Много снов назад (СИ) - "Paper Doll" - Страница 18

— Ждешь кого, или я могу присоединиться? — голос Кэрол привлек внимание мужчины. Он поднял голову, когда она успела облокотиться о диванчик. Улыбка на её лице его почему-то раздражала. Дуглас проверил время — 20.03. Рози навряд ли намеревалась приходить, да и к тому же не к лучшему было бы, если Кэрол увидела бы их рядом.

— Здесь свободно, — он кивнул ей на место напротив без особого энтузиазма.

— На самом деле я живу в другом районе. Моя подруга живет неподалеку, и я должна была возвращаться домой, как прежде решила перекусить, потому что готовить так поздно совсем нет сил, — Кэрол неловко улыбнулась, подняв глаза на Дугласа, который уделял куску пирога больше внимания, нежели ей. — Совпадение, да и только, что я встретила тебя здесь.

— Невероятно, — иронизировал Дуглас, откинувшись на спинку мягкого дивана. От пирога на тарелке остались лишь крошки, когда кофе продолжало остывать в большой чашке. У него пропал вдруг весь аппетит. Компания Кэрол была не такой уж приятной.

— Как ты оказался здесь, Дуглас? Вернулся после стольких лет. Я уже и не надеялась тебя когда-нибудь увидеть, — её пристальный взгляд и лукавая улыбка выводили из себя. Он продолжал видеть перед собой ту самую заносчивую Кэрол, с которой соревновался в бесчисленных спорах, доводя собственную правоту. Хоть прежде в этом он находил забаву, поскольку всегда предвещал свою победу, теперь же её надменность и самоуверенность едва ли были уместными. Она будто бы пыталась найти его уязвленное место, когда ему однажды уже приходилось видеть её обезоруженной. И хоть сам Дуглас давно оставил ту ночь в прошлом, глаза Кэрол искрились пылающими языками злобы за то, что для него это всё значило чуть меньше, чем для неё.

— Ты ведь обо всем знаешь.

— Я знаю не больше, чем всё. Только обстоятельства дела так и остались неизвестными вопреки официальным заявлениям, — тон её голоса вскипал в нем кровь. Кэрол Тринити продолжала лезть не в свои дела, пытаясь проникнуть туда, где ей и её длинному носу было не место. Она считала себя умнее других и не умела скрывать это, как делал это Дуглас, зная наверняка, что ещё ни одному дураку не нравилось, когда кто-либо превосходил его в разуме.

В этом и была проблема Кэрол. Она не умела прятать своих эмоций и, кажется, даже не пыталась. Ещё студенткой Кэрол была полна желчной злобы, зародившейся в ней, наверное, ещё с детства. Дуглас не знал всех обстоятельств её необоснованной злости, но ненавидела она всех, а потому друзей у неё было мало. Слишком резка и надменна — такой она была когда-то, таковой оставалась теперь. В Кэрол не было ни капли привлекательности, женственности, обаятельности, хоть она отчаянно хотела любви, что и привела её к койке Дугласа той незапамятной ночью.

Он не давал ложных обещаний, не соблазнял её и не заставлял идти на этот шаг. Хоть девушка была заметно подвыпившей, а он достаточно уставшим, чтобы продолжать слоняться по пустынному городу. Кэрол сама попросила его об этом, и Дуглас трижды спросил, уверена ли была она в своем решение, потому что ему всё это изначально казалось ошибкой, которую он готов был совершить, исключительно поддавшись инстинкту. Кэрол убеждала его настойчивыми поцелуями. Долгое воздержание не было ей на пользу. Девушка поддавалась желанию, а оказалась в заложниках чувств.

Для Дугласа эта ночь осталась лишь нелепым воспоминанием, которое он забыл до того самого момента, пока не повидался с Кэрол снова волей случая. Оно потерялось в череде других забот, что выдавались ему куда важнее, чем неоправданные надежды девушки, которой он ничего не обещал. И теперь Кэрол приняла вид, будто продолжала ждать от него публичного извинения, глубокого раскаяния или предложения… Дуглас и без того был слишком заморочен, чтобы думать ещё и об этом.

— Дело ведь не в том, почему я вернулся. Дело всегда было в том, почему я ушел, — он чуть наклонился над столом, снизив громкость своего голоса. Он заметил, как броня Кэрол упала в одночасье. Её плечи опустились, будто на них навалился груз, женщина отвела глаза в сторону, сделала глубокий вдох.

— Между нами ничего не было. Понятия не имею, о чем ты говоришь, — её губы дрогнули в неуверенной улыбке, взгляд всё ещё игнорировал его.

Реплику Дугласа опередил официант, принесший заказ женщины. Он обхватил одной ладонью чашку с остывшим кофе и опустошил половину. Терпкий вкус задержался на кончике языка.

— Мы оба достаточно взрослые и умные люди, чтобы признавать ошибки прошлого. Прошло достаточно лет, чтобы ты смогла отпустить ситуацию и не обременять ею ни себя, ни меня. У той ночи не могло быть продолжения.

Кэрол наконец-то посмотрела на него. Взгляд её был испепеляющим, и Дугласу стоило бы помягче сказать то, что и без того должно было быть очевидным. Женщина сжала ладони в кулаки, вжимая ногти в кожу, оставляя на ней следы в виде полумесяцев.

— Ты прав, — заявила она в противоречие собственным чувствам, что испепеляли внутри неё всё живое. Зубы Кэрол продолжали быть крепко стиснутыми, как и ладони. Женщина едва ли могла выдавить из себя улыбку, поэтому выражение её лица оставалось непроницательным. — Только разве это совсем ничего для тебя не значило? — спросила вдруг Кэрол. Голос её потерял стальные ноты строгости и ядовитой иронии. Она сбросила эту броню, сдалась слишком быстро. Кэрол перестала вызывать раздражение, вместо этого лишь утомляла его сантиментами, которым Дуглас не привык поддаваться.

Бывало, он думал о Николь, но между ними было кое-что большее, чем секс на одну ночь. Он был эмоционально привязан к ней, что никогда не признавал любовью, потому что понятие это было для него размытым и сплошь выдуманным. Дуглас всегда отрицал существование того, чего не понимал. Переступив через себя, он научился доверять Никки, принимал её ошибки и старался исправлять собственные. Им было удобно вместе во всех соотношениях, и о большем мужчина не мог и просить. И всё же вечно погруженный в работу Дуглас пропустил мимо своего внимания то, что не всё устраивало Николь. Обычного удобства ей стало мало. Женщина захотела той самой любви, в которой он ничего не смыслил, и Дуглас потерял её быстрее, чем успел это осознать.

Николь изменила с его же помощником. Дугласа скорее ранило предательство, нежели сам факт того, что он безвозвратно потерял жену. Стоило ей во всем сознаться, как важная часть его жизни развалилась на части, как плохо установленные декорации в одном из малобюджетных спектаклей. Николь отвернулась от него, стала случайной незнакомкой, стерев в одночасье счастливо прожитые года в пыль. Стала злой и неистовой, отбирая у Дугласа всё, чем прежде он её обеспечил.

Он не умел ошибаться в людях, и то, что мужчина пропустил тот самый поворотный момент, когда его жена люто его возненавидела, коробило его по сей день. Дуглас перестал возвращаться мысленно в прошлое, выискивая причины, потому что это было тщетно. В конце концов, это произошло, и пути обратного не было. Он доверился Николь, и это обернулось ничем другим, как его провалом.

— Это ведь произошло спонтанно. Мы оба были пьяными. Я едва ли нравился тебе, судя по тому, как много мы спорили, — он усмехнулся, не став отвечать прямо, поскольку это могло обернуться против него же. Для Кэрол это было безусловно важно, и Дуглас всего лишь хотел убедить её в обратном, обманывая чувства, которым женщина предалась. Даже если она сама не сумела бы поверить в абсурдность обсуждаемого ими вопроса, было бы проще если Кэрол просто признала это вслух, и они оставили ли бы этот неловкий разговор позади.

— Ты нравился мне ещё с первого курса, — Кэрол опустила глаза вниз, поправляя волосы. Щеки её запылали, чего Дуглас не заметил в тусклом свете. Женщина не спешила притрагиваться к еде, когда и его полупустая чашка с остывшим кофе оставалась недопитой. — Поэтому я и вела себя так глупо всё время, — пробормотала совсем невнятно, но Дуглас сумел расслышать.

Этот разговор его всё больше обременял, и Дуглас уже пожалел, что решил спуститься в этот вечер в ресторан. Вину этому была Рози, которую он надеялся повстречать, а вместо этого всё обернулось совсем не так, как мужчина себе представлял.