Симон. Новая глава (СИ) - "Noel Bartoli" - Страница 8

— Выпить хочешь? — спросил он, когда Симон засмотрелся на очередное зависание в воздухе гонщика вместе с мотоциклом.

— Просто воды.

В шатре Алекс купил две бутылки без газа и отдал одну Симону. Солнце палило, он свернул и спрятал ветровку в рюкзак, оставшись в одной футболке. Симон, кажется жары не замечал, а увлеченно наблюдал за зрелищем на трассе.

— За кого болеешь, уже выбрал?

— Вон тот, в светло зеленом шлеме, у него самые сложные трюки.

Алекс усмехнулся, было приятно, что Симон не остается безразличным.

— А бывают несчастные случаи?

— Бывают, конечно. Вон скорая дежурит, — Алекс указал на палатку внизу в самом начале въезда, с красным крестом на темно-зеленом брезенте.

— И ты в таких тоже участвуешь?

— Раньше постоянно.

— А теперь?

— Теперь у меня на работе экстрима хватает, — он подошел к нему со спины и уперся руками в ограждение, отсекая Симона от толпы. Прижав локти к телу, парень почувствовал спиной твердые грудные мышцы и то, как шею покалывает щетина. Алекс прикусил мочку маленького уха и приласкал её языком, от чего Симон прикрыл глаза и интуитивно прогнулся, вжимаясь задними карманами джинсов в крепкие бедра. Руки Алекса больше не упирались в трибуну. Симон чувствовал, как он уже по-настоящему его обнимает, спокойно и уверенно. Слегка касаясь губами его шеи, произносит название трюков, которые исполняют гонщики в заезде, за которыми они наблюдают. Симон слушает его хрипловатые реплики, жмется лопатками к его груди, смотрит кросс, но не видит: яркая форма участников и окрас их мотоциклов смешиваются в одну пеструю массу, он куда-то плывет под звуки его голоса. Алекс держит крепко, нашептывая, будто гипнотизируя. Симону впервые за очень долгое время по-настоящему легко и спокойно.

— Пироман, — послышалось за спиной.

Алекс обернулся рефлекторно, голос, как и прозвище, вызывали в памяти до сих пор яркие воспоминания. Он обернулся, выпуская Симона из объятий.

— Фин?

— Я думал, ты уже не приедешь? Признайся, решил остаться незамеченным.

Симон рассматривал стриженного наголо мужика, возраста и сложения Алекса, только лицом далеко не такой красавчик. Они обнимались, похлопывая друг друга по спине. Симона это затянувшаяся встреча начала напрягать, он отпил ещё воды и спрятал бутылку в рюкзак. Потом с Алексом обнималась рыжая девица, очевидно, подруга этого Фина. За какие-то пару минут Симон успел почувствовать себя брошенным. Стало даже интересно, думает ли вообще Алекс знакомить его с друзьями.

— Мы, конечно, не надеялись, что ты придешь. Но раз уж здесь, мог и позвонить, — упрекнула женщина.

— Мы только приехали. Минут тридцать назад. Осваивались. Вы двое отлично поработали, праздник удался, — Алекс обернулся. — Это Симон, — он взял его за руку, подводя ближе: — мой друг, — выделил особенной интонацией «друг», что заметили все присутствующие, в том числе и Симон.

— Привет, Симон, — улыбка женщины стала приветливее, а взгляд заинтересованнее, когда она поняла намёк. Из-за тяжелого макияжа, сложно было определить её возраст, а короткие шорты и стройные ноги делали проблему абсолютно нерешаемой.

Алекс, обняв Симона за плечо, подтаскивая к себе ближе, продолжил:

— Симон, это Авро и Оливия. Они в ответе за весь этот чудесный хаос. Единственная пара в нашем кругу, которая женившись, не отошла от дел.

— А продолжает приумножать блага этого мира, — засмеялась Оливия. — Шлейф её белой блузки колыхался на ветру, и Симон пожалел, что не надел что-то такое же воздушное, он уже изнывал от жары, хоть все трибуны были укрыты тенью тентов. — Пойдемте с нами, — она взяла Алекса под руку и всю дорогу до их шатра разговаривала с ним о его работе и съемках.

Пиво, тяжелая музыка, жаренное мясо, которое Симон снова не ел. Компания была колоритной на его интеллигентный взгляд. Байкеры на пенсии, их жены или любовницы, все имели отношение к гонкам, экстриму и плохой музыке. Все боготворили Алекса из-за того, что он один из немногих, кто сумел полностью реализоваться в их общем увлечении, сделав его профессией. Его называли Пироманом и это Симону тоже не нравилось, потому что лишний раз доказывало, что он практически ничего не знает о прошлом своего нового друга, в отличие от всех этих людей. Они называли его Пироманом и считали своим в доску, хоть Алекс давно свалил из общей песочницы, хоть и старался этим своим достижением не светить. Но в отличие от Симона, он был лишен снобизма, и общался со старыми друзьями свободно и просто.

— Трасса отличная, — в очередной раз похвалил он труды Фина и его жены.

— Не терпится попробовать, — догадался тот.

И вот здесь Симон всерьез напрягся: стал медленнее потягивать бутылочное нефильтрованное и усерднее вслушиваться в разговор. Мысль, что Алекс полезет на трассу, его ужасала. Во-первых, это опасно и неизвестно, чем обернется, а во-вторых, он оставит его одного среди людей из чужого мира. Мира, в котором он, Симон, чувствует себя пришельцем, хоть инопланетная раса и проявляет к нему подлинное дружелюбие.

А Алекс вовсю велся на провокации Фина, и речь уже шла об экипировке нужного размера.

— Может, не стоит? — шептал Симон, улучив момент, когда они остались вдвоем.

— Почему? — Алекс искренно не понимал, почему должен отказываться от возможности обкатать такую крутую трассу.

— Это опасно.

Алекс засмеялся громко и искренне, и Симону показалось, что он начинает понимать, как выглядит Пироман:

— Совсем неопасно. Просто… Ты не знаешь, с чем я на работе сталкиваюсь.

— Ты прав, я не знаю… Но, может быть, ты не будешь оставлять меня одного среди всех этих людей, чьих имен я даже не могу запомнить.

Алекс нахмурился, понимая, в чем суть тревоги.

— Хорошо, я не буду.

— Правда? — Симон не поверил.

— Конечно. Я тебя пригласил, а теперь собираюсь веселиться в одиночку. Скажу Фину, что не буду участвовать.

— Постой… — У Симона всё равно что-то не сходилось. Вот он настоял, Алекс пошел на уступки. А там все эти люди, его друзья, с которыми он давно не виделся, ждут его выступления, и он отказывается, потому что привел с собой занудную, запуганную, неуверенную ни в чем пассию. Симон сам терпеть не мог, когда друзья приводили новых любовников в компанию, а те устраивали цирк, какой он сам сейчас устраивает.

— Знаешь, иди. Я с трибуны посмотрю. Всё в порядке.

— Симон, не заморачивайся. Ничего со мной не случится, если я откажусь.

— Но ты ведь хочешь?

— Трасса крутая, но и что с того? У нас свидание. Я не хочу его портить.

Симон пытался сдержать улыбку, но получалось фигово:

— Прям свидание?

— Прям свидание, — улыбнулся Алекс, замечая блеск в синих глазах. — Ты красивый, умереть можно, — он провел рукой по его лицу, обводя пальцем уголок глаза. И так захотелось исчезнуть с ним, просто материализоваться в каком-то другом месте, где нет людей, шума и гула голосов, рева моторов, всех этих громких звуков.

— Сделай, что пообещал друзьям и возвращайся. Я буду смотреть на тебя.

— Хорошо, — согласился Алекс, — я быстро, а потом мы уедем.

Организаторы объявили его не по имени, а назвали «Пироманом». И когда трибуны взорвались, Симон понял, что у Алекса такая же популярность в определенных кругах, как у Симона в мире моды. На кроссовом байке, полностью экипированный он проходил трассу. Авро комментировал, но Симон не слушал, наблюдая за Алексом в деле. Он проехал два круга, изучая рельеф. А потом началась череда трюков на трамплинах. Симону каждый раз казалось, что Алекс не сможет вернуться. Парень жмурился и отворачивался, когда в воздухе тот полностью отрывался от корпуса байка. И только по реву толпы и аплодисментам, Симон понимал, что трюк выполнен, а райдер цел и снова в седле. А потом Алекс шел на новый круг, демонстрируя все новые и новые убийственные трюки. Ведущий называл каждый прием, восхищался техникой и мастерством, а Симон считал, что попал в клуб самоубийц, которые заткнутся только тогда, когда гонщик свернет шею.