Каторжанин (СИ) - Башибузук Александр - Страница 47

— Баба свой место должен знать! — умудренно заявил Тайто. — Если место ему не показать, на шею садить мужик и погонять потом. Она такой, все баба такой.

— Да много ты знаешь, нехристь, — ухмыльнулся Лука. — Небось еще бабской кунки не нюхал, а туда же…

— Кунки? — озадаченно переспросил айн. — Что такой бабский «кунки»? — и радостно воскликнул: — А-а-а-а! Тайто понять. Как не нюхать, очень даже нюхать, много нюхать!!!

Тут уже я сам едва не заржал, но вовремя сдержался. До поселка три с половиной сотни метров, японцы и того дальше, но поберечься не помешает.

Показал неразлучной парочке кулак, забрал бинокль у Мадины и пошел на батарею Максакова, которая расположилась в десятке метров правее нас.

Все четыре наличных орудия стояли в ряд, через десяток метров друг от друга, а сам мичман возился с крайним из них, осторожно ворочая ломиком станину.

— Готовы, Сергей Викторович?

— Готовы, — уверенно ответил мичман. — Да тут всего три сотни метров с небольшим гаком. А я «Цусиме» трубу сбил с пяти миль.

— Цусима? Пролив?

— Пролив такой тоже есть, но я о японском бронепалубном крейсере «Цусима», — в голосе мичмана скользнуло превосходство.

— И сдетонирует?

— Еще как сдетонирует. Динамит старый, хранился в черт знает каких условиях, очень нестабильный. Как он не жахнул раньше, сам не знаю. Сдетонирует даже от хлопка в ладони. Не беспокойтесь, Александр Христианович, все получится.

Я не стал дальше терзать Максакова вопросами, отошел и опять взялся за бинокль.

Лучше бы он оказался прав, на мичманца вся надежда, в противном случае нам придется очень трудно.

Вариант боя сменился почти в самый последний момент, после того, как Свиньин притащил утверждать список имущества, на предмет: что бросать, а что с собой брать. А в этом списке, я с диким удивлением увидел, что у нас оказывается есть больше ста пудов динамита в шашках. Как позже выяснилось, динамит остался после строительства дороги, после чего его, по извечной русской традиции, благополучно прое… забыли в Дербинском, где он и хранился черт знает сколько, в одном из бараков при тюрьме вместе с разным хламом. Японцы его не нашли, зато нашел мой дотошный интендант.

И сразу в нашем будущем появился просвет. Увы, другой вариант боя, который я планировал сначала, не давал даже двадцати процентов на успех. Слишком уж у нас неоднородное и не слаженное подразделение — а если точнее, просто необученная орда.

А с динамитом появляется устойчивый шанс. Нечто подобное я сотворил при взятии Ля-Рошели. А что, сработало в Средние века, должно сработать и сейчас.

Я приложился к биноклю. Вот оно, адское зелье, сложено в большом дровяном сарае под задней стеной трактира. А для пущего эффекта, там рядышком еще пяток бочек скипидара, с ближайшей смолокурни, вдобавок разбавленного медом. Но это уже моя отсебятина, задумывал что-то вроде напалма, но как в итоге получится, даже не представляю.

К сожалению, никаких запалов ни огнепроводного шнура при динамите не было, пришлось поломать голову над способом инициации. Здорово поломать, вряд ли кто-то согласился бы стать камикадзе. Но выручил мореман, пообещав, что засадит фугасный снаряд куда надо. Для чего пришлось перебазировать батарею на вершину лысой сопки, неподалеку от Дербинского, откуда поселок открывался как на ладони.

Теперь осталось дождаться, чтобы японское командование и основные силы скучковались вокруг трактира. Об этом я тоже позаботился, но посмотрим, задумка одно, а реальность совсем другое. Косоглазые мыслят по-своему и логика у них своя. Да и мичманюга может промахнуться.

Но если попадет…

Полторы тонны динамита хватит, чтобы превратить поселок вместе с японцами в лунную поверхность. Так, по крайней мере, обещает Максаков. Сам я во взрывчатке разбираюсь примерно, как в схоластике.

схоластика — систематическая европейская средневековая философия, сконцентрированная вокруг университетов и представляющая собой синтез христианского (католического) богословия и логики Аристотеля. Схоластика характеризуется соединением теолого-догматических предпосылок с рационалистической методикой и интересом к формально-логическим проблемам.

— Блядь, да где же вы… — я потянулся к фляге, но убрал руку. Хватит бухать, так и спиться можно. Хотя в средневековье каким-то загадочным образом не спился. Но тут и тушка мне досталась пожиже.

Поглядев еще немного на поселок, вернулся на свою позицию. Черт, ненавижу ждать и догонять. Покрутил головой, опять вручил бинокль Мадине, а сам подошел к Майе, старательно меня не замечающую.

— Что вы на меня постоянно дуетесь, Майя Александровна?

— Вы специально выводите меня из себя! — уверенно предположила девушка. — Только не пойму, зачем.

— А я ведь вас предупреждал, что еще тот деспот, самодур и мракобес.

— И вовсе не самодур… — по инерции возразила Майя, но тут же смутилась и с досадой заявила. — Вот почему так всегда? Я опять себя выставила дурой. Вы просто невозможны!

— Ничего вы не выставили. Это…

Я неожиданно уловил тонкий аромат духов исходящий от девушки и едва не взбесился от неожиданно возникшей страсти. Черт, даже зубы скрипнули. Да что же это такое! Сегодня же трахну Маньку, молодуху из Дербинского. Вся такая пышная да пригожая, но дура дурой. Да и хрен с ним, умом этим. Вот Собакин свою деваху вовсю пользует, Свиньин тоже нашел себе симпатичную вдовушку, а что лысый?

— Чего вы замолчали? — подозрительно уставилась на меня Майя. — Опять обдумываете, как выставить меня дурой?

— Просто вы очень… очень вкусно пахнете.

Майя покраснела и тихо призналась.

— Это от мамы остались, французские. Очень мало, на донышке, всего пару капель. Правда, нравится?

— Правда.

— А я? — Майя заглянула мне в глаза.

— Пока не знаю… — сдуру ляпнул я.

К счастью, неминуемый скандал сорвался — Мадина отчаянно замахала рукой, сигнализируя что в поселке, наконец, кто-то появился.

Но этот «кто-то», к моему дикому удивлению, оказался не японцем.

Щуплый человечек, по своим габаритам явно мальчик, шмыгнул между хатами, спрятался за забором и принялся наблюдать за поселковой площадью.

— Откуда ты здесь взялся? — зло прошептал я, не отрывая бинокль от глаз.

Немного посидев, пацан убрался туда откуда пришел, а еще через десяток минут из-за изб появилось еще несколько гостей, общим числом в десять душ. Заросшие до бровей бородами, ободранные донельзя, грязные как болотные кикиморы, но все с винтовками, причем с японскими арисаками. Девятеро были гражданскими, во всяком случае в цивильных лохмотьях, а десятый, видимо командир, толстенький коротышка — щеголял в русском офицерском полевом мундире, правда знаков различий я не рассмотрел.

С минуту помявшись за заборами, неизвестные прямым ходом отправились в трактир. Но до цели не дошли, остановились возле груды вываленных нами японских ботинок и прочего трофейного добра, уселись на землю и принялись натягивать на ноги обновки. Но пухляш тут же выписал одному из них увесистую оплеуху, и примерка сразу прекратилась.

Позади меня послышался треск кустов, а секундой позже из них вывалился Максаков.

— Там наши! — выпучив от волнения глаза, выпалил мичман. — Наши, Александр Христианович!

— Вижу, немедля вернитесь на батарею, — резко отрезал я.

— Так надо же предупредить! — мичман перешел на трагический шепот. — А если японцы! Никто же не уцелеет!

— А вы уверены в том, что это именно «наши». А если их как раз послали японцы на разведку или дабы ввести нас в обман? Чем все закончится, понимаете?

Максаков опять вытаращил на меня глаза.

— Марш на батарею, мичман! — сухо скомандовал я. — Я все вижу и в свое время приму решение.

Мореман обиженно насупился и убрался к себе.

— А можить я сбегаю? Я мигом! — Лука подорвался с места. — Одна нога! Не дело если сгибнуть, чай свои, не нехристи…

— Я шибче, очень шибче! — тут же встрял Тайто. — Если бежать — то я. Большой не успеть.