В стране контрастов - Шелгунова Людмила Петровна - Страница 14

Долго стояли мы тут и рассуждали.

— Дальше идет хорошая дорога, — говорили мои проводники.

Я закинул повод Бегуну на седло, сам сполз вниз и отошел на несколько сажен. Бегун сильно встревожился и навострил уши, а я громко и ласково проговорил:

— Бегун! Бегун! Скорее иди ко мне!

Мой бедный конь начал ползти до самого края обрыва, но тут я от страха закрыл глаза. Малейшая неловкость и я мог лишиться своего верного спутника. Но вот я услыхал прыжок и, открыв глаза, увидал стоявшего на мягкой земле Бегуна. Вслед за Бегуном спустился и Ворон, а Кудлашка не только спустилась один раз, но снова взобралась и спустилась после Ворона.

К вечеру дошли мы до зеленой луговины, где и остановились переночевать.

И вот, милая тетя, я перебрался через горы, по которым никогда не надеялся проходить. Но только не тут я родился, нет. Там, где я родился, были сады и горы.

Глава X

САМАРКАНД

Медрессе. — Постройки. — Баня. — Сакля узбека. — Ташкент. — Тилля.

от, милая тетя, я опять совсем в другом климате. Но теперь говорить я хочу не о климате, а о прошлом Самарканда, или о прошлом нашей нации. Постройки Самарканда, сделанные из какого-то очень легкого и хорошего кирпича, относятся к векам XIV–XVII, тем не менее они еще немного сохранились. Из древних построек остались мечети, мазары и медрессе. Что такое мечеть — вы, конечно, знаете, мазаром же называется надгробный склеп или часовня, а медрессе — это своего рода магометанский духовный университет. В Самарканд съезжались с разных сторон для образования, и в городе 21 медрессе.

^{Медрессе.}

Я прежде всего пошел осматривать медрессе, о которых наш вернинский мулла так много говорил мне. Все они построены более или менее на один лад. В переднем фасаде сделана громадная ниша под остроконечной аркой. В эти ниши проделаны небольшие ворота с двумя калитками по бокам, для входа в квадратный двор посреди сплошного здания, в котором находятся в один или два этажа комнаты для студентов и других обитателей медрессе. По углам наружного фасада имеются минареты, т. е. высокие колонны с ходом внутри. В прежнее время с этих минаретов возвещали слово Божие. Как хорошо и крепко устроены своды этих построек, можно судить по тому, что некоторые медрессе существовали по 500 л. и, несмотря на землетрясения, дали трещины, а не совсем развалились. Для архитекторов эти здания должны представлять большой интерес, потому что в них нет железных связей. Только минареты страдают от толчков почвы. Хотя ворота и сделаны под аркой, но они заделаны алебастровой решеткой. Над калитками устроены ниши, но в эти ниши выходят двери из комнат второго этажа. Из калитки входишь сначала в темный коридор с узкими лестницами наверх и выйдешь в большой квадратный двор, окруженный зданием. Комнаты между собою не имеют сообщения, и все они одинаковы, — маленькая келья с дверью, над которой проделано окно. Потолок кельи сводчатый, а в гладкой оштукатуренной стене сделана ниша: у входа — углубление для калош, тут же вделан маленький очаг для котелка и кувшина. Поместиться в такой комнате могут только в крайнем случае человека три. Наружная отделка здания замечательна. Все стены покрыты изразцовым кирпичом различных цветов, подобранных рисунками. На этих постройках везде очень много надписей. В медрессе курс наук продолжается десять лет.

^{Исторические постройки времен Тамерлана в Самарканде.}

Если бы я не учился у вас, милая тетя, я, может быть, коптел бы в какой-нибудь из этих келий. Мне очень часто приходит теперь на ум слово «если бы», но только я ни минуты не жалею о том, что случилось. Разве могу я себе представить мальчика Колю Сартова без его милой, дорогой тети Веры? Я так соскучился, что приеду зимою в Верный. Выйдя из медрессе, я направился на базар. Вот так толкучка, нечего сказать. Тут всего вдоволь, но более всего меня обрадовало местное мороженое. Это гора или столб снегу, смешанного с медом, и больше ничего. На базаре очень жалки показались мне несчастные навьюченные ишаки или ослы. Они целый день стоят с товаром, т. е. с сеном и дровами. Поболтал я с своими родичами, — почем я знаю, может-быть, таджик, навязывавший мне мраморное блюдо, мой брат?

^{Самарканд. Туземный старый город.}

Вечером я пошел в баню, но только не в русскую, а в туземную, и могу сказать, что вымылся бы и хорошо, если бы только в ней не было так темно и теплой воды было бы вволю. Снаружи баня представляет каменное обширное, но низенькое здание с несколькими куполами на крыше, так как потолки комнат в бане выведены сводами. Вы входите в большой предбанник, вдоль стен которого идут высокие и такие широкие нары, что между ними остается только небольшой проход в баню. Эти нары служат местом для раздеванья и местом отдохновения после мытья. Тут стоят самовар и несколько кальянов. Баня состоит обыкновенно из 7–8 комнат, расположенных так, что они составляют последовательный переход от более холодных к теплым и, наконец, оканчиваются самым жарким отделением. Пол везде сделан из камня, кругом стен — низкие лавки. В стенах по углам — ниши. Самое жаркое отделение есть в то же время самое большое. Посреди комнаты на высоком столбе ставится ночник, кругом столба сиденья, а по стенам приделы с возвышенным полом, покрытым холстом, на которых лежат истомившиеся от жары моющиеся. Здесь в бане жар сухой, без пара, и нагревается баня снизу. Топка производится посредством громадной печи, в которую вход идет как в погреб. Жар, который приходится выдерживать истопникам, а также незначительная плата за этот труд привели к тому, что охотников на это место является очень мало. Мне рассказывали, что хозяин бань содержит неподалеку игорный дом и дает в долг азартным игрокам, которых потом и вербует в истопники на некоторое время.

Если вы думаете, что здесь, в Самарканде, живут все такие же сарты, как я, то вы очень ошибаетесь. Население здесь состоит преимущественно из таджиков и узбеков. Таджик говорит на несколько изломанном персидском языке, а узбек примешивает много тюркских слов. Таджик любит город, а узбек деревню.

^{Большой вход на базар в Самарканд.}

Мне привелось быть в гостях у одного довольно зажиточного узбека, и я убедился, что все они живут на один и тот же лад. В комнате, выходящей во двор, в стене сделана ниша, и в этой нише поставлены один на другой сундуки и развешаны по стенам платья. Для гостей подостлали коврики и кошмы и затем стали подавать дыни, яблоки, фисташки, изюм и разные разности. Жены в мужское отделение не входят, и их помещение находится в середине построек. Летом все спят на крышах или же во дворах, куда выносят низенькие и широкие кровати, а зимою в женском отделении постоянно стоит горшок с горячими углями и с табуреткой, прикрытой ковром. Кругом табуретки вся семья ложится спать, засовывая ноги под ковер.

Говорить ли вам, тетя, что главная прелесть Самарканда заключается в его чудных садах? Кругом города русскими устроены дачи. Глядя на снеговые вершины гор, на которых так красиво обрисовываются большие голубые куполы мечетей, я положительно припоминаю из детства картину снежных вершин. В Самарканде я мало ходил по правильным улицам русского квартала, так как меня более интересовали уже разрушающиеся остатки его минувшего величия. Что за красивый купол над мечетью, в склепе которой погребен Тимур! На гробнице грозного завоевателя лежит зеленоватый камень и много надписей. Мне особенно понравилась одна надпись на его могиле. «Если бы я был жив, мир трепетал бы от ужаса!» грозно гласит она.