Будь моим... оборотнем (СИ) - Новикова Татьяна О. - Страница 29

Ветер спас глупую девчонку, разметал песок по берегу. Не осталось никаких очертаний, силуэтов, чувств.

За ужином ребята не прекращали оживленно общаться, греясь у костра. Только я молчала, предпочитая ни о чем не думать. Удар пришел внезапно, но именно с той стороны, с которой я так долго ждала.

— Анна, почему же ты такая хмурая? Расскажи нам о себе! — мило улыбнулась Ривалия. — К тому же мой братец давно заглядывается на тебя. Что ты ему ответишь?

Слева послышался возмущенный кашель Каррела. Кажется, подвох и нетактичность вопроса был очевиден не только мне, но отдуваться пришлось за всех. Я тоже широко улыбнулась и ответила:

— Придется отказать. В этом нет вины Каррела — просто перед отъездом мне было сделано предложение.

Удар я отбила. На прекрасном девичьем лице отразилось полнейшее непонимание, будто меня не мог взять в жены даже самый последний глупец. Мужчины предпочли деликатно промолчать, мы же с Ривалией впервые столкнулись лбами прилюдно и всерьез.

— О, надеюсь, это представитель богатого рода? — усмехнулась она.

— Не сомневайся. Мой избранник — король Харот. Возможно, ты слышала о таком.

Удивление сменилось неприкрытым непониманием. Правда, появилось оно сразу на трех лицах, от мимолетного взгляда на одно из которых захотелось выть и царапать собственные щеки ногтями. К сожалению, теперь я не могла ни тихонько отказаться от замужества, ни объявить о помолвке за день до официальной церемонии.

Можно считать, что сегодня я официально дала согласие на свадьбу с королем.

— Да-да, мне предложил руку и сердце правитель Кристани. За день до нашей поездки, кстати говоря.

Первым опомнился Ричард.

— Но… почему ты ничего не говорила? У вас всё серьезно?

Даже очень. Сплошные деловые отношения, скоро подпишем контракт о наследнике и заживем счастливой жизнью двух чужих людей, делящих одну постель.

— Не видела смысла рассказывать направо и налево о наших чувствах, — безразлично повела плечами, вгрызаясь в кроличью ножку. — Ричард, а разве женитьбу предлагают, когда всё несерьезно?

— Но почему ты не поделилась этим со мной? Я ведь твой друг, — с непонятной обидой произнес он.

— Ну, ты тоже молчал, — легко парировала я. — Я ведь тоже твой друг.

— Почему ты тогда с нами, а не готовишься к церемонии?

Никто не перебивал двух людей, не помогал нам, не разнимал. Брат с сестрой умолкли и просто слушали. Я ошибалась, считая, что скрестила мечи с Ривалией. Нет, предстоял бой с Ричардом.

— Должна же я помочь своему лучшему другу в такой ответственный момент! — Обманчивая ухмылка. — Уверена, Харот и сам сможет обустроить всё наилучшим образом. Государство отстроил, что ему до маленькой свадьбы? К тому же небольшой отдых перед совместной жизнью просто необходим.

— И давно вы… вместе?

— Полгода, мы присматривались друг к другу с самого твоего отъезда.

На секунду я сама поверила в свою ложь, так правдоподобно она звучала.

На лице у Ричарда читалась… боль. Он закусил губу, а потом ответил с кривой усмешкой:

— Надеюсь, ты счастлива.

— Очень!

Руки сжаты в кулаки, спина напряжена. Удар отбит.

— То есть ты обманывала куда дольше моего. А говорила, будто я отписываюсь. Чего ещё мы не знаем о тебе, красота? — Он ехидно подмигнул мне, назвал давним прозвищем, от которого всё внутри перекрутилось.

Удар пропущен. Битва проиграна. Капитуляция.

— Да иди ты к черту! — воскликнула я, поднимаясь на ноги. Нервы кончились, силы испарились вместе с дымом костра.

Я едва не сбила Каррела и сбежала в лес, желая спрятаться в густой чаще от самой себя. Теперь Ривалия наречет меня истеричкой, но нить, все эти дни стягивающая сердце, лопнула.

Всё могло бы быть иначе… Если бы мы не встретились, если бы мы не столкнулись лбами, если бы судьба развела нас по разные стороны карты.

Нет, иначе было нельзя. Мы бы оба приняли смерть.

Просто нужно не влюбляться в каждого оборотня, согласного защищать мою жизнь. Сама виновата.

Я прислонилась к стволу дерева, глотая слезы. Сдавливала ладонь ногтями до крови, но не чувствовала боли. Жить вообще не больно.

Только почему-то дыханию не хватает места, руки дрожат, и я стою в лесу. Совершенно одна.

Жить не больно, а вот лгать самой себе — очень.

Рука легла на моё плечо, но я скинула её разозленным движением. И всё-таки обернулась.

Ричард смотрел сквозь меня и, наверное, сквозь дерево, сквозь лес, куда-то глубоко вдаль. Скулы обострились, брови нахмурились, выступила такая нелюбимая мной морщинка. Его глаза посерели до темноты. Он молчал.

— Нам не о чем с тобой говорить… — Я попыталась отвернуться. Но он не позволил, вцепился в мой локоть мертвой хваткой.

— Риша, меньше всего мне хочется причинять тебе боль.

Да, конечно! Только её ты и причиняешь вот уже полгода.

Он не дожидался ответа. Обхватил мое лицо руками, всмотрелся в меня пристально, оценивающе. Смахнул слезу с моей щеки. Тяжело вздохнул. А потом просто прижался своими губами к моим.

Этот поцелуй не напоминал наш первый. И дело было даже не в обстановке или отсутствии крови на губах. Просто я знала, что это неминуемо закончится. Я знала, что этот поцелуй украденный. Я знала, что мы своровали его у Ривалии и Харота.

И когда Ричард, наконец, отстранился, я никак не могла отдышаться и перестать плакать.

— Что это?! — Крик шел из самых глубин души. Меня интересовал, конечно, не сам поцелуй, а его причины, но мой некогда лучший друг сделал вид, будто не заметил этого.

— А на что это похоже? Я тебя поцеловал. — Ни тени ехидства. Сплошная грусть.

Ричард прикрыл веки. Он бывал разным: веселым, печальным, озлобленным, задумчивым. Но не таким растерянным. Даже мучительные приключения не оставляли в чертах его лица столь глубоких следов.

— Но…

— Пожалуйста, молчи.

— Считать, что ничего не было?

Я бы, наверное, смогла. Ну, поцелуй и поцелуй. Кто-то целуется при встрече, кто-то — прощаясь, а мы от переизбытка чувств, после неудавшегося скандала.

— Не получится. Ничего никогда не получится. Знаешь, ты никогда не была так далеко от меня, как сейчас, и я сам тебя отдалил. Ты его любишь?

— А ты? Любишь её? — Голос сорвался.

Молчание.

— Помнишь свой первый побег от охотника, посланного королевой? — зачем-то спросил Ричард.

— Конечно.

Такое невозможно забыть. Тот тоннель засел в моем сознании острым пронизывающим воспоминанием.

— Волчий вой. Я обманул. Это был я. Тогда я тебя потерял. И, кажется, я готов выть вновь. Анна, прошу тебя, будь счастлива с Харотом. Не делай глупостей. Я знаю — ты захочешь. Я и сам хочу.

И он, проведя пальцем по моей щеке, ушел обратно к костру, оставив меня осмысливать последнюю фразу. А в моих ушах выл волк, потерявший кого-то бесценного.

Всё оказалось не таким уж простым. Этот оборотень, специально отдалившийся от меня, хранит какой-то секрет, и я должна узнать, какой именно.

Это произошло на рассвете. Вначале закололо в груди, будто сдавило сердце костлявыми пальцами. Я проснулась в поту и хотела закричать, но не смогла. В горле пересохло, язык прилип к нёбу. От кончиков пальцев пробежали разряды тока. Ребра смяло болью такой силы, что перед глазами потемнело.

Я сжалась в комок, бессильно хватая воздух, горячий точно пар. Меня будто порвали на части, а после наспех сшили ржавой иглой.

Кто-то мельтешил у лица, хватал меня за плечи, тряс, что-то говорил. Я не могла ответить онемевшими губами.

Темнота опустила на веки непроницаемое покрывало.

Ведьмовские пальцы плясали.

— Обряд передачи силы убьет её, и нам важно, чтобы это не произошло в самом начале, — отвечала она, хоть никто и не спрашивал. — Я учу девочку принимать боль.

Она продолжила свои шептания и пасы. А тот, кто давно привык к одиночеству, нетерпеливо пересекал темное подвальное помещение, выбранное ведьмой в качестве своей комнаты. На шатком столе появились склянки с зельями, птичьи перья, в чашке была разведена кровь и дождевая вода.