Искусство войны - Оловянная Ирина - Страница 12

• Предыдущая
• 12/90
• Следующая

– С присосками кто угодно залезет, – проворчал сержант. – Этак можно вообще не тренироваться.

Роберто кивнул: понятно.

Настал час триумфа маленького Тони: он лазал, как маленькая обезьянка. Быстро осознав это обстоятельство, мы начали забираться на любые скалы с рекордной скоростью: для этого достаточно было забросить пацана повыше. Он цеплялся за скалу, вбивал крюк и лез дальше, я добирался до крюка и вбивал его поглубже, чтобы он мог выдержать Роберто. И так далее.

– Ну вот, видишь, как много от тебя толку? – похвалил я Тони после тренировки. – А ты переживал.

Тони сиял. И сиял еще несколько дней, в которые нас интересовало в основном скалолазание. Соревнования по нему пройдут первыми – и у нас есть все шансы победить.

– Так нечестно, – заявил как-то парень из группы, которую мы постоянно обходили и наверняка обойдем на соревнованиях.

– Это почему? – удивился я.

– У вас меньше суммарный вес! – ухмыльнулся он.

Я посмотрел на Роберто, потом на Лео, тоже хмыкнул – и покачал головой.

– Вряд ли. Разве что ты имеешь в жизни у нас ноль граммов.

– Ах ты…

Маленькую драку прекратил сержант Бовес.

– Вечером отжаться сто раз, – велел он нам обоим, – пылу поубавится.

– Сомнительно, – заметил я.

– Ты – сто пятьдесят.

Всё ясно. Я, вообще-то, могу и двести, но это слишком больно, поэтому огрызаться еще раз я не стал.

– Чего ты нарываешься? – поинтересовался Алекс, когда мы шли обедать. – Нарочно?

– Да нет, просто раньше меня как-то не пытались заткнуть. Один раз мне влетело от генерала за слова, так то была матерщина, да еще и в присутствии женщины.

Ночью мне не спалось. В первый раз за эти дни. Я перетащил свой спальник к краю палатки, чтобы подсветка виртуального экрана никому не мешала, достал комп и решил что-нибудь почитать. Никак я не могу добраться до истории XXVI века – века второй основной волны колонизации. «Плавать по морям – необходимость, жизнь – не такая уж необходимость» – девиз одного из самых знаменитых космических десантников, Александра Темникова, он был русский, его команда первая высадилась на Этне, и это он назвал горыныча горынычем – в честь монстра из русских сказок.

Для лучшей вентиляции мы откинули все стены нашей палатки. Вентиляция-то хорошая, но и видимость тоже. К нам не подобраться незаметно, но и мы на виду. Так что долго читать мне не дали: сержант Бовес подошел и прекратил это безобразие легким движением бровей. Я недовольно поморщился, но подчинился. Чем кончаются споры с этим человеком, я уже усвоил.

У-у-у, всё равно не заснуть. Помучившись часа полтора, я решил рискнуть и пойти искупаться. «Плавать по морям необходимо…»

Я очень тихо зашел по пояс в воду и нырнул: чем меньше я буду высовываться на поверхность – тем меньше шансов, что меня поймают.

Под водой я не заметил, как заплыл за буйки, понял это, когда обернулся и обнаружил далеко за спиной лежащее на воде редкое, слегка светящееся оранжевое ожерелье. За нарушение сразу трех из пяти категорических запретов со мной такое сделают… Если поймают…

Я повернул назад и с интересом обнаружил, что ветер по ночам дует от берега и каждая волна считает своим долгом плюнуть в лицо нарушителю дисциплины. Так, все ясно, поплывем под водой. Я так и сделал. Когда я вынырнул в третий или четвертый раз, линия буев все еще маячила где-то впереди меня, плохо. В следующий раз я вынырнул прямо в луч света от чьего-то мощного фонаря. Летучие коты! Меня засекли! Дежурный сержант, а это был он, орать не стал, но наверняка связался с начальником лагеря, потому что вскоре на берег пришли еще пятеро и составили цепочку, миновать которую не было никакой возможности. Они, конечно, ждут, что я сейчас вылезу на берег: попался так попался.

Что же делать? Не хочу я сдаваться без боя. М-м-м, если я начну тонуть, они меня вытащат, а если им придется делать мне искусственное дыхание, то наказывать меня точно не будут. Фу, если устрою такой театр, то больше не смогу себя уважать. Не подходит. А если я уплыву за мыс, вылезу на берег за пределами лагеря и вернусь на свой спальник по твердой земле? Это будет нарушение еще одного запрета. Что ж, нарушать – так нарушать сразу всё. Так и поступим.

Я повернул влево – мне придется проплыть мимо всей территории лагеря, и вылезу на берег я в максимальном удалении от нашей палатки, но зато меньше шансов, что преследователи заглянут туда по дороге и убедятся, что именно меня нет на месте.

Мой маневр был замечен, и инструкторы пошли вдоль берега в ту же сторону. Ну-ну, им придется бежать вдоль ограды до КПП, потом обходить довольно большую скалу, а я за это время успею выбраться на берег и скрыться в зарослях. Уже не пытаясь спрятаться под водой, я взял мористее и поплыл кролем – догоняйте. Ожерелье буйков осталось позади, мимо проплыл мыс, а за ним черная громада скалы, и от ветра она меня защитит. Я что было сил рванул к берегу и выбрался на песок у самого ее подножия. Огляделся: противник еще не достиг пляжа, отлично. На скале, примерно на высоте трех метров был небольшой уступ, тянущийся почти горизонтально в глубь суши, насколько можно было разглядеть в темноте. Недолго думая, я сначала вышел на траву, чтобы не оставлять следов, а потом забрался наверх. Хм, хорошо бы они прошли мимо меня, тогда можно будет спокойно, в смысле бегом, конечно, но не особо опасаясь засады, вернуться в лагерь. Я лег на еще теплые камни: надо отдышаться.

Через несколько минут я услышал чьи-то шаги: двое. Я замер. Они осторожно вышли на пляж.

– Он здесь прошел, – прошептал один из них, это оказался капитан Ловере. – По крайней мере мы знаем, что ребенок не утонул.

На берегу их было шестеро. Я оказался в окружении. Болван, вот высекут тебя, как какого-нибудь двенадцатилетнего щенка, – будешь знать! Сразу надо было догадаться, что мой план годится только против дилетантов.

Ловере с кем-то связался по комму:

– Мальчик вышел из воды и идет в вашу сторону, – тихо сказал он.

– Не проще проверить, кого не хватает? – услышал я другой голос, это, кажется, тот самый любитель поорать.

– Поднимать из-за этого ночной переполох? Не стоит. На берегу ему ничего не грозит.

– Надо было взять сканер, уже бы поймали! – ответил сержант.

– Вы ловите ребенка, как вражеского диверсанта, – заметил Ловере. – Вам вообще не следовало освещать его, пусть бы доплыл себе спокойно до берега.

– Тогда я, скорее всего, не смог бы его поймать – пляж большой.

– Зато у него было бы меньше шансов утонуть. Сержант Меленьяно, вы не на фронте, – рассердился Ловере.

– Да, синьор капитан. Но кто бы мог подумать, что он рванет за мыс? И он так плавает…

Спасибо за комплимент. Лучше бы вы были не такие наблюдательные.

Вот черт, пока они тут стоят и тихо разговаривают, я просто шевельнуться не могу, не только уйти отсюда. И долго это будет продолжаться? Патовая ситуация. Не совсем так: им-то ничего не грозит, а вот мне…

В двух десятках метрах правее хрустнула ветка. И насколько плотную сеть на меня раскинули? Мне повезло: сержант Меленьяно решил, что это я ломаю местную флору, и с громким треском рванул в ту сторону. Под шумок я откатился по уступу подальше от моря. Теперь, если я не устрою обвал, меня не услышат. Что делать дальше? Вернуться в море и уплыть обратно? Их теперь трое на берегу: заметят, а то и поймают, если я попытаюсь прорваться. Придется идти по земле, как я и собирался с самого начала. На четвереньках я прополз еще несколько метров по уступу, спустился вниз, упал в кусты и затаился: тревога не поднялась. Очень тихо я поднялся на ноги и пошел в сторону лагеря, слабый шум прибоя справа не даст мне заблудиться.

Темно, и фонарика у меня нет. Я забрел в заросли какой-то высокой жгучей травы, больно, и если следы от ожогов останутся до утра, меня вычислят. Да, но зато они по этой траве не пойдут! Ловере был в шортах, остальные, наверное, тоже. Им не так важно меня поймать, как мне – от них скрыться.

• Предыдущая
• 12/90
• Следующая