Грезы андроида (ЛП) - Скальци Джон - Страница 31

– Иисусе, твою мать, Христе, Эд, – пробормотал Акуна сквозь зубы. – Хватай уже долбаную девку.

Эд поднес руку к уху, как будто прислушиваясь, и посмотрел на Акуну. Акуна сообразил, что говорил достаточно громко, чтобы микрофон уловил его слова. Затем он увидел, как Крик повернулся и уставился прямо на него.

– Твою мать, – сказал Акуна. Крик уже показывал его девушке. Фокус не удался. – Гребаный насос, – сказал он и завопил в микрофон, обращаясь ко всей команде разом. – Взять их! Взять их обоих!

Акуна увидел, как Эд потянулся за пистолетом. Вот и вся наша бескровная операция, подумал он и полез за своим. Ситуация ухудшалась стремительно, как Акуна и предвидел. В принципе, он и не возражал. Он ведь это предвидел. Затем произошло нечто совершенно непредвиденное.

* * * * *

Крик обхватил рукой фальшивый фонарный столб, прижал большой палец ноги к внутренней поверхности кроссовки, а затем лягнул агента Дуайта прямо в солнечное сплетение. Воздух вышел из груди Дуайта и он полетел спиной вперед, как плюшевая обезьянка, брошенная футболистом-профессионалом. Его траектория пересеклась с большой кадкой для пальмы; Дуайт врезался в нее копчиком, отчего скорость и направление его перемещения резко изменились. К этому моменту рука Дуайта вынырнула из-под пиджака со сжатым в ней пистолетом. Указательный палец Дуайта непроизвольно дернулся, когда рука описывала широкую дугу; пистолет, выставленный на автоматический огонь (Эд предпочитал количество пуль качеству прицеливания), изрыгнул веером все пятнадцать специальных разрывных боеприпасов.

Три из них врезались в бок куба для стенобола, поджарив плесиглаз за долю секунды до того, как один из игроков (бывшая звезда Мэриленда), оттолкнулся от него на пути к кольцу. До кольца он так и не добрался; стена треснула под его ногой и поддалась, и атлет, голень которого застряла в образовавшейся дыре, повис вниз головой. Он завопил, когда плексиглаз содрал кожу с его ноги, а затем, когда большая и малая берцовые кости переломились с треском, вырубился от шока. Нога выскочила из отверстия и он грохнулся на пол.

Остальные пули поразили стеклянный купол атриума и потолок молла. Пять пуль, попавших в потолок, приглушенно взорвались; с купола, пробитого оставшимися семью, раздался как будто недалекий гром, за которым последовал треск теряющей структурную целостность конструкции. Тяжелые листы стекла отделились от купола и рухнули на пол, осыпав визжащих покупателей осколками размером со стразы Элвиса.

Крик, отвешивая пинок, приготовился к неизбежной отдаче, но далеко не так хорошо, как надеялся. Его крутнуло вокруг фонарного столба на 270 градусов и швырнуло на пол. Крик взвыл, хватась за правое плечо. Он чувствовал, как кость трется о кость – он едва не выворотил предплечье из сустава. Крик сжал зубы, врезался плечом в пол и снова заорал, когда кость встала на место. Болеть будет не меньше месяца. Крик поднялся на ноги, когда стеклянная панель взорвался у него за спиной; осколок размером с монету пропахал неглубокую траншею в его левой щеке. Крик заслонил глаза, когда еще одна панель приземлилась рядом, осыпав его градом осколков.

Проморгавшись, Крик поискал Робин и обнаружил ее в трех метрах от себя, скорчившуюся за маленькой кадкой с миниатюрной пальмой. В волосах у нее сверкало стекло. Он бросился к ней и на полпути споткнулся о бумажник Дуайта. Он сунул его в карман и оказался рядом с Робин. Ее трясло.

– Это больше не веселое свидание, – сказала она.

– Страшно извиняюсь, – сказал Крик.

Еще один стеклянный лист рухнул с купола и Робин вскрикнула.

– Держи голову пониже, – сказал Крик.

– Сама знаю, – отозвалась Робин.

Крик посмотрел туда, где в последний раз видел покупателя гекконов; того захлестнула волна обезумевших покупателей, решивших, что они угодили в самый эпицентр гангстерской войны. Крик огляделся и увидел еще четверых, пытающихся пробиться сквозь паникующую толпу в их направлении. Агент Дуайт лежал, раскинувшись, в пятнадцати метрах от них и не шевелился; Крик предполагал, что шевелиться он сможет не скоро.

– Думаю, нам следует валить, – сказала Робин.

– С этим могут возникнуть проблемы, – сказал Крик.

– Ну просто зашибись! – сказала Робин.

– Погоди-ка, – сказал Крик.

Он прикинул расстояние от пола атриума до второго уровня молла.

– Робин, - сказал он. – По первому этажу нам сейчас не выбраться. Мы блокированы со всех сторон. Нам нужно попасть наверх.

– Гекконщик у выхода с эскалаторов, – сказала Робин.

– Мы по ним не пойдем, – сказал Крик. – У нас есть тапки «Стенобол». Мы можем туда запрыгнуть.

– Ты что, рехнулся? – спросила Робин.

– Робин, послушай, – сказал Крик и ткнул пальцем рядом с кубом. – Мы оттолкнемся от земли вон там. Мы ударимся о куб, снова оттолкнемся и перелетим через перила второго этажа.

– А потом? – спросила Робин.

– Потом – эскалаторы в дальнем конце молла. Или лифты в розничных магазинах. Выбирай, не хочу. Нам нужно двигаться. Молл почти опустел.

– Кажется, ты мне больше совсем не нравишься, – сказала Робин.

– И поделом мне, – сказал Крик. – Готова?

Робин кивнула.

* * * * *

Мозг Акуны отказался обрабатывать поступающие сигналы: полет Эда выглядел так, будто его сбил поезд; он успел дойти до мысли «что за херня», когда пистолет Эда вынес потолок, и ему пришлось проталкиваться сквозь толпу покупателей, бегущих в разные стороны и вопящих, как обезьяны.

Из-за этого он потерял из виду Крика с девицей и разглядел снова, только когда они выросли, как маргаритки, из-за какой-то кадки и направились в середину атриума. Акуна завопил в гарнитуру, приказывая выжившим приготовиться. Акуна не думал, что они выберут эскалаторы, до сих пор забитые людьми. Но если попробуют, он встретит их наверху, а ребята быстро заблокируют снизу. Они были в ловушке.

Соответственно, мозг Акуны опять оказался не на высоте, когда Крик и девушка прыгнули на здоровенный пластиковый куб в центре атриума и отлетели от него, как будто дело происходило на Луне. Акуна застыл с отвисшей челюстью, когда парочка долетела до второго этажа на 90 градусов от него. Крик перемахнул перила; его спутница, прыгнувшая не так ловко, врезалась в них, закричав от боли, и еле успела зацепиться, чтобы не рухнуть вниз. Она висела на перилах, корчилась от боли и ничего не могла сделать.

Разум Акуны вернулся в режим реального времени и решил, что о прыжках подумает позже. Сейчас он должен взять девчонку и разобраться с Криком. Акуна больше не беспокоился о приличиях; необходимость в них отпала минуту назад, когда Эд расстрелял крышу молла. Следовало убить Крика и забрать девицу, именно в таком порядке. Акуна сообщил своим людям, что Крик и девка на втором уровне, вытащил пистолет, проскользнул между последними беженцами и оказался от Крика на расстоянии, исключавшем возможность промаха.

Акуна увидел, что Крик его заметил; его мозг рассчитал, куда тот сейчас двинется и перенес прицел в эту точку. Именно здесь решение отложить анализ прыгучести Крика на попозже вылилось для Акуны в самые неприятные последствия; когда Крик ракетой ринулся на него, это стало для него полнейшим сюрпризом.

* * * * *

Крик не задел перила, но приземлился неудачно и упал, ударившись правым коленом и правым локтем об пол. Он зарычал от боли и досады – сегодня его правой руке приходилось несладко. Крик услышал крик Робин, повернулся и увидел, что она висит на перилах; он вскочил и бросился к ней, чтобы помочь, но заметил любителя гекконов – тот направлялся к ним с пистолетом в руке. Крик активировал обувь и прыгнул на него боком.

Любитель гекконов определенно оказался не готов к такому повороту; он выстрелил, но пуля ушла в сторону, разбив витрину свечной лавки на другой стороне атриума и побудив столпившихся там зевак к паническому бегству. Крик врезался в него слегка вскользь – закрутившись, оба рухнули на пол в паре метров друг от друга.