Будь моим... оборотнем (СИ) - Новикова Татьяна О. - Страница 18

— Живая… — с трудом прошептал он и закашлялся кровью. — Зачем ты… здесь? Что с твоим… лицом? Тебя… били?

— Молчи. Никто меня не бил, я пришла сама, как должна была. Ты спасешься, слышишь? Тебя отпустят!

Он приподнял голову и опустил её мне на колени. Я вся дрожала, боясь нечаянно дернуться и причинить Ричарду боль. Но мою напряженную позу друг воспринял по-своему. Он попытался отдернуться, но бессильно упал обратно на колени.

— Извини, что я… еще и кровь… Тебе противно?

— Глупости! — Голос потонул во всхлипе. — Я боялась не успеть, не дойти… Потерять тебя…

— Не потеряла — нашла. Не плачь. Мы… ведь выживем?

Ричард, скорее всего, не ждал утвердительного ответа, да и что я могла ответить? Что он, возможно, останется жив, а я — точно нет? Как бы я сказала это, смотря в ярко-зеленые глаза измученного человека?

— Конечно, — заверила после секундного раздумья. — Есть у меня одна идея. Ты можешь ходить?

— Знаешь, на один шаг… меня ещё хватило бы. А так… я бесполезен.

— Прекрати такое говорить! — Я чуть не вывернула руки, пытаясь резким движением стянуть магические путы. — Мы спасемся! Ты мне веришь?

— Риша, ты единственная… кому я верю… — Ричард закрыл глаза и попытался вздохнуть полной грудью, но кашель и хрип, идущий из горла, никак не оставляли его в покое.

Я дрогнула. Эта «Риша» прозвучало так нежно и тепло, что в груди заскребло сотней острых когтей. Можно ли обманывать кого-то после такого обращения, теплых слов, откровенного признания?

Можно.

— У меня есть одна идея, — повторила я, стараясь звучать убедительно и даже весело. — Но пока тебе ни к чему подробности. Все узнаешь позднее, ладно?

Слабый кивок стал мне ответом. Большего и не требовалось, пускай Ричард отдохнет и наберется сил, потому как больше нет смысла разговаривать. Я никогда уже не сумею рассказать ему, как волновалась за него, боялась не успеть, стирала в кровь ноги, только бы дойти и в последний раз увидеть это лицо. А сейчас он совсем рядом. И слова ни к чему. Избитый, но живой. Ничего важнее в этом мире у меня не было. Да и, как оказывается, не только в этом.

Он смотрел на меня, прищурив покрасневшие глаза и напрягшись всем телом, а я поддалась какому-то мимолетному порыву, наклонилась и прикоснулась к его соленым от крови губам своими. Секунды будто остановились, сердце замерло. Ничего не существовало, кроме быстрого размазанного поцелуя, в который мы вложили, кажется, все переживания и чувства. Это касание губ я запомню, на том самом алтаре буду думать только о нем.

Двое изможденных людей в крохотной комнатке с пустым письменным столом, простой кроватью, застеленной запыленным покрывалом, открытым окном, из которого доносятся почти неуловимые звуки голоса. И тишина, и взгляд глаза в глаза. Чем не конец для нашей истории?

Жаль, но будет продолжение.

А когда дверь вновь открылась, мне казалось, что не прошло даже пары минут. Но я осознавала, что нам отдано куда больше.

Королева скривилась при виде нас.

— Как можно спокойно сидеть рядом с… этим существом? Впрочем, дело твое. Осталось совсем немного штрихов, и начнем.

— Каких штрихов? — испуганно спросила я, не в силах перестать смотреть на некогда светлые волосы Ричарда. Он тоже прислушался, напрягся сильнее прежнего.

— Во время ритуала у алтаря не должно быть никого, кроме тебя и меня. Никого живого. Слуги оповещены и выведены, остался только он.

И улыбнулась уголками губ.

— Вы меня обманули.

— Ему не будет больно, обещаю, — сквозь зубы процедила она. — Разве это не дар для такого, как он?

Ричард молчал. Я бросила быстрый взгляд на его лицо: морщины разгладились, глаза были прикрыты — он будто спал.

— Если вы его убьете, то… я не пойду добровольно.

— И не придется. Достаточно того, что ты была не против ещё каких-то пять минут назад. Магия — интересная вещь, поверь мне. — Королева прошествовала к окну.

— А алтарь? Вам придется тащить меня до него, — упрямо сопротивлялась я, натирая запястья до крови, но пытаясь высвободить из пут руки.

— Милая, это образное выражение. Алтарем послужит эта кровать, — королева безразлично ткнула изящным пальчиком в сторону постели и вновь высунулась в окно. — Какой прекрасный вид. Жаль, что тебе уже никогда не увидать этих просторов.

Королева на секунду ослабила магическую связь между мной и собой, и путы самую малость ослабли. Но недостаточно для того, чтобы развязать их. Слезы вновь текли по щекам, и Ричард посмотрел на моё лицо и почему-то улыбнулся.

Он едва различимым шепотом попросил меня наклониться и сказал всего одно слово:

— Прости.

А дальше я даже не успела осознать, за что извинялся мой друг. Секунда — и он на ногах. Вторая — и в один невероятно сильный для измученного тела прыжок Ричард достигает окна, толкает собой королеву.

И они полетели вниз.

В эти секунды исчезли звуки, стерлись краски. Сердце забилось в груди, намереваясь выпорхнуть из тугой клетки ребер, предметы потонули в сплошном тумане. Я ощутила, как магические веревки растворяются, и поднялась на ватных ногах с холодного пола. Я, окаменев, не могла двинуться с места — так и рассматривала потемневшее к вечеру небо. То оседало тучами на верхушках гор, укутывало крыши домов, стелило тьму по полям.

А снизу донесся крик.

Я высунулась наружу. Всё так же далеко внизу выстроились линией подстриженные кусты. Людей на дорожке парка было немного, но остальные сбегались сквозь незапертые ворота. Стража куда-то исчезла.

Два тела распластались по камням как куклы, раскинув в стороны руки и ноги.

На негнущихся ногах прошла к двери — не заперто.

«На один шаг меня еще хватило бы», — пронеслось в голове. Нет, не могла эта фраза оказаться пророческой. Не мог этот шаг разделять от окна и до… смерти.

Не вспомнить, как я бежала по парадной лестнице, спотыкаясь о ковер, как выскочила из дверей, растолкала гомонящих людей и подбежала к телу моего друга. Друга. Настоящего, преданного, родного. Друга, что не страшился смерти. Человека, который не знал обо мне ровным счетом ничего, но жалел и оберегал с первых минут нашей встречи.

Перед глазами встала картинка из прошлого. Пыльные серые штаны, обозленный взгляд, сжатые губы. И суровый палач, заносящий плеть. Тогда Ричард лежал на деревянном помосте, но сохранял гордость. Сейчас изломанные очертания тела и повернутая набок голова выглядели не страшно, а скорее… пристыжено, неправильно, глупо.

В длинной светлой челке запеклась кровь, она капала с разбитой головы на выложенную мозаичными камнями дорожку. Теперь я знаю, как пахнет смерть: солью и железом.

Странно, никто не спешил подбежать к королеве. Я глянула в её сторону…

Она была жива. Тихий клокочущий от крови голос выплюнул:

— Меня невозможно убить, пока в теле течет магия. Она возродит меня.

Кровь бежала струйками изо рта и носа. Королева растратила всё своё могущество, взгляд заплыл, покрылся пленкой, но она цеплялась за жизни. Пыталась приподняться на сломанных руках и шипела:

— Подданные, помогите… Я… ваша королева… Видение… правдой… Смерть от рук оборотня… Нужно было… Истребить их сразу… Всех…

У вывернутых ног королевы лежал причудливый кинжал, рукоятка которого была инкрустирована рубинами, с желобком для крови. Я совершенно не отдавала себе отчета, когда сжала оружие и всадила его по рукоятку в грудь королевы.

Женщина широко распахнула синие глаза, охнула и затихла. Алый цвет проступил на шелке платья.

В висках пульсировало: я убила человека. Я так просто убила… человека. Меня поймают и казнят.

Но нет… Меня никто не увел на плаху, и я стояла, будто ничего не произошло. Было лишь одно реальное в этом мире. Безжизненное мужское тело.

Медленными шагами я пересекла расстояние, разделяющее нас, присела на корточки около его лица и положила дрожащую руку на острые, выступающие лопатки. Не нужно быть светилом медицины, чтобы с невероятной точностью увериться в его окончательной смерти.