Солнечное знамя (СИ) - Костин Константин Александрович - Страница 25

— Так. Мы никуда не идем.

— Почему?

— Мы бежим.

***

— А куда мы бежим? — задала вопрос Алиона, когда ее дыхание вошло в ритм бега.

Нельзя сказать, что они прямо-таки неслись сломя голову и перепрыгивая через поваленные стволы деревьев. Скорость, которую задал Зай, больше подходила марафонцу, чем спринтеру.

— К травяной реке, — ответил юноша, — Береги дыхание.

— Почему к реке?

— Гончие след не возьмут.

Девушка замолчала. Она поняла, что за звук послышался ей возле древесного дома.

Собачий лай.

***

Белоснежный сапог с размаху ударил в дверь. Та распахнулась, отпружинила и чуть не убила эльфа, рванувшего было в дом. Уклонившись от нападения, тот проскользнул в дом и тут же вынырнул обратно.

— В доме нет никого из смертных.

Солдаты в серебристых мундирах, посланные на поиски своих пропавших коллег, вздохнули и оперлись о боевые копья.

— Очень жаль, — сказал один из них, — Нас всего семеро, смертный, знающий лес, очень бы пригодился нам в поисках.

Эльфы не любят лес. Они в нем живут, они им пользуются, они меняют его своей магией. Но они его не любят. По крайней мере, не все.

— К нам приближаются всадники, — произнес очевидное самый молодой из солдат.

На поляну перед домом охотника вынеслись серебристо-белые кони, впереди которых стелились над травой, изредка взлаивая, снежно-белые псы с горящими льдисто-голубыми глазами.

Всадник, скакавший впереди — единственный из отряда, который носит форму. Белую форму ордена "Гланхерен". Остальные одеты в странные на вид одежды, которые, казалось, сшиты из многочисленные зеленых листьев.

Эльфийские маскировочные костюмы. Такие носят разведчики, диверсанты и…

Егеря фарасгветов.

Беломундирный эльф, на вид — лет двести пятьдесят-двести семьдесят, огненно-рыжие волосы стянуты в хвост, остановил своего коня перед солдатами.

— Мое имя — Гарафрад Хетулион, — произнес он, — Я — майнхаранкано ордена "Гланхерен", командир седьмой сотни "Гвандола". Назовите себя: кто вы такие и что вы здесь делаете?

Вперед вышел один из солдат:

— Мое имя — Кондир Рохир, я — десятник третьего десятка второй сотни четвертой тысячи армии "Крум". Я и мои солдаты ищем здесь двух пропавших солдат моего десятка.

Гленхеренец — да еще и из "Гвандола", Лесные Небеса! — поднял руку:

— Харанкано!

Один из егерей спрыгнул с коня и, стелясь, пошел по поляне, расширяя круг. Остановился. Выпрямился:

— Я обнаружил здесь следы схватки. Четверо, двое — в сапогах "Налантура", третий — в охотничьих сапогах, четвертый — в сапогах гномьей работы, предположительно — женщина. На траве — следы крови в большом количестве, также присутствуют следы наэрдаля.

Солдаты вздрогнули.

— Если мне позволит майнхаранкано, я могу сделать предположение о произошедшем здесь. Два солдата встретились со смертным охотником посреди поляны. В ходе беседы смертный оказался лежащим на земле. Женщина, двигаясь вместе с наэрдалем со стороны Мегли, натравила его на солдат. Солдаты были убиты. Тела, предположительно, перенесены в направлении на северо-запад, где, возможно, были захоронены либо оставлены на съедение животным. Предположение окончено.

Никто из эльфов не показал эмоций, но у всех появилась одна и та же мысль.

Проклятые с-смертные!

***

Гномий священник аэр Кварри удовлетворенно посмотрел на невысокую стопку деревянных монет, лежавшую перед ним на столе. Двенадцать ориканов. Два фаэра. Пять — от человечки и семь — от эльфийского воина, который ее искал.

Неплохой доход.

Глупый гном продал бы девушку сразу. И получил бы от силы половину. Никто не станет платить хорошую сумму за то, что легко досталось. Гораздо лучше, когда ты продаешь что-то труднодобываемое, чтобы покупатель почувствовал, что не зря заплатил каждый ихуг. Тогда ты получишь полную сумму. Или даже сверх того.

Нет, моральное удовлетворение от того, что ты помог обмануть эльфа — хорошо. Но деньги — лучше.

Гномы на самом деле больше всего любят деньги.

***

— Что это?

Алиона с Заем выбежали на берег реки. Реки?

Перед девушкой тянулась длинная ровная полоса, по которой пробегали легкие волны колышащейся ветром травы. Да, именно травы.

— Травяная река, — против обыкновения спокойно ответил Зай. Устал, что ли?

— Это как?

— Это как река, только вместо воды — трава. Когда-то здесь текла река, а потом в ней поселилась ненгурт. Вот эта трава. Трава начала расти, а река — пересыхать, до тех пор, пока окончательно не превратилась в травяную. Эльфам пришлось перекрыть несколько рек, чтобы ненгурт не расплодилась дальше. Очень живучая зараза.

— И как же она отобьет нюх собакам?

— Запахом травы, — Зай протянул Алионе два широких древесных листа, — Возьми их, сверни в комок и засунь в ноздри.

— Зачем?

Зай свои листья уже впихнул в нос:

— Задем, чдо я даг згазал.

Девушка пожала плечами. Сказал, так сказал. Он — местный, ему виднее. Может, эта трава пахнет так, что отбивает нюх не только у собак…

— Чдо здоижь? Вберед!

Он схватил девушку за руку и зашагал вперед. Алиона вошла в "реку" и окунулась с головой.

Трава оказалась неожиданно высокой. Как можно было предположить, высота травы в точности соответствовала былому уровню воды в реке: у берега росли короткие стебельки, высотой ниже колена, а дальше стебли тянулись вверх на метра на три-четыре. Это при том, что "травины" выглядели одинаково — длинный стебель, толщиной в карандаш, покрытый короткими глянцевыми листочками и с небольшой розеткой на макушке. Эти самые розетки и составляли ровную, как стол, поверхность травяной реки.

— А мы не заблудимзя?

— Нед.

Трава росла не густо, пробираться сквозь нее было все равно что идти через заросли тростника. Под ногами зачавкала вода. Ноздри неимоверно зудели.

— Пчхи!

Один из комочков вылетел и тут же пропал под ногами. Зай, не обращая внимания ни на что, тащил девушку за собой как тягач. Алиона испуганно задержала дыхание — кто его знает, чем здесь пахнет — но, понятное дело, долго не выдержала и задышала опять.

Нет, никакой особой вони на "дне" реки не ощущалось. Пахло сыростью, речной водой, травой, а еще присутствовал какой-то легкий приятный запах, похожий на аромат каких-то пряных духов.

Идти стало легче, наверное, просто без затычки легче дышать. Девушка осторожно — а то увидит, раскричится — вытащила и второй лист из ноздри и вдохнула полной грудью. Вот так. И ничего страшного.

Она тихонько хихикнула, чувствуя в теле необыкновенную легкость и гибкость. Казалось, это не она пробирается сквозь траву, а длинные стебли сами расступаются перед ней, как текучая вода…

Толстая розовая птичка пролетела перед глазами Алионы… Ой, нет, не птичка: крошечный слоник со стрекозиными крылышками. Как он забавно жужжит! А вон еще один! И еще. Скоро вокруг головы девушки, жужжа и задорно трубя, кружилось с десяток слоников.

— Згоро выйдем! — прогундосил Зай, не замечающий, что и возле него появились слоники. Только голубые, — Здезь берега зарозли кузтами, наз не увидяд с дого берега…

Уф, вот и то самое место. После полумрака речного "дна" окружающий мир показался Алионе нестерпимо ярким и красочным. Небо сверкало, как голубой фонарь, солнце пекло, листья блестели и переливались как россыпи изумрудов.

— Чтооо ссс тооообооой? — голос Зая стал тягучим, как жевательная резинка, а сам он колыхался как водоросль, — Тыыыы чтоооо сдееелаааалаааа, дууураааа?!

Слоники, похоже, решили спариться, превратились в голеньких купидончиков и занялись таким непотребством, что девушка захихикала и отвернулась.

Солнце палило так жарко, а гладь реки блестела так приманчиво, что Алиона поняла очень важную вещь: ей срочно нужно искупаться!

— Русалка плыла по реке голубой… — важно произнесла девушка, сбрасывая одежду.