По дороге могущества. Книга третья: Падение. Том І (СИ) - Нукланд Алан - Страница 6

— При чём здесь город? Мы уведём людей в лес, а дальше будем действовать по ситуации.

— А может тогда сразу отправимся к мандриму Знамииру? — поинтересовался один из молодых силпатов, судорожно стискивая в руках самодельное копьё. — Он ведь сможет нас всех защитить?

От моего взгляда не укрылось то, как мрачно окружающие встретили это вполне дельное предложение.

— Мандрим не вмешивается в мирские дела, — хмуро ответил привалившийся к стене воин с полутораручным мечом на коленях, который вместе с Сареном отвлекал двальщика. — Он не вмешается, даже если вас будут убивать у него на глазах.

Весь амбар погрузился в гнетущее молчание.

— Боюсь, отступление в лес не лучший выход, — мрачно изрёк я.

— Это почему же? — Легранд выгнул бровь.

Я невольно скользнул взглядом по толпе. Стоит ли открывать им правду? Ведь известие о том, что в полдень на них нападёт армия кровожадных хищников, вряд ли повысит их боевой дух. Тогда как быть? Солгать? Наверное, это будет правильнее всего, а там барон пусть сам решает, как подать своему народу эту новость.

— Потому что мы с Вильяром назначены храдасами Ша-Гриарда, которые должны доставить барону Драйторну послание. — Я посмотрел в глаза Драксану. — И до тех пор, пока барон его не получит, жителям Рэйтерфола воспрещается под страхом смерти пересекать границу леса.

Легранд скривился и процедил сквозь зубы:

— Хрен-ново.

— И что нам теперь делать? — глухо спросил дед Дардай.

Я взглянул на него и сказал без тени малейшего сомнения:

— Воевать. Или что же, вы хотите бежать поджавши хвост, когда ваших жен и дочерей насилуют, а сыновей убивают?

Драксан Аблагард дёрнул щекой, но говорить ничего не стал — слова ведь уже произнесены, их услышали и толпа встрепенулась, поднимая опущенные было головы и вперив в меня жадные взгляды.

— Кхе-кхе, вы уж меня простите, многоуважаемый рэй, — с утрамбованного стога сена с трудом встал старичок и, теребя в руках видавшую виды шляпу, виновато склонил голову, — но разрешите спросить, как нам воевать-то? Мы ж даже не силпаты, а так, миряне слабые. А что пастухи да землепашцы супротиву вас сделать-то могут?

Его слова вызвали ропот одобрения, но я не позволил этим мыслям укорениться в их головах.

— Да, верно, вы лишь жалкие миряне, а они могущественные силпаты, умелые воины и убийцы — глупо отрицать очевидное. Но вот кое о чём вы всё же забыли, — я повысил голос и вышел вперёд. — Противников осталось всего десятков шесть от силы, и сейчас они разобщены, а вы, вы все, в отличии от них, знаете эту деревню, как свои пять пальцев. Так что же запрещает вам устроить на них засаду, а? Что останавливает ВАС от установки ловушек на этих ублюдков? Капканы ведь наверняка есть у каждого второго здесь собравшегося! А вилы? А лопаты? Неужели вы и ими тоже не умеете пользоваться? Вот скажите мне, вы действительно считаете, что какой-то там силпат способен выстоять против толпы, вооруженной вилами? Да вы порвёте его в клочья! — Взбудораженный народ вставал со своих мест, кивал, и с разгорающейся в глазах яростью всё громче и громче высказывал одобрение каждому сказанному мной слову. И я продолжал говорить, распаляя их ещё сильнее: — Или вы боитесь вражеских колдунов со стрелками? Так у нас есть собственные маги и лучники! Или вы думаете, что Драксан Аблагард с его отважными воинами будет стоять в стороне? Нет! Они — защитники Рэйтерфола, которые сегодня уже одерживали победу за победой! Или вы сомневаетесь в их силе? Сомневаетесь в силе ваших защитников?!

— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!!! — грянул громогласный вопль и толпа в едином порыве вскинула кулаки.

— Тогда вот что я вам скажу — эти твари ведь уже считают, что победили, и не ожидают от вас организованного сопротивления. Так давайте воспользуемся их незнанием и уничтожим их всех!!!

И, подражая им, показывая, что тоже являюсь их частью, я выхватил Халдорн и поднял его над головой.

— УРА-А-А-ААА!!!

Рэй Дардай поднялся и расправил широкие плечи.

— Верно глаголишь! Мы останемся и будем сражаться за наши дома!

Я с торжествующей улыбкой смотрел на воинственно ревущих крестьян, когда мой дриар сковало льдом.

Легранд Драксан окинул взглядом беснующуюся толпу, потом развернулся и направился к выходу из амбара. Но, проходя мимо меня, он на мгновение остановился и проговорил:

— Надеюсь ты знаешь, что делаешь.

Молча проводив его глазами, я вновь повернулся к мирянам.

Да, знаю. Этим людям необходимо научиться защищать свою жизнь и всё, что им дорого, до того, как на них нападёт армия не знающих пощады хищников. У них просто нет иного выхода.

Время мира прошло.

Война началась, и её развязал я.

Положив на плечо окровавленное лезвие ятагана, гринорец Бульдан шел прямо по центру улицы, угрожающе выпятив выпирающие из нижней челюсти клыки, а его банда в это время выламывала двери ближайших домов и обыскивала их сверху донизу. Задача была простой — под нож всех, кто вздумает сопротивляться, а остальных пленить. А так как Бульдану полагалась часть от захваченной добычи, то его люди получили недвусмысленный приказ — захватить как можно больше будущих рабов. Глава карателей как никто другой понимал, что на живом товаре можно заработать лучше всего: женщин продать в бордели, боеспособных мужчин отправить на арены, стариков в кандалы и на поля, а малых детей перевоспитать под ремесленников всех мастей и заставить батрачить на его, Бульдана, благосостояние. А если повезёт, то среди пленных может попасться и уже прокачанный умелец — вот это было бы самой большой удачей.

Представив себе объёмы своего будущего навара, он широко ухмыльнулся. Что и говорить, этот рейд с каждой минутой нравился ему всё больше и больше.

Внезапно дверь одного из домов распахнулась и наружу выскочил паренёк, прижимающий к груди какой-то свёрток, и зайцем бросился наутёк.

— Схватить его! — взревел Бульдан и, не раздумывая, сам кинулся в погоню.

Младенец, у него в руках наверняка младенец! О, у него есть щедрый покупатель на этот товар!

А паренёк оказался шустрым — поняв, что от преследователей ему не скрыться, он помчался прямиком к пшеничным полям, что росли на юге Пепелки — к сожалению, до кукурузных слишком далеко, и остаётся только попытаться добраться до возвышающегося вдали леса.