Охотники за камнями (СИ) - "Кристалл Дар" - Страница 8

Джемма заявляет это сразу, как только я сообщила ей, что мы теперь работаем в команде с Холлом. Гибсон не говорит ничего…но смотрит так, будто и он раздумывает, стоит ли набрать 112 (в Колумбии у службы спасения также этот номер, прим. автора) и попросить спасти их от психопатки, которая угрожает жестокими наказаниями.

Я тоже молчу — нет необходимости разжевывать причины, если они и так на поверхности. Но я умею молчать еще более красноречиво, чем наш телохранитель, так что спустя минуту помощница не выдерживает, поджимает губы и… начинает подготовку конференц-зала.

— Отходчивая чика, — хмыкает Гибсон и смотрит на меня тяжелым взглядом, — Имей в виду, я не позволю им тянуть свои грязные лапы в вашу сторону. Даже если ты решила, что мы все теперь друзья.

— Мне и не надо, чтобы ты носил их на руках, — согласно киваю.

Нескольких часов сна явно не достаточно для того, чтобы почувствовать себя отдохнувшей, но я, во всяком случае, нахожусь в здравом уме и, снова взвесив все «за» и «против», уже не сомневаюсь в правильности принятого решения. Это просто работа — и я просто хочу сделать все идеально. А если при этом кому-то будет тягостно, пусть даже мне, то я с этим справлюсь.

Так что когда в назначенное время в комнату входит двое мужчин, оставив где-то своего прилизанного мальчика на побегушках, я только расправляю плечи, вежливо улыбаюсь и делаю пригласительный жест рукой.

На мне снова один из лучших костюмов…и довольно откровенных. И я надела его не ради попытки выгадать себе какие-то бонусы. Это давнишняя привычка.

Потому что для меня стремление к красоте обозначает волю к жизни.

Помаду я использую в качестве антидепрессанта.

Красивую одежду — из любви к себе и своему отражению.

А драгоценные камни — всегда про возрождение и свободу…

— Представляться друг другу не будем? — бурчит Митч.

Хм. Я знакома с ним давно, как с любыми другими крупными игроками и соперниками, но он, пожалуй, особенно мне неприятен. Плохиш Деймон бесит и действует на меня как красная тряпка на быка — это обоснованно… Но его помощник вызывает чувство протеста.

— Тебя я знаю очень хорошо, утешься этим, Мерфи* (отсылка к закону Мерфи — "все что может пойти не так пойдет не так", прим. автора) — отвечаю с прохладцей, пока мы рассаживаемся вокруг стола.

Включаю экран, и мы пару минут таращимся на карту мира с пометками, что заранее разместила моя трудолюбивая Джемма.

Места, где мы покупали изумруды прежде. Где находили лучшие экземпляры и где сохранили самые дружелюбные отношения с поставщиками и добытчиками.

А также места, где Холл и его команда брали камни. И когда мой новый партнер понимает, что означают черные флажки с цифрами, его брови изумленно взлетают вверх. Он поворачивается ко мне, и я киваю. Ну да, и правда это делаю. Слежу за ним и его сделками. Даже могу предположить, сколько он зарабатывает… как и многие другие игроки. Мне это необходимо, чтобы четко понимать, кто на что способен… и опережать большинство.

Как ни странно, Холл воздерживается от комментариев. Но не его помощник.

— Ты маньячка, — едва ли не шипит.

— Зато не выгляжу как маньяк, в отличие от тебя, — парирую с легкостью.

— А может кто-то из нас тебя зацепил, поэтому ты устроила слежку? Признайся, наверняка хочешь стать нам ближе… сильно ближе, — плотоядно облизывается Митч, но глаза его смотрят зло.

Холл хмурится, Джемма негодует, Спайк Гибсон же откровенно укладывает руку на кобуру. Но я равнодушно пожимаю плечами:

— В твоих мечтах… Хотя разве могу я запретить другим мечтать о недостижимом?

Реакции и возгласы Митча меня, откровенно говоря, удивляют. С чего он так дергается и переживает?

Мужчина снова шипит, но затыкается и переводит взгляд на карту, давая понять, что он-то пришел сюда работать.

Джемма рассказывает о том, что уже сделано и куда, по нашему мнению, ехать бесполезно, о тех вариантах, которые мы оставляли на крайний случай, о возможностях некоторых малоизвестных месторождений… Вот только всезнающий Митч и здесь вставляет не всегда уместные реплики, на что моя помощница огрызается, а Спайк натурально рычит.

И пока в комнате раскаты грома перемежаются молниями, матами, иногда — умными мыслями, я молчу и только переглядываюсь с Холлом.

Как ни странно, его взгляд такой же понимающий и снисходительный, как и у меня, будто мы два родителя, которые ждут, когда их дети, наконец, поделят игрушки и начнут играть вместе.

Что-то теплеет в области груди от осознания, насколько мы на одной волне… но я выталкиваю это тепло, не позволяя ему заполнить слишком большое пространство.

— На этом период притирки будем считать оконченным, — вставляю слово, когда все выдохлись, — Полагаю, вы большие мальчики и девочки и в состоянии взять себя в руки, если не хотите, чтобы другие большие мальчики и девочки забрали себе куш. Пусть каждый выскажется конструктивно, как мы можем действовать дальше.

Заново перебираем всех, кого знаем, превращаясь в команду экспертов, каждый из которых не просто на сто процентов понимает рынок, но способен выдвинуть собственные идеи и умозаключения.

И когда дело доходит до меня, я рассказываю о том, ради чего провела эту ночь не в своей постели… пусть в очередной раз заработала «правильную» репутацию.

Аманда Хендерсон

Уникальный цветной камень — это не только про красоту и престиж.

Это редкость, запасы которой быстро исчерпываются в природе. Это концентрация высокой стоимости в малом объеме — и лучший подарок на самые значимые события в жизни. Часть фамильной коллекции и истории, которая веками может передаваться из поколения в поколение без потери в качестве.

А изумруд, чей размер почти не встречается в огранке, чья красота не облагорожена, а цвет — насыщен, способен стать сердцем такой коллекции.

Самый хрупкий и драгоценный из бериллов (общее название минералов с определенными свойствами, к которым относится изумруд, прим. автора) наделяют мистическими свойствами. Может потому, что сатана при низвержении в Ад выронил изумруд из короны. И он превратился в чашу, которую поднесли царю Соломону — и ею же, в свою последнюю вечерню, пользовался Иисус Христос. А Иосиф Аримофейский собрал затем в эту чашу по каплям кровь распятого Христа и стал основателем ордена Святого Грааля.

Но даже за Граалем не охотились так, как мы охотимся сейчас за нужным нам самоцветом.

— Картавье не повезло в Колумбии, и он решил отправиться в Замбию… — начинаю объяснение.

— Логично. Так почему бы нам тоже не попытать там счастья? — бурчит Митч, а я подавляю раздраженный вздох.

— Потому что всё, что нас там ждет — это камни с большим количеством включений. Французу это подходит, он не против…

— Я тоже, — Митч пожимает плечами. — Сама знаешь, включения могут говорить о характере самоцвета.

— С которым мы будем совершенно не конкурентноспособны в этом заказе, — обрубает сомнительные возражения Холл. — Я понимаю, что количество природных изумрудов, добытых чистыми, исчисляется штуками в год — но один из них должен быть наш.

— Поэтому нам надо ехать туда, куда не отправился до сих пор никто из охотников, — подхватываю. — Картавье рассказал, что ходят слухи о новом месторождении в Бразилии и его особых находках… Что там можно найти яркие, чистые, светлые камни… — я понижаю голос и особенно выделяю следующую фразу, — Ванадий и хром* (примеси металлов, который придают изумруду определенный цвет и свойства, прим. автора)

— Но это не возможно… — хмурится Джемма, а Холл напряженно подается вперед, пытаясь понять, не шучу ли я.

— Скорее, не гарантированно… — отвечаю спокойно сразу и помощнице, и замолчавшему партнеру.

— Но если такие камни существуют… почему он сам туда не поедет?

— Потому что информация не подтверждена — а он не хочет рисковать временем. Потому что местоположение не известно — а он не желает его искать. Потому что…