Навь (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 24

Мать Земля, расступись!

Чур Родной, появись!

Мать Земля, расступись!

Чур Родной, появись!

Встань! Пробудись! В силах явись!

Чур Родной, Владыка Земной,

Ты родовичей привечай, оберег давай

От навей, от хворей, от иного горя,

От чужого люда и от всякого худа!

Коло наше раскрути,

Силу Божску в нас буди! Гой!

Как учил дед, я представил посреди комнаты огромный дуб. Дуб в семь обхватов, с шершавой толстой корой. Огромные корни, уходящие вглубь, в глубину Рода, могучие ветви, раскидистая крона с зелеными листьями… И дуб ожил, встал ровно, листья на нем зашевелились, словно от дуновения ветерка, и заблестели, как от влаги дождя. Я почувствовал тепло и то, как в меня вливается огромная сила, моя Родовая сила. Тело стало как будто из чистой светлой энергии, а голова — ясной, звенящей, что ли, даже не знаю, как это передать словами. Я почувствовал себя суперменом, готовым свернуть горы и что-нибудь еще такое учудить. Я упивался этим ощущением силы, которую мне дала общность моего Рода и защита Чура.

Ну и после таких медитаций дед всегда переходил к практике, закрепляя навыки прикладной биоэнергетики, боевой то есть.

— Ну, теперь попытайся ориентироваться вслепую, — дед завязал мне глаза.

Я обратился в слух, и тут же огреб несильный удар по корпусу сбоку.

— Я чему тебя учу, балда? Не ушами надо слушать, а включать ауру!

Я попытался сконцентрироваться на своих ощущениях, вызывая в голове видение радужного энергетического кокона и его деформацию. Ага, легкое колебание и ощущение тепла на десять часов… Зашаг, удар!

— Близко, — слышен смешок деда, — но не очень.

И тут же прилетает небольшой, но обидный, пендель. Ах, так?

— Не злись, злость закрывает каналы восприятия, — откуда-то сбоку долетает голос деда.

Это он прав, надо успокоиться. Ладно, где же ты? Ага, на четыре часа… Уход на присед с поворотом, удар правой ногой…

— Уже лучше, — слышу я голос деда. — Продолжаем.

К концу недели я уже неплохо ориентировался видением аурой, дед теперь уже не мог подкрасться ко мне незаметно.

В тот день деду как раз позвонили. Было у него средство связи, как не быть? Спутниковый телефон «Инсат», здоровенный такой, с черной резиновой антенной-сосиской. И случилось это как раз после обеда, в момент, когда я уже превдкушал грядущие полчаса сиесты. Ага, щаз.

— Да, — дед отвернулся от меня, и пошел к двери. — Где? Да, понял. Какая точка? Хорошо, ждите, выезжаю.

— Вот так, малой, — сказал дед отстраненно, складывая антенну. — Придется тебе посидеть одному. Справишься?

— А может быть, я с вами? — озабоченность деда была заметна невооруженным взглядом.

— Хорошо бы… если бы тебе не было двенадцать. Поддержка не помешала бы.

— Мой биологический возраст — помеха небольшая.

— А ты способен вот так, действовать без жалости к врагу как раньше? Не задавая вопросов и не рефлексируя?

— Если будет приказ, — пожал я плечами.

— А без приказа? Приказа-то не будет, это «черная» операция.

— Из серии «настамнет»?

— Примерно так. И преступая закон?

— Не знаю. Не пробовал. Преступать закон, в смысле.

— Вот то-то и оно, — вздохнул дед. — Поэтому и сиди на заднице ровно. Сам справлюсь.

— Хорошо. А как тогда мотивируете это вы? — спросил я.

— Это надо для Империи и Государя. И санкция у меня на это есть. Всегда.

— «Лицензия на убийство», как у одного из персонажей фильмов?

— Не знаю, про что ты говоришь, но примерно так.

— Я с вами, — твердо заявил я. — Пусть и без приказа, но за царя и отечество.

— Ты твердо решил? Ведь граф, когда узнает, твое участие не одобрит?

— Давайте уже собираться, — я взял вещмешок, нащупав в нем через брезент кобуру «Вальтера».

— Нет, не бери ничего с собой. Все будет, — предупредил дед. — На тебе ничего не должно быть, кроме одежды. Никаких приметных вещей, да и вообще, вещей с собой не бери.

— Хорошо. В курс дела введете?

— По дороге.

Дед был запасливый, однако. Наконец-то я узнал, на чем он добирался на свою заимку. После того, как мы вышли из дома, дед рванул, как оглашенный в одному ему известном направлении, в сторону леса. Прошагав так пару километров по просеке, дед вышел к большой лесной прогалине, с виду совершенно пустой.

— Что видишь?

Ну глазами я не видел ничего. Закрыв глаза, я попробовал ощупать место перед собой. Нет, ничего, только вот неясное ощущение чего-то большого и тяжелого метрах в десяти, дальше не добью.

— Вон там что-то есть, — я махнул рукой перед собой.

— Молодец, — хмыкнул дед. — А теперь?

Я открыл глаза. А это-то откуда взялось? Бревенчатое строение с высокой крышей появилось как из ниоткуда.

— Но как?

— Морок, — коротко ответил дед. — Если не наткнешься на стену, не увидишь.

Я изумленно посмотрел на деда. Вот это дела…

Дед подмигнул мне, и пошел к строению. Открыл какой-то хитрый замок, распахнул одну створку. Через открытую дверь я увидел блистер вертолета. Маленький такой вертолетик, типа двухместного «Робинсона». Ай да дед!

Дед тем временем открыл вторую створку, и протянул мне крюк.

— Вон там, видишь, кольцо в земле? Зацепи за него.

Я пошел с крюком в руках, за мной тянулся привязанный к нему трос.

— Готово!

Дед кивнул и нажал какую-то кнопку на стене ангара. С натугой и гулом платформа с вертолетом на ней вылезла из бревенчатого проема, и поползла по направляющим, проложенным в траве. Дед опять нажал на кнопку, и платформа застыла.

Ну тут опять священнодействие, к которому дед видимо никого не допускал — предполетная подготовка. Дед раскинул сложенные до этого лопасти, что-то там похитрил, помудрил, залез в кабину…

С чихом мотора лопасти начали раскручиваться. Дед кивнул, потом остановил мотор…

— Давай, садись, — крикнул он мне из открытой двери кабины.

Я не стал себя упрашивать, и, подойдя к машине, сел на правое место. Дед молча протянул мне защитные наушники.

Дед завел мотор, взялся за управление, и поляна поехала вниз, а мы неторопливо поднялись над деревьями и легли на курс, покидая заимку.

Главный врач Военно-медицинского Имперского госпиталя встречал важного гостя. Князь Голицын являлся одним из попечителей, но лично бывал редко. Сегодня же — приехал сам.

— Как мальчик?

— Стабилен. Можно сказать, что ему очень повезло. При взрыве лишь чуть зацепило лицо и левую часть тела. Поэтому ожоги не обширные, удалось обойтись без серьезного хирургического вмешательства. Ну и одежда чуть спасла от горящего бензина.

— Насчет пластики что решили?

— Искуственную кожу ему подсадили, но рубцы на ближайшие полгода останутся. Не такие выраженные, конечно, но пока будут. Анджей слаб, чтобы прямо сейчас начинать серьезные процедуры. Поэтому я рекомендую с этим повременить. Добиться полного выздоровления, стабилизации в психическом плане, подготовить через год к целой серии операций. Тогда окончательно его и подлатаем.

Граф посмотрел на картинку с камеры из палаты, выведенную на широкий дисплей. На белоснежной кровати спал мальчишка, опутанный трубками от хирургических аппаратов. Последний наследник клана Потоцких. И единственный, кто буквально ценой собственной жизни отомстил убийцам деда.

— Хорошо. Надеюсь, за этот год проблемы с внешностью будут не самыми главными.

Мужчина в накрахмаленном халате лишь хмыкнул:

— Ну, вы уж нас совсем за коновалов не держите, Лев Васильевич. Да, шрамы будут заметны, но не так, чтобы от парня шарахались. И, как я уже говорил, неудобства они доставлять не будут, никакой специальной обработки на ближайший год не потребуют. Не будет ни трещин кожи, ни сукровицы при поворотах головы или спортивных занятиях. Чисто временный косметический эффект.