Делай что должен (СИ) - "Гедеон" - Страница 65

Перед глазами вновь встала картина: безжизненные комки плоти и меха, застывшие лица де Силвы и его земляков. Почему-то гибель этих людей, с которыми он был едва знаком, волновала Чимбика. Они воевали на стороне врага, но врагами не воспринимались.

Он знал их имена.

На душе, которая не входила в базовую комплектацию репликантов, было тоскливо. Раньше мысль об уничтожении вражеской единицы приносила удовлетворение от хорошо проделанной работы. Теперь — лишь смутное ощущение неправильности происходящего. Люди — не дворняги, а люди, — принявшие Чимбика, как равного, назвавшие «другом», умирали под пулями его братьев. А он сам выполнял приказы людей, уже приговоривших репликантов к списанию.

Что не так с этим миром?

В сотне метров за позицией репликантов вздыбились столбы земли и обломков: союзовская артиллерия пыталась отсечь подход подкреплений доминионцам. Залп следовал за залпом и небо потемнело от поднятой взрывами пыли. Солнце окрашивало эту завесу багровыми тонами, напомнив Чимбику предания дворняг об апокалипсисе. В памяти всплыли слова из этой древней сказки: «когда мёртвые встанут среди живых».

Как-то раз Эйнджела рассказала ему о тиаматском празднике — Дне Мёртвых. Время вспоминать об ушедших шумным весельем. Когда-нибудь он, Чимбик, узнает об этом празднике больше и будет каждый год устраивать такой для погибших тиаматцев. В веселье сержант силён не был, но всегда можно попросить помощи у Лорэй.

Осталось только выжить.

Наличие плана, пусть и такого странного, принесло облегчение. Поднятая взрывами пыль оседала, унося с собой тени погибших.

— Я тут новость услышал, — сообщил подползший Брауни.

Чимбик отправлял его к командному пункту за дополнительными боеприпасами. Штурм обещал выдаться жестоким, потому нужно было взять с собой столько боекомплекта, сколько получится унести. Иначе можно в самый неподходящий момент остаться безоружными.

— Какую? — заинтересовался Чимбик.

Брауни вскрыл принесённый ящик и репликанты принялись разбирать пачки с патронами.

— Перебежчик рассказал, где один из командных пунктов союзовцев, — сообщил Брауни. — Сам слышал, как дворняги у пункта боепитания об этом трепались.

— Корпорат? — задал дежурный вопрос Чимбик и получил ожидаемый ответ:

— Да.

Сержанта это не удивило. В плен сдавались только наёмники-корпораты из «нормальных» частей. Военных преступлений — в отличие от штрафников, — эти люди не совершали, свой долг перед нанимателями выполнили полностью, так что смысла погибать впустую никто из них не видел.

Пленных союзовцев практически не было. Сдаваться они не собирались. Живыми удавалось брать лишь потерявших сознание, да разведчики время от времени захватывали «языков». Колонистов заботило не спасение, а возможность забрать с собой как можно больше врагов. Особой популярностью у них пользовался способ, названный «Дорсайский сюрприз»: плазменная граната с выдернутой чекой выставлялась на команду о подрыве с такблока и укладывалась в подсумок. Окружённый солдат дожидался, когда доминионцы подойдут к нему поближе и подрывал себя вместе с врагами.

— И что за КП? — поинтересовался Сыч.

— Я так понял — одного из полков, обороняющих город, — ответил Брауни.

— Ну, хоть что-то, — ухмыльнулся Чимбик.

Конечно, лучше было бы накрыть штаб Экспедиционного Корпуса, но и полковой — тоже неплохо. Потерявшее управление подразделение может дать слабину, облегчив задачу штурмующим.

Чимбик застегнул туго набитую патронами «сухарную» сумку и вновь подполз к дыре.

Бронетранспортёр догорал и уже почти не дымил, больше не мешая наблюдать за противоположной стороной улицы.

Чимбик приник к прицелу, надеясь подловить кого-то из союзовцев. Поведя стволом влево он замер: в разгромленном холле, прямо на открытом, насквозь простреливаемом пространстве, стоял Нэйв.

Капитан держал шлем в руках и смотрел на сгоревший бронетранспортёр. Затем отвернулся и его вырвало.

Палец Чимбика замер на спусковом крючке. Сержант не мог заставить себя выстрелить. Уничтожение вражеского офицера облегчило бы штурм здания, лишив руководства одно из подразделений обороняющихся. Правильный, разумный поступок, но двинуть пальцем почему-то не получалось.

Сержант не хотел убивать этого человека. Человека, сделавшего слишком много для него, Блайза и обеих Лорэй.

Колебания длились не дольше двух ударов сердца, но на войне это непозволительно долгое промедление.

Над ухом сержанта сухо треснул выстрел. Из груди Грэма выбило кровавый фонтанчик и капитан, взмахнув руками, упал за кучу мусора.

— Ты что сделал? — Чимбик повернулся к Блайзу, разглядывавшему результат своей работы в прицел винтовки.

— То, что этот дурак должен был сделать с нами, — спокойно отозвался брат. — А я не такой болван, как он.

––—––—–––

«Сухарная» сумка — подсумок для хранения суточного рациона питания военнослужащего.

––—––—––—

Планета Идиллия. Город Зелар

Рам оглядывал карту сектора обороны своего полка, нервно смоля одну сигарету за другой. Соседи с флангов — пехотные полки с Нового Плимута и Гефеста — держались, не давая врагу продвинуться.

Одобренный командующим Корпуса план Костаса в случае успеха подарит союзовцам сутки передышки. Если же нет — придётся отходить, сокращая линию фронта. А это плохо — враг получит возможность маневра, что при его превосходстве сил означает быстрый крах обороняющихся.

— Что там в торговом центре? — спросил полковник у единственного оператора.

Теперь это был весь его штаб: сам Костас да этот сопляк-капрал с Нового Плимута.

— Зачищаем третий этаж, — доложил капрал. — Старшина Вестхус докладывает, что группа справилась с поставленной задачей.

— Вестхус? — Рам с силой вдавил сигарету в пепельницу.

Старшина Вестхус был заместителем Нэйва и если он вышел на связь вместо капитана, то, в лучшем случае, это означало ранение контрразведчика. В худшем же…

Костас вывел показания такблоков оставшихся офицеров полка. Нэйва среди них не было. Ретранслятор в торговом центре смогли включить лишь несколько минут назад, когда нашли частоту, ещё не подавленную вражеской РЭБ, а потому данные с тактических блоков бойцов только начали поступать в штаб. Почему не было сигнала от Нэйва можно было только гадать, одно оставалось ясным: он погиб. Будь контрразведчик жив — поддерживал бы связь напрямую или через Вестхуса, а в случае тяжёлого ранения офицера, пришёл бы доклад от медиков.

Костас на миг прикрыл глаза и вздохнул. Жизнь полна злой иронии. Нэйву с его работой полагалось погибнуть либо в шпионских игрищах, либо от неуёмной тяги лезть не в своё дело и переходить дорогу сильным мира сего. А вместо этого Грэм погиб, как обычный пехотинец. Жаль парня. Гефестианец был надёжным другом и Костасу будет не хватать его в то короткое время, что отмерено до собственной гибели.

Мигание индикатора полевого телефона на столе отвлекло китежца от мрачных мыслей. Сейчас надо заботиться о живых, а мёртвых он помянет позже.

– «Гамма-пять» — назвал Костас свой позывной, поднимая трубку.

Примитивная проводная телефонная связь, развёрнутая в подземелье, сильно выручала союзовцев: её невозможно прослушать или подавить средствами радиоэлектронной борьбы и разведки. Ну а подключиться к проходящему под землёй проводу, не зная его местоположение, — это уже из области фантастики.

– «Лима-четыре» — услышал Рам позывной наблюдательного пункта, расположенного на левом фланге полка. — Два-ноль-пять. Повторяю: два-ноль-пять.

Костас недобро ухмыльнулся. Переданный наблюдателем код означал, что план полковника удался.

Рам ещё сутки назад приказал свести к минимуму действия на левом фланге. Пусть доминионцы успокоятся, посчитав, что в этом участке сил противника недостаточно для активных действий. И теперь, когда шла отчаянная резня за торговый центр, доминионский командир снимал подразделения со «спокойного участка» и перебрасывал на помощь штурмующим.