1918: Весна Империи (СИ) - Марков-Бабкин Владимир - Страница 23

На фото: Свербеев Сергей Николаевич

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КАБИНЕТ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА. 6 мая 1918 года.

— Что с обстрелом нашего посольства?

Граф Свербеев четко ответил:

— Государь! По поводу обстрела нашего посольства. Министерство иностранных дел Османской империи распространило официальное заявление с осуждением, как там сказано, «варварского обстрела территории соседнего государства», выражено сожаление и виновными названы «мятежники из числа сторонников изменника Кемаля». Так же из Анкары сообщают, что султан Мехмед V выступил с официальным обращением, как халиф правоверных, в котором проклял вероотступника Кемаля и объявил джихад против всех вероотступников, которые изменили своему халифу. Обращает на себя внимание тот факт, что формулировка призыва к джихаду достаточно обтекаема и может, при желании, означать что угодно, включая проклятие всем подданным Османской империи из числа тех, кто ныне принял подданство Ромеи или даже вообще просто живет в Ромее.

— Да, занятно. Что Кемаль ответил на наши требования?

Глава Имперского МИДа вновь был краток:

— По поступившим по неофициальным каналам сообщениям, генерал Кемаль выразил сожаление по поводу этого инцидента. Нам заявлено, что приказа стрелять по самолетам Единства никто не отдавал. В то же самое время, обращено наше внимание на тот прискорбный факт, что самолеты Единства регулярно нарушают границы воздушного пространства суверенной Турции. И, дабы избежать возможных недоразумений, власти Турции призывают ИВВС Единства воздержаться от подобных нарушений в будущем.

Хм. Так, значит, заговорил. Тоже весьма любопытно. Я бы даже сказал — знаково. Швондерова работа! В смысле — британская.

Свербеев подвел итог:

— Ваше Величество, мне представляется, что Кемаль нас провоцирует. Почувствовал себя слишком уверенно и просто выпрашивает удар с нашей стороны. Очевидно полагая, что под его знамена встанут многие тысячи тех, кого возмутит наша бомбардировка. Исходя из этого, я бы рекомендовал пока от удара воздержаться, но, в то же самое время, резко ужесточить дипломатическую риторику, заявив о том, что между Османской империей и Империей Единства существует договор об открытом небе, а поскольку провинция Карамания является частью Османской империи, то мы вольны летать в небе над провинцией сколько нам заблагорассудится. И в случае повторения агрессивных действий против наших самолетов, оставляем за собой право нанести бомбовый удар по любым целям, которые сочтем необходимыми.

— Разрешите, Ваше Императорское Величество?

Киваю.

Поднялся приехавший сегодня начальник Объединенного Генштаба Единства генерал Гурко.

— Я считаю, если Кемаль напрашивается на удар, то наши самолеты тут же и обстреляют. Мы просто ставим под угрозу жизни наших пилотов. Мое мнение — нет смысла тянуть с бомбардировкой. Наоборот, мы должны четко продемонстрировать нашу решимость наносить сокрушительные удары в ответ на любое недружественное действие против нас.

Что ж, мнение Гурко было вполне прогнозируемым. Но я желал замазать в принятом решении всех.

— Какие имеются мнения на сей счет?

Министр обороны Империи Единства генерал Палицын присоединил свое мнение, к мнению начальника ОГШ ИЕ.

На фото: генерал Палицын Федор Федорович

— Ваше Императорское Величество, я за удар. Более того, я настаиваю на скорейшей переброске в Ромею нескольких дивизий бомбардировочной авиации, поскольку смею полагать, что с учетом возникшего в Османии хаоса, Кемаль может начать наступление раньше, не дожидаясь того момента, когда мы перебросим в поддержку султана дополнительные силы из Ромеи.

Генерал Свечин встал:

— Государь, я выступаю за немедленное нанесение бомбового удара возмездия. Хотя, вероятнее всего, это действительно даст Кемалю новых рекрутов, но продемонстрировать малодушие и утереться после плевка в лицо мы не можем. И я согласен с мнением, что Кемаль может решиться на наступление раньше. Так что, чем больше мы его войск выбомбим, тем меньше их дойдет до Анкары.

— Я вас понял, благодарю. Сергей Семёнович?

Министр Имперской безопасности генерал Абрамович-Барановский поднялся и доложил:

— Ваше Императорское Величество, нами фиксируется повышенная активность всякого рода эмиссаров и подстрекателей, которые готовят почву для восстания мусульман в Ромее, но, по нашим сведениям, ситуация еще не настолько назрела, чтобы принять действительно массовый характер. Если бомбовый удар спровоцирует выступления у нас в тылу, то я за бомбовый удар. Нарыв надо вскрывать и без малой крови тут не обойтись.

Киваю.

— Николай Павлович?

Министр внутренних дел Гарин оправил мундир и кивнул:

— Сбит наш самолет. Погиб пилот. Мы должны покарать виновных и заставить поостеречься остальных. Уважают лишь силу.

— А если это вызовет волнения среди мусульман Ромеи?

— Такой шанс действительно есть, Государь. Но волнения могут возникнуть в любом случае. Особенно в том случае, если мы покажем нашу слабость и нерешительность. К тому же, наши сводки мониторинга общественного мнения показывают, что среди подданных Единства в Ромее сильно негодование относительно обстрела посольства и гибели нашего пилота. Власть просто не поймут.

— Борис Алексеевич?

Граф Суворин, самым активным образом формировавший это самое общественное возмущение, не стал растекаться мысью по древу и сказал лишь три слова:

— Я за удар.

— Николай Вячеславович?

Первый министр Ромеи господин Плеве был еще более кратким:

— Я — за.

Краткость — сестра таланта? Перевожу взгляд на сестру.

— Ольга Александровна?

Местоблюстительница Ромеи продемонстрировала весь свой талант, уложившись в одно единственное слово:

— За.

И тут, по всем канонам драматургии, которые именуются в просторечии законами подлости, в дверях возник мой Командующий Императорской Главной Квартирой генерал Артемьев и сообщил пренеприятнейшее известие:

— Государь, только что сообщили. В небе над римской Киликией наши истребители сбили британский дирижабль…

На фото: истребитель СКМ

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КАБИНЕТ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА. 6 мая 1918 года.

— Подробности есть?

Артемьев кивнул:

— Так точно, Государь. Сообщается, что сегодня в четверть пополудни наш самолет-разведчик «Лебедь. ХVIII», патрулировавший небо в районе римского города Германикополис, заметил, летящий со стороны Карамании дирижабль HMA № 9, ранее приписанный к авиабазе в Норфолке, а затем, переброшенный на британскую кипрскую авиабазу Кирения, в шестнадцати километрах севернее Никосии. Получив сигнал по радио, с римской авиабазы Анамур на перехват поднялись базирующиеся там наши истребители СКМ-1 из состава 2-й эскадрильи 3-го Ликийского истребительного полка. Сблизившись с британским дирижаблем, командир эскадрильи капитан Мачавариани по радио потребовал сменить курс и направиться к причальной мачте авиабазы Анамур для выяснения обстоятельств. Британский дирижабль применил маневр уклонения, явно намереваясь покинуть воздушное пространство Киликии и уйти в сторону открытого моря. После того, как наши истребители дали предупредительную очередь по курсу дирижабля, тот открыл огонь, пытаясь сбить или отогнать наши самолеты. В сложившихся условиях, капитан Мачавариани отдал приказ открыть огонь на поражение. Вследствие непродолжительного воздушного боя, дирижабль был подожжен зажигательными пулями и рухнул в семи километрах восточнее города Анамур. С нашей стороны потерь нет.