Беременность на сдачу (СИ) - Черно Адалин - Страница 30

Подхожу к кроваткам и ищу двойную. Таких всего две, но мне не нравится ни одна из них. Как не нравятся тумбочки, детские кресла, манежи. Я хочу что-то особенное, хотя на самом деле, наверное, убегаю сама от себя, заваливаю себя хоть чем-то, чтобы быть занятой и не думать.

Я прохожу между рядами, когда на телефон поступает звонок. Я достаю айфон из сумочки и первые несколько секунд думаю отвечать или нет. На дисплее светится имя Матвея, но за прошедший месяц мы поговорили едва ли пару раз. И последний из них был вчера, когда он сказал, что комната по соседству освобождена для детской. Тем не менее, я таки отвечаю и подношу трубку к уху:

— Да.

— Ника, ты где?

— Выбираю и заказываю мебель для детской, — отвечаю, а сама провожу рукой по мягкому детскому креслу в виде милого котенка.

— Тебе еще долго?

— Я только начала, — пожимаю плечами, как если бы мужчина мог меня видеть. — Думаю, за пару часов справлюсь.

— Хорошо. Может, пообедаем вместе?

— Как скажешь, — сухо отвечаю я. — Во сколько?

— Как освободишься наберешь меня, ладно?

— Хорошо.

Он отключается первым, а я убираю телефон от уха и безжизненно смотрю на экран. Пообедаем? Вместе?

Я швыряю телефон обратно в сумку и нахожу того самого парнишку, прося показать мне каталог с кроватками и другими изделиями. Там я нахожу то, что хочу: красивую двойную кровать с шухлядами, несколько шкафчиков, пару тумбочек, двойной пеленальный столик. Подумываю над стульчиками для кормлений, но решаю, что в ближайшие полгода после рождения малышей они точно не понадобятся.

После мы с консультантом сверяем заказ, и я утвердительно киваю, протягиваю ему карту и диктую адрес для доставки.

— Всего доброго, — говорит парень, — приходите еще.

— Несомненно.

Я выхожу на улицу, достаю телефон и не хочу ему звонить. Не хочу говорить, что закончила и мы можем пообедать, потому что на самом деле не можем. Несмотря на свое нежелание, я все же набираю номер Матвея и говорю, что освободилась.

— Я за тобой заеду. Скажи где ты.

— Со мной Арсений, помнишь? Куда приехать? — я намеренно игнорирую его желание забрать меня из торгового центра, но он настаивает и я говорю ему адрес, а также сообщаю, что подожду его в кафе.

Матвей приезжает через минут двадцать. Я сижу в углу кафе и смотрю на то, как мой муж заходит в дверь, как здоровается с официантом, обводит взглядом помещение и находит меня, а после направляется к столику. Взгляды многих женщин, сидящих за столиками, прикованы к нему. Он чертовски привлекательный и уверенный в себе, а еще он женат на мне, но штампы в наших паспортах не больше, чем фарс.

— Привет. Идем? — он возвышается надо мной, и я встаю. Беру свою сумочку, накидываю шубу и под завистливые взгляды многих мы покидаем помещение.

Мы покидаем кафе, подходим к той самой серебристой иномарке, Матвей открывает для меня дверь и помогает сесть, а я думаю о том, что где-то здесь точно есть журналисты, потому что за месяц мы не сказали друг другу даже слов приветствий, а тут такая вежливость.

Матвей садится на водительское сидение и заводит машину. Я отворачиваюсь к окну, когда слышу его вопрос:

— Выбрала то, что хотела?

— Да.

Я надеюсь, что это последнее, что он у меня спросит, пока мы находимся так близко друг к другу, но вскоре он задает вопрос снова:

— Как провела день?

— Хорошо.

— Понравилось все, что было в магазине?

— Я заказывала по каталогу.

— Когда привезут?

— Через пару недель.

Наш разговор едва ли дружелюбнее того, что у меня был с консультантом, но менять я ничего не собираюсь. Я держусь от Матвея подальше. Настолько, насколько это позволяют стены дома и осмотры, которые он проводит. Я холодная. Стала такой сразу после наше “первой брачной ночи”. Я усмехаюсь сама себе и не могу понять, как поверила в то, что у нас все еще может быть нормально.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Больше не верю, поэтому держусь холодно. Так же, как и Матвей до сегодняшнего дня. Что происходит сейчас я не знаю, да и едва ли хочу. Все, что меня волнует — мои дети. Через неделю Матвей сделает УЗИ и скажет пол нашего общего ребенока. Прошлый раз он мог сказать только о моей дочере, зачатой через ЭКО. Я обрадовалась, понимая, что у меня будет дочка. Маленькая, розовощекая принцесса, которой я буду покупать красивые платья, резиночки, заколочки, с которой мы будем разговаривать по душам.

Я надеюсь, что вторым будет мальчик. Я всегда хотела девочку и мальчика. Двух детишек.

Машина останавливается у ресторана и Матвей открывает дверь, помогая мне выйти. Предлагает свою руку и ставит автомобиль на сигнализацию, после чего ведет меня внутрь помещения, помогает снять верхнюю одежду и сообщает, что у нас заказан столик.

— Что ты будешь? — спрашивает, едва нас проводят к нашему месту и мы садимся.

— Что-то полезное и вкусное, — я пожимаю плечами и даже не смотрю в меню.

Матвей заказывает салат и мясо на гриле, просит принести ему кофе, а мне яблочный сок.

— Ты не против? — тут же осведомляется он и отсылает официанта, едва я мотаю головой. — Ты чем-то недовольна? — напрямую спрашивает мужчина, вынуждая повернуть голову и взглянуть на него.

— Нет, все в порядке.

— Но…

— Скажи, где-то здесь есть журналисты? Кто-то будет фотографировать нас за поглощением обеда? — я задаю прямой вопрос и выжидающе смотрю на мужчину.

Он, кажется, немного шокирован, но мне, честно говоря, не до его эмоций. Я не хочу с ним разговаривать так, будто между нами ничего не произошло, будто не он месяц назад подарил мне лучший секс в жизни, а потом пинком оставил за бортом своей жизни. Я не желаю думать, что заставляет его это делать. Я устала, черт возьми, думать о нем. Пришло время подумать о себе и детях, а он… пускай разберется со своими тараканами.

Я говорю сама с собой. Прокручиваю мысли в голове, пока Матвей рассматривает меня. Наконец, он нарушает молчание.

— Нет, Вероника. Нас никто не будет снимать. Разве мы не можем пообедать вместе и просто поговорить?

— Нет, не можем, — говорю я, стараясь сделать так, чтобы мой голос звучал уверенно. — Не можем, потому что нас не существует.



Нам приносят обед. Я смотрю на аппетитное мясо-гриль и салат из овощей и рот тут же наполняется слюной. Решаю хотя бы на пару мгновений забыть о том, где и с кем нахожусь, поэтому беру в руки столовые приборы и начинаю есть.

Я не смотрю на Матвея, не бросаю взгляды украдкой и вообще стараюсь сделать вид, что обедаю сама. Единственное, что напоминает о присутствии мужчины — его прожигающий и пробирающий до костей взгляд.

— Все еще обижаешься на меня? — мои руки, старательно разрезающие мясо, замирают.

Я поднимаю взгляд на мужчину и мне резко становится интересно. Вся эта ситуация… забавная. Он, стойко пославший меня к черту месяц назад, и я, бойко ответившая сейчас. Мы оказались в почти одинаковой ситуации за единственным исключением — Матвей пытается говорить со мной и выяснить в чем проблема.

— Мне не на что обижаться, — я пожимаю плечами и продолжаю нарезать мясо, накалываю кусочек на вилку и закидываю его в рот, тщательно пережевывая.

— Я рад, что ты успокоилась.

— Ты хотел о чем-то поговорить или просто решил пойти с женой в ресторан, чтобы не говорили, что известный доктор Левицкий не уделяет время своей второй половинке, — слова даются мне легко, хотя мужчина, уверенно сидящий напротив с непроницаемым лицом, все еще волнует меня.

— Нет. Просто решил сделать тебе приятное. Вот, — он кладет на стол бархатную коробочку и протягивает ее мне.

Я удивленно вскидываю брови и понимаю, что он выбрал удачное время и место: я спокойна и мы не дома, где я могла бы швырнуть эту коробочку в мусорку, даже не открывая. Все же мне нет необходимости делать вид, что мы нормальная пара. Но это дома, а здесь… даже у стен есть уши.