудержимое ликование от явного свидетельства того, что он сейчас хочет меня не меньше, чем я его. Пусть потом тут же потеряет интерес, но я буду знать, что однажды это все же было.

— Не хочу останавливаться… Мне это нужно сейчас… — сказала почти с мольбой.

Он приподнялся, грациозно потянувшись гибким упругим телом и накрывая меня сверху. Снова впился в губы, и в этот раз поцелуй уже не был нежным и почти робким. Я ощутила, как трудно ему сдерживать свою страсть. Странно, но это нисколько не испугало и не вызвало неприятных ассоциаций. Во мне самой вдруг пробудилось ответное желание: сильное, неистовое — и я не менее жадно ответила на поцелуй, подаваясь навстречу горячему мужскому телу. Желала слиться с ним в единое целое. Каждой клеточкой, всем своим существом. Оплетала руками и ногами, впивалась губами, языком. Безумие какое-то! Но от осознания того, что это безумие, оно не становилось меньше, а лишь усиливалось. К черту нежность! Хочу ощутить, что он желает меня так же сильно… Наверное, даже боль бы сейчас приняла с благодарностью, если бы она стала свидетельством его страсти ко мне.

Но Аден не причинял боли даже сейчас, из последних сил контролируя желание. Оторвавшись от моих губ, снова начал ласкать мое изнывающее от желания разрядки тело. Я поймала себя на том, что готова уже умолять о том, чтобы он взял меня прямо сейчас. Пусть грубо и неистово. Но он не желал спешить, будто вознаграждая за все те годы мучений и насилия, что довелось пережить. Годы, когда меня брали грубо, резко, намеренно причиняя боль, заботясь лишь о собственных желаниях. Аден же словно забывал о себе, желая доставить удовольствие в первую очередь мне. Хотя я не могла не видеть, как сильно он возбужден.

Когда его умелый язык коснулся моего женского естества, я уже не смогла сдержать крика, настолько острыми оказались ощущения. Поразительно, но я тут же кончила. Всего лишь от одного-единственного прикосновения. Наверное, слишком сильно тело отреагировало на предыдущие ласки. Сейчас же оно сотрясалось от желанной разрядки и облегчения, а по щекам снова заструились слезы, теперь уже от наплыва чувственных ощущений.

Но Аден дал лишь небольшую передышку и вскоре снова начал ласкать, заставляя совершенно потерять голову. Куда-то исчезло все: прошлое, будущее, мысли, сомнения. Я могла теперь думать только о том, что чувствую сейчас. Непрекращающийся поток удовольствия, от которого тело то скручивало в тугую пружину, то разворачивало взрывом чувственного наслаждения. Я уже задыхалась, охрипнув от стонов и криков, чувствуя, как каждая клеточка превратилась в оголенный нерв и реагирует на любое прикосновение, будто обезумевшая. Только когда я уже начала тихонько всхлипывать от невозможности и дальше испытывать настолько сильное удовольствие, кажущееся почти болезненным от силы своего воздействия, ощутила, как Аден, наконец, скользит внутрь моего тела. Осторожно, чутко прислушиваясь к моим реакциям.

Я изо всех сил обвила его ногами, до безумия желая новой разрядки, еще более полной, мощной. Пульсация упругой плоти внутри, его томительно-медленные движения сводили с ума. И я инстинктивно подавалась навстречу в более быстром, каком-то яростном темпе. Иначе просто не выдержу. Не могла больше терпеть томительную пытку нежностью. Почти жаждала резких, сильных толчков. Аден, наконец, будто сжалился и отпустил себя. Руки чуть сильнее сжали мои бедра, движения внутри меня стали быстрее, резче, сильнее. И я снова закричала в голос, упиваясь этими ощущениями. Да, именно так! Хочу тебя! Хочу, чтобы ты обезумел так же, как и я. Мой Ангел. Только мой! Молю только об одном: пусть это не заканчивается никогда. Сейчас мы с тобой единое целое, и никогда я не чувствовала себя настолько живой, настолько счастливой и целостной…

Когда все закончилось, мы долго еще не могли выровнять дыхание, отдыхая после измотавших нас обоих ласк. Я лежала спиной к нему, прижатая ко все еще горячему сильному телу. Руки Кровавого Ангела обнимали за талию, будто не желая ни на миг отпускать от себя. И я упивалась этим ощущением, радуясь, что он не стал тут же отворачиваться и отдаляться. Эти умиротворяющие объятия были для меня не менее важными, чем то наслаждение, какое он подарил.

А потом вдруг пришла болезненная мысль, от которой в сердце скользнула змейка горечи. Скольким женщинам он дарил такое же наслаждение? И скольким еще подарит? Что для него значит всего лишь одна ночь? Песчинка в океане практически вечной жизни. Для него самого то, что случилось между нами, не значит ровным счетом ничего. А для меня перевернулся весь мир. Как я смогу теперь жить без него, без тех ощущений, какие смогу получить только с ним? И речь сейчас не только о страсти и чувственном удовольствии. А о той нежности, ласке, какие он так щедро дарил. Об ощущении абсолютной защищенности и укрытости от всего мира, какие я испытывала в его объятиях.