Истоки (СИ) - - Страница 48

– Эти товарищи лишний раз доказывают, что не только люди из города уцелели, – многозначительно произнес я, посмотрев на Коса и Чертовку. Судя по выражению их глаз, они поняли, что под «товарищами» я имел в виду эльфов, а Ботаник подумал на дикарей. – Следовательно, из лаборатории можно попробовать установить контакт с другими человеческими поселениями, если они все же существуют, – и тогда наша жизнь расцветет новыми красками. Лишь бы лаборатория оказалась не разрушена и не разграблена.

– Она цела и там точно никого не было после того, как Киберград превратился в руины, – уверенно сообщила Чертовка. – И еще… лаборатория была рассчитана на автономное существование в течение нескольких лет, так что там должны быть запасы еды, воды, медикаментов и так далее. В общем, если доберемся до нее и войдем внутрь, то не пропадем.

– Тем более что другого пути все равно нет, – грустно вздохнул Паша, еще больше ссутулившись.

Ведьма холодно покосилась на него, будто не понимала, как люди вообще могут испытывать эмоции, а потом стальным голосом спросила у Коса:

– Куда дальше? Где вход в метро?

– За мной, – с энтузиазмом бросил он и потопал по этажу, тихонько добавив, но так, чтобы ведьма услышала: – А мне нравится ей командовать.

Я усмехнулся, а Ботаник и Чертовка никак не отреагировали на крайние слова моего друга. Мы молча двинулись за ним; прошли несколько метров, свернули направо, преодолели лестницу и оказались перед железным листом, который был приварен к дверному косяку. Край листа кто-то отогнул, и теперь можно было проникнуть на этаж. Кос первым шмыгнул в эту дыру, а потом остальные члены отряда по очереди пролезли в нее. Тут царило такое же запустение, как и на первом этаже, только на стенах было намного больше царапин. Они явно принадлежали тому же существу или подобному ему, которое оставило отметины на крышке рояля. А еще на полу, покрытом кафельной плиткой, которая во многих местах растрескалась, валялись клочки серой шерсти. Они отчетливо виднелись среди пластиковых стаканчиков, окурков и цветастых оберток от каких-то продуктов. Еще несколько ворсинок этой шерсти прилипли к когда-то белым, а сейчас серым от многолетней пыли жалюзи.

Кос уверенно подошел к жалюзи, отодвинул их рукой, вскарабкался на пластиковый подоконник, закинул автомат за спину, а потом начал спускаться на землю, держась за оконную решетку первого этажа. Я в это время внимательно наблюдал за пустынной улицей, чтобы не проворонить появление робота, если он все же сюда заявится.

Парень беспрепятственно спустился на землю, присел на одно колено, прижался к стене дома и стал внимательно следить за окрестностью. Я вылез из окна и стал торопливо спускаться. Решетка заскрипела, но выдержала. Все же от греха подальше я спрыгнул с нее и оказался на земле. Потом здание покинули Чертовка и Ботаник.

Кос повел нас вдоль дома, а затем мы пересекли улицу, двигаясь короткими перебежками, после чего оказались возле входа в метро. Он находился в куполообразном здании с круглыми окнами и футуристической крышей, напоминающей наплывающие друг на друга волны стали. Я оценивающе похмыкал, глядя на крышу, а потом вслед за отрядом проник в вестибюль метро, который был отделан мрамором и искусной лепниной.

Чертовка уже стояла возле схемы метро и внимательно глядела на нее. Вот она провела указательным пальцем от нашей станции, которая располагалась на радиальной ветке, и остановилась на той, что была ближе к центру города, но все же весьма далеко от него.

Ведьма проговорила, постукивая пальцем по красному кружку, скрытому под толстым пыльным стеклом:

– Вот сюда нам надо. Всего четыре станций. Я и не думала, что мы так близко.

– Если внизу мобы или какие-нибудь мутанты, то мы и одной не пройдем, – пробурчал я, многозначительно похлопав по автомату, лишенному патрон.

– По поверхности мы точно туда не доберемся, так что идем по метро, – бросила девушка и решительно двинулась к чернеющему зеву, ведущему под землю. Но она не дошла до него. Ведьма остановилась посередине вестибюля возле плетеных кадок, в которых до сих пор стояли искусственные пальмы, и вперила свой взгляд в прямоугольный стальной ящик с прозрачной передней частью, который стоял возле стены между кадок. Чертовка подошла к нему и провела рукой, стирая пыль. Мы увидели, что ящик хранит в себе какие-то продукты питания и бутылки с яркой жидкостью.

Кос радостно выдохнул из-за спины ведьмы:

– Еда! Вода!

– А срок годности? – скептически пробормотал Ботаник, жадно сглотнув.

– Раньше всё делали на века, – уважительно пропыхтел я, чувствуя, как жажда с новой силой терзает меня, а желудок ей усиленно в этом помогает.

– Вскрывай, – нетерпеливо бросил Кос, поглядев на Чертовка.

Та пожала плечами и мощным ударом кулака пробила переднюю часть ящика. Затем она вовсе оторвала ее. Мы тут же накинулись на продукты. Тут были в основном шоколадки, зажаренные до хруста кусочки картофеля, сладкая газировка и колбаски. Последние были покрыты каким-то серым налетом и явно испортились, а вот львиную долю всего остального еще можно было употребить в пищу. Несмотря на годы, вкус эти продукты не потеряли, хотя срок годности уже давно истек.

Мы жадно пили и ели, усевшись на кадки с пальмами. В общем, набивали желудки, как в последний раз. Я еще никогда в своей недолгой жизни не съедал за один раз столько сладкого. Меня аж подташнивать начало.

Когда отряд насытился, Чертовка сложила в свою сумку оставшиеся шоколадки и две бутылки с газировкой, после чего стала спускаться по лестнице под землю. Мы, довольно улыбаясь, потопали за ней, вслух благодаря жителей Киберграда за их способность создавать такую еду.

Немного пройдя по ступеням, ведьма включила фонарик. Темнота испуганно отпрянула от луча света. Вроде бы никаких притаившихся врагов не наблюдалось. «Предвестник опасности» тоже молчал. Я поравнялся с Чертовкой, чтобы быть на острие и суметь предупредить отряд об опасности, если кто-то решится напасть. Ботаник и Кос двигались немного позади меня, едва не наступая на пятки. В таких местах люди неосознанно жмутся друг к другу поближе.

Мы прошли еще немного и облегченно выдохнули – гермоворота оказались открыты. Отряд протопал мимо них, а затем наткнулся на целый ковер плесени. Она покрывала потолок, превратив его в бугристое нечто черно-бурого цвета с серыми прожилками. Весь коридор вплоть до эскалаторов был покрыт этой плесень, которая чуть дальше завладела стенами и полом – получилась эдакая кишка.

В этой кишке счетчик Гейгера начал потрескивать заметно сильнее, чем в вестибюле. Ведьма приказала всем переоблачиться в костюмы химзащиты и надеть противогазы. Я в своем поменял фильтр и натянул его на голову. Дышать стало труднее, но безопаснее.

Кос со смешком проговорил:

– Опять свою шикарную прическу испорчу, – и провел резиновой перчаткой по голове. Я заметил, как на его руке осталась прядь волос. Парень не обратил на нее внимания и надел противогаз. Мне стало тревожно за наше здоровье. Я засунул два пальца под противогаз в районе затылка и без особых усилий извлек под свет фонарика приличный клок грязных волос. Твою мать, добегались по зараженной радиацией территории. Выпадение волос – это верный признак того, что нам пора заканчивать с этим, пока кровью блевать не стали.

Я мрачно процедил сквозь зубы какое-то ругательство. Друг вопросительно глянул на меня. Я отрицательно покачал головой, показывая, что ничего не говорил. Лучше не пугать народ раньше времени, а то сейчас нервничать начнут – особенно Кос. Он не пойдет дальше пока не найдет достаточно свинца, чтобы прикрыть свои причиндалы. Костюмы, конечно, помогают, но всю радиацию они вряд ли отводят.

В этот момент Ботаник последним надел химзащиту, после чего отряд двинулся дальше, отчаянно надеясь на то, что нам никто не повстречается по пути.

Пока все шло более чем отлично. Мы преодолели «кишку», чувствуя, как пружинит под ногами плесень, потом спустились по покрывшимся бурой ржавчиной эскалаторам, а затем преодолели еще несколько десятков метров коридоров и очутились на станции, которая оказалась «не захвачена» плесенью. Счетчик Гейгера сразу же стал менее трескучим. Мы сняли противогазы, а потом начали осматриваться. Луч света выхватил из темноты серо-стальной поезд, который стоял на рельсах. Все двери вагонов были открыты. Мы переглянулись и проникли внутрь одного из них. Он был пуст и совершенно цел. Даже оконные стекла на месте. Если бы не лохматая пыль, то могло сложиться впечатление, что он просто застыл на очередной станции, готовясь рвануть дальше.