Новые сказки (2-е издание) - Бехштейн Людвиг - Страница 16

— «Все птицы, — продолжал рассказчик, — которые так же внимательно слушали ворона, как ты теперь слушаешь меня, мой всемилостивейший король и повелитель, спросили тогда, что же сделал заячий король, и что с ним случилось. На это ворон ответил: „Однажды наступил голодный год; была такая засуха, что все плоды высохли, и вода во всех источниках иссякла. Перенести такое бедствие было тяжело для всех животных, главное же, для тех, которые питаются растительной пищей, особенно, значит, для наибольших из них, каковы слоны. Все они собрались и стали жаловаться своему царю, говоря: „Мы терпим ежедневно больший и больший недостаток в воде и пастбищах. Если тебе угодно, то мы пошлем разведчиков поискать другого места для нашего жительства, чтобы нам здесь не умереть с голоду“. — „Я ничего не имею против этого, поступайте по собственному усмотрению!“ — сказал царь слонов“».

— «Тогда слоны отправили умнейших из своей среды искать местность, более богатую водой и пастбищами. Некоторые из этих послов попали в заячье королевство. Это была веселенькая местность с колодцем, посвященным луне, так как и сами зайцы с древних времен считаются посвященными луне. Вокруг колодца были расположены подземные заячьи норы. Местность эта очень понравилась посланным разведчикам, они отправились домой и донесли обо всем обстоятельно. Существования зайцев они вовсе и не заметили; ведь известно, что малые боятся великих, да и мудрецы уверяют, что неосторожно малым водить компанию с великими мира сего».

— «Вследствие хорошего донесения послов, поднялись все слоны, растоптали жилища бедных зайцев, сравняли их норы с землей и погубили часть этого маленького трусливого народа. Тут начался вопль без конца; зайцы целыми стаями бегали к королю, жаловались на свое несчастье и требовали помощи и совета. Но откуда могла придти помощь, и где искать совета? да и что может сделать слабый зайчик мощному слону? Однако, заячий король призвал своих советников и сказал им: „Я вполне сознаю, что не достаточно мудр, чтобы придумать что-либо для спасения моего государства, поэтому советуйте все честно и чистосердечно, как нам приличествует действовать для пользы и выгоды моей, вашей и всего заячьего мира“. Тогда заговорил старый заяц, мудрый ученый, уважаемый всеми: „Государь, если тебе угодно, пошли к царю слонов меня с кем-нибудь из твоих верноподданных, который потом донесет тебе о моих переговорах“. На это король возразил: „Мне кажется, ты достаточно умен и честен, и я с полным доверием посылаю тебя одного! Исполни свое посольство и тогда доложи, как ты уладил дело. Передай царю слонов мой поклон, а главное, все, что тебе лично покажется правильным, говори от моего имени“».

— «После этого переговора в одну из ночей, когда светила луна, отправился заяц к лунному колодцу. Имея в виду свое нежное телосложение и старинную пословицу, что „береженого и Бог бережет“, он решился вести дело осторожно. „Подымусь-ка я на эту гору, — сказал он сам себе, — и вступлю в переговоры с царем слонов с глазу на глаз“».

— «Старый заяц так и сделал, — явился перед царем слонов и заговорил так: „К тебе, могущественнейший государь, посылает меня месяц, мой ночной повелитель. Выслушай его посольство и не заставь меня потерпеть что-либо неприятное, так как посланный есть только орудие пославшего его“. Царь слонов сказал: „Говори, что желает месяц!“ Старый заяц продолжал: „Через мои уста обращается к тебе месяц с такими словами: — „Сильный, надеясь на свою силу, вступает часто в борьбу с тем, кто сильнее и могущественнее его, а эта страсть к борьбе легко связывает его потом по рукам и по ногам. О, государь! ты не удовольствовался сознанием того, что ты величайшее и сильнейшее между животными, — нет, ты предпринял поход против моего бедного народа, против заячьего мира; твои подданные растоптали луга, принадлежащие им и их детям, и захватили мой и их колодец. Довольно, уйди со своим народом прочь отсюда, или я затуманю вам всем глаза, — так говорит месяц, — и сам в своем яростном гневе прогоню вас“. — Если же, о государь, ты не веришь моим словам, я принужден показать тебе полное гнева лицо месяца“».

— «Тут царь слонов испугался и пошел с зайцем к лунному колодцу; заяц велел ему посмотреть на поверхность воды в колодце и сказал: „Отведай твоим длинным хоботом воды, посвященной месяцу“. Слон сунул хобот в лунный колодец, вода тотчас же помутилась, и светло-отраженный в нем облик луны преобразился. „Посмотри, о могучий царь! — вскричал заяц, — как грозно на тебя смотрит месяц! Он возвещает тебе свой гнев за то зло, которое ты причинил его народу“! На это царь слонов сказал: „О, священный месяц! Никогда впредь не должен кто-либо из моих подданных идти против тебя и твоего народа! Охотно отступаем мы перед твоей святыней“».

— «Все это я рассказал вам, — обратился ко всем птицам красноречивый ворон, — как пример, чтобы и вы выбрали себе такого благоразумного правителя, который бы, подобно царю зайцев, уважал благоразумного советника, а не так, как орел, парил в высоте и только держался того, что придумает его ограниченная голова, или же легко поддавался на хитрость, как это случилось с царем слонов, у которого не хватило мудрости рассудить дело. Пусть лучше каждая порода выбирает своего царя: орлы выберут орла, коршуны — коршуна, каждая порода — подобного себе. Скажем к примеру: какой же царь для вас, слабой, боязливой голубиной породы, кровожадный орел? Он будет безжалостно купать свои когти в вашей крови и жадно пожирать вас. Истинно говорю вам, если вы выберете повелителя не из своей среды и покоритесь чужому, с вами и по-делом случится то, что случилось с зайцем и с птицей, которые в своем споре выбрали судьей постороннюю личность».

— «Как же это было? — спросили птицы, — расскажи нам об этом!» — «С вашего дозволения я готов рассказать вам и эту историю», — согласился ворон, оратор пернатого собрания.

Заяц и птица

меня также, — стал рассказывать ворон, обращаясь к внимательно слушавшим его, собравшимся вокруг птицам, — у меня также был когда-то хороший друг среди птиц, имя его не относится к делу. Всякий раз, когда он вылетал из своего гнезда, находившегося в расселине скалы, по соседству со мной, он долго не возвращался, так что иногда я думал, что с ним на чужбине приключилось несчастье: или он умер, или его поймали, или он просто переменил место своего жительства.

— «Случилось так, что заяц забрел в эту расселину скалы, нашел там мягкое, теплое птичье гнездо и приютился в нем. Я не считал благоразумным вмешиваться в чужие дела и подумал про себя: с какой стати гнать зайца отсюда, когда еще неизвестно вернется ли птица? Вдруг однажды услышал я брань под моим гнездом, — дерево, на котором оно помещалось, плотно примыкало к скале. Птица, моя соседка, опять вернулась, сидела на краю расселины и пищала: „Это мое гнездо! Убирайся сию минуту прочь!“ — В расселине же сидел заяц и кричал: „Я владею этим жилищем уже долгое время. Каждый, кому не лень, мог бы придти и кричать: убирайся вон!“ — „Ах ты, бессовестный дрянной заяц! — пищала птица. — Ты прямой разбойник! Гнездо мое, и ты очистишь его!“—„Нет, я не двинусь отсюда! — возразил заяц. — Болтай тут и бранись, сколько тебе угодно! Если ты уверена в своем праве, то жалуйся на меня! Перед судом я готов отвечать“. И заяц захлопнул дверь и удалился в глубь расселины скалы».

— «Некоторое время спустя, птица снова появилась и сказала зайцу: „Я знаю одного набожного, честного старца, он рассудит нас. Пойдем к нему!“ — „Кто же это? как зовут его?“ — спросил заяц. „Я еще не говорила с ним, — ответила птица, — он недавно поселился здесь; это смиренный отшельник, который постится весь день, молится, и вид у него самый честный. Прежде он ловил мышей, но давно уже покончил со своей кошачьей природой, отстал от всякой роскоши, с презрением относится к такому деликатесу, как мыши. Крови он больше не проливает, питается кореньями, травой, зеленью и пьет одну свежую воду. Он будет беспристрастен“. — „Кот? старый мышелов? — недоверчиво спросил заяц. — К нему я отношусь с подозрением, ведь известно, что кошка никогда не бросит своих кошачьих замашек“».