Заноза Его Величества-2 (СИ) - Лабрус Елена - Страница 40

Не нужно мне было сюда приезжать — я это знал, но не смог удержаться, потому что много чего произошло сегодня за то короткое время, на которое мы расстались. И ради той, что сейчас со мной, я готов не то, что к Катарине, хоть в клетку к львам, лишь бы снова рядом.

— Во-вторых, — перевожу я взгляд на Барта, — одну тебя туда, конечно, никто не отпустит, тем более с драгоценностями, а потому с тобой отправится Гриф, Барт или кто-то, кого феи смогут переместить.

— С нами, — поправляет Катарина, заставляя меня посмотреть на неё. — Мы собрались вдвоём.

— С вами, — киваю я, теперь глядя на неё. И она первая отводит взгляд. Орт побери! Слишком поспешно, неловко, беспомощно отводит. Чересчур виновато. Настолько испуганно, что даже слепой, наверно, заметил бы, эту натянутость между нами. А Дашка далеко не слепая.

— Карл сказал нужно какая-то сопричастность, — уточняет она, и я чувствую, как словно каменеет, становится безжизненной её рука в моей ладони, когда она всматривается в моё лицо.

«Она поняла, — сжимается в груди. — Теперь она знает».

А я всего лишь знаю про сопричастность. Уже поговорил с доном Орсино в присутствии несчастной женщины, потерявшей сына, и дон дрогнул и всё рассказал. И точно знаю, что отправится с ними именно Барт, потому что он уже сопричастен, отдав Дарье часть своей жизни, а ещё потому, что только ему я и могу доверить её жизнь, хотя ещё делаю вид, что даю им выбор.

И хоть Барт ни одним волоском на своих кустистых бровях не пошевелил, вижу, что и он это понимает. И благодарен мне, что о его самопожертвовании я Дашке ничего не сказал, но это в принципе не обсуждалось. Ни к чему это. Она начнёт винить себя, жалеть его, кинется искать способы его спасти. Через один такой ад мы уже прошли, поэтому пусть пока остаётся в неведении.

А вот удастся ли мне донести до неё всю сложность наших отношений с Катариной? Хотя в отличие от юной Катарины, по моему лицу прочитать что-нибудь трудно. Но поймёт ли Дарья, что я чувствую. Услышит ли, что я ей не врал — просто не хотел делать больно. Да, мне невыносимо видеть Катарину — к сожалению, я ещё не отвык реагировать на её тело, как на Дашкино, но Катарине моё присутствие явно ещё невыносимее.

Орт побери! Какая же это была ошибка! Какой чудовищный самообман! И как же мы оба теперь отчаянно пытаемся это забыть!

— Сопричастностью может быть, например, надетая броня, некогда принесённая из вашего мира, — непринуждённо улыбаюсь я. — Не знаю, были ли в вашем мире такие богатыри, чтобы на Барта налезли те доспехи. Но, мне кажется, там завалялась Большая бриллиантовая диадема дома Романовых, некогда принадлежавшая русской императрице Александре. Вот она на Барта точно налезет.

Пару секунд требуется на то, чтобы все представили генерала в тиаре и рассмеялись. Я честно пытался разрядить обстановку.

— Даш, твоя родственница случайно не эта Александра? — поворачиваюсь я, ведя большим пальцем по нежной коже её кисти.

«Прости меня, умоляю! Родная моя, прости! Это было от тоски, от отчаяния — глупая попытка забыться в этом обмане. Но настоящее никогда не заменить подделкой. И рядом с тобой настоящей я не могу даже спокойно сидеть. Я теперь словно вечно голодный. Мне нужно тебя чувствовать, ощущать, прикасаться, чтобы верить, что я не сплю. Но простишь ли ты?»

— Вы каких кровей будете, Дарья Андреевна? — ловлю её взгляд, безнадёжно пытаясь прочитать ответ на свой вопрос в её глазах.

— Так это, Рюриковичи мы, — улыбается она, безжалостно зажимая мой скользящий палец.

— Ты же говорила вы из Смирновых, — подозрительно прищуриваюсь я, словно не чувствуя боли.

— Ну, вот там сначала были Рюрики, потом от них Смирновы пошли, а потом уж и эти… Романовы, — конечно, не думает отступать моя заноза.

— Чувствую буду я обречён носить эту императорскую диадему до скончания веков, если не справлюсь со своей миссией, — улыбается Барт.

— Барт, ты справишься, — перегибается через меня Дашка, якобы чтобы на него посмотреть, но на самом деле вонзая острый локоток в моё бедро. И, подозреваю, это мне сейчас за Рюриков.

Только я слишком в неё влюблён, чтобы не ответить замиранием дыхания на это её «невинное» прикосновение. И слишком остро чувствую присутствие Катарины, чтобы не заметить её опущенные ресницы на мой невольный выдох.

— Гош, с нами отправится Барт. И не спорь, — вдоволь насладившись моими страданиями, возвращается Дашка в исходную позицию.

«Если бы со мной всё было так же просто, — усмехаюсь я на покачивание генеральской башки. — Но я так легко не отделаюсь. Это с Бартом она уже всё решила. Ему осталось только принять её выбор и смириться. Чего ждать мне: казни или помилования, я боюсь даже думать».

— А в-третьих? — уточняет Катарина.

— А в-третьих, — спокойно отвечаю я на её взгляд. — Мы проведём подготовительную работу, прежде чем вас туда отправить. Я слышал, ты там переписываешься с кем-то, книги получаешь? Твоих рук дело, Карл? — поворачиваюсь к фею, подозрительно прищуриваясь.

— Ничего незаконного, Ваше Величество, — не робеет парень. — Вон они лежат. Просто учебники всякие, тетради.

И у меня нет никакого интереса проверять что там за бумаги, а вот моя любопытная, с удивлением глянув на Катарину, подскакивает с места и тут же принимается их разглядывать.

— Так вот, казначей составит список ценностей, которые, как минимум, подписаны и, как максимум, именно из вашего мира….

— Так это же Ромкины учебники! — перебивает меня Дашка.

— Да, — кивает Катарина, — старые.

И я понятия не имею кто такой Ромка, но Катькины щёки, вспыхнувшие стыдливым румянцем, меня даже не удивляют. Интересно, ко мне или к этому Ромке моя заноза приревнует сильнее?

— Я могу продолжить? — выгибаю шею, чтобы глянуть на Дашку. — Или дать вам время поговорить?

— Продолжайте, продолжайте, Ваше Величество, — улыбается она, листая книгу с надписью: «Математика. Пятый класс». — Но лично я уже всё и так поняла, — звучит несколько двусмысленно, но в этом же она вся. — Список казначея нужно передать в мой мир. А Ромка по интернету посмотрит, что сколько может стоить. Правильно?

— Понятия не имею что такое «интернет», — киваю я, возвращая затёкшую шею на место. — Но главное, выбрать из списка вещи, с которыми не будет проблем, и найти наиболее быстрый и безопасный способ их обменять на ваши деньги.

— А моя задача? — снова подаёт голос моя неугомонная.

И мне всё же приходится развернуться всем корпусом, чтобы её видеть.

— Вам с Бартом придётся всё это провернуть, закупить и доставить.

— Серьёзно? — усмехается она. И я прекрасно понимаю, что вложено в эту усмешку: «Неужели ты меня вот так просто отпустишь? Да ещё на такую авантюру?»

— Для этого с тобой и будет Барт, — и сам себе не верю, что я это говорю.

И сильно сомневаюсь, что она поверит в мою неожиданную беспечность. Но я всё равно решил попытаться. Потому что должен её чем-то занять. Чем-то настоящим, где без неё никак не обойтись, тем более, что она сама всё это придумала.

А иначе… она обязательно увяжется со мной на встречу с Императором.

На аудиенцию, с которой я могу не вернуться. На разговор, что развяжет войну.

Судя по тому, что доложила наша разведка, Филипп настроен очень решительно в этот раз. Он готов поступиться своими принципами. Нет, нас не примут с распростёртыми объятиями в состав Империи, даже если я соглашусь — нас поработят. И между позором и войной, я уже выбрал войну.

Я наступил Филиппу на больную мозоль — вернулся к старой религии, когда он так решительно навязывал всему миру новую, являясь её ярым приверженцем. Я попрал его святыни, нарушил священные заповеди. Только за одно это он меня никогда не простит. В этот раз мирного решения конфликта не будет. В данных условиях его просто не может быть.

А значит моей взрослой девочке пока безопаснее в своём мире с Бартом, делами и кучей денег, или им обеим — здесь, в замке, в укреплённой и хорошо защищённой столице, чем там, рядом со мной.