Век магии и пара. Барчук (СИ) - "Amazerak" - Страница 8

– Общественная? – удивился Николай. – Это как?

– Ну там, книжку какую взять почитать на дом.

– Не, не водится. Может, в столицах есть, а у нас в городе такой роскоши не имеем, – Николай озадаченно почесал затылок.

– Ну а магазин книжный, хотя бы? И одежду где можно приобрести?

Николай объяснил, что книжный наверняка есть в центре, но точно не знает, а ближайшая лавка одежды – на рыночной площади. Напоследок Николай предложил скидываться на продукты, если не хочу готовить сам. Всего восемь рублей в месяц – и двухразовое питание мне было обеспечено. Я согласился: Ольга стряпала вкусно. Пища простая, конечно, но и я – не гурман.

Беседа наша долго не затянулась. Николаю завтра было рано вставать, а я после сегодняшних приключений с ног валился от усталости. Придя в комнату, только и смог, что скинуть сюртук и ботинки. И, рухнув на кровать, отрубился.

Проснувшись на следующий день, долго не мог понять, где нахожусь. «Странный сон приснился», – возникла первая мысль. Но нет, это был не сон. Я до сих пор был в теле семнадцатилетнего пацана. Голова прошла, а вот шея после того, как вчера меня чуть не задушили, болела, да и рука немного опухла. По-прежнему давило в груди. Я поднялся с кровать: пора и за дела приниматься.

Позавтракал картошкой с курицей, которую приготовила Ольга. Николай уже ушёл на работу. Смена его начиналась в семь часов. А я, как оказалось, дрых почти до десяти.

Вышел на улицу. Погода стояла солнечная, тёплая – самое то, чтобы по городу прогуляться. Настроение было хорошим, насколько оно может быть хорошим у человека, влипшего в такую историю. Неспешным шагом я отправился бродить по округе, изучая местность.

Обойдя соседние кварталы, направился к центральным улицам. Снова пришлось идти мимо заброшенного больничного комплекса. Вчера я обходил его с другого края, где народу было больше, а сегодня оказался на совершенно пустой улице. По одну сторону – ржавая кованая ограда, за ней – длинное двухэтажное здание с пустыми оконными проёмами, по другую – кусты, за которыми виднелись деревянные домики.

Издали я заметил группу ребят, сидящих у ограды рядом с распахнутыми воротами. Подойдя ближе, разглядел их получше. В основном, это были пацаны лет двенадцати-тринадцати. Сидели вокруг перевёрнутой бочки, играли то ли в карты, то ли ещё во что-то. А в стороне стояли ребята постарше. Трое. Стояли, курили и спокойно разговаривали. Среди них выделялся рослый бугай на вид лет восемнадцати с хмурым взглядом исподлобья и кривым носом как у некоторых боксёров.

Завидев моё приближение, вся компания, как по команде, отложила свои занятия и уставилась на меня так, словно инопланетянина увидела.

– Гляньте, пацаны! – воскликнул щуплый белобрысый парнишка. – Вот это костюмчик! Чо этот барчуку у нас забыл на районе?

Я решил не обращать на них внимания и пройти мимо. Ещё не хватало: в разборки уличные ввязываться. После вчерашнего не оправился ещё. Но ребятня, кажется, считала иначе.

– Эй ты, – свистнул мне самый здоровяк, вынимая изо рта сигарету и поправляя кепку. – А ну-ка подь сюды. Побазарим.

Да, снова неприятности. Не успел приехать и толком обосноваться, не успел отойти после вчерашней разборки на болоте, а тут уже местная шпана докапывается. Конечно, можно убежать. Вот только упрямство не позволяло. Чтоб эти молокососы да на боевого офицера… Эх, никак не могу с прошлым своим расстаться.

– Чего уставился? – повторил здоровый малый. – Подь сюды, говорю.

– Тебе надо, ты и подойди, – ответил я спокойно.

Ребятня заулюлюкала. Кто-то предложил навалять мне.

Белобрысый парнишка крикнул:

– Хана тебе, барчук. Бульдог тебя сейчас размажет.

– Слыш, а ты чего дерзишь-то? – здоровяк направился ко мне, за ним – остальные. Окружили и принялись наблюдать за развитием событий. – Язык длинный у тебя. Укоротить что ли? – задира придвинулся ко мне вплотную. Я был не самого низкого роста, но этот Бульдог оказался на полголовы выше меня, да и телосложением помощнее.

– Укорачивалка не выросла, – говорю.

– Для тебя хватит. А то борзеешь, гляжу. Ходишь по нашей улице, значит, и дерзишь.

– А она подписана, что ли, что ваша? – не унимался я.

– Я тебе на морде ща подпишу.

– Послушай, как тебя там, – мне надоело препираться. – Я иду никого не трогаю. А ты тут прицепились, как банный лист. Может, займётесь своим делом, а я – своим? И все счастливы останутся?

– Умный, что ли такой? Указывать будешь? Нарядился и думаешь, всё можно? – Бульдог совсем разъярился. – Зубы что ли лишние?

– Так чего хотел-то? – спрашиваю.

– Морду тебе набить. Чтоб не выёживался.

– Ну попробуй, – пожал я плечами.

Парень хотел ударить мне в лицо, но к счастью, мои наработанные годами рефлексы со сменой тела никуда не пропали. Сделав нырок, я нанёс левый боковой в голову (до которой еле достал), и отскочив в сторону, оказался у противника за спиной. Принял боевую стойку.

Мальчишки тут же разошлись в стороны и выстроились кругом вокруг нас, образовав подобие арены.

– Давай, Бульдог, наваляй барчуку! – подзадоривали они здоровяка.

А тот, будто и не почувствовал удар, развернулся и ринулся на меня, словно желая снести своей массой. Я снова ушёл с линии атаки. Техника у моего оппонента была никакая. Замахивался постоянно, открывался. Удар не поставлен. Впрочем, такой шкаф даже непоставленным ударом мог зашибить на смерть, а потому я решил пока не сближаться, сохранять дистанцию и выматывать противника. Бить же я собирался только руками, используя то, что Михаил и так уже наработал до меня.

А парень ещё пуще разозлился, но теперь бросаться на меня не стал.

– Бегай, бегай, – процедил он. – Добегаешься, ссыкло.

Он ещё раз попытался меня достать, но я, уклонившись, двинул локтем в рёбра и снова оказался вне зоны досягаемости. Здоровяк зарычал то ли от боли, то ли от ярости и опять ринулся в атаку. Тут я ему нанёс боковой в челюсть, ибо противник мой даже и не думал прикрывать подбородок. Этот удар произвёл на него более ощутимый эффект: Бульдог пошатнулся и чуть не упал. На мгновение потерял ориентацию, и я, улучив момент, провёл ему двоечку в голову, а затем мощным ударом в печень заставил согнуться. Ещё одни сильный удар по голове – и здоровяк лежит на пыльной грунтовке.

Ребята – в шоке. Стоят, молчат, переводя недоумённые взгляды то на меня, то на пытающегося подняться Бульдога.

– Ну что, кто следующий? – спросил я, обводя взглядом собравшихся. На миг показалось, что на меня сейчас ринутся всей толпой. Один парень, длинноносый с наглыми глазами навыкате, что-то сжимал в кармане жилетки. Он было хотел двинуться ко мне, но второй, рыжий веснушчатый, его остановил жестом. Другие не торопились вступаться за своего товарища. Не гопники, похоже – обычные дворовые ребята.

– Ни хрена себе! – воскликнул белобрысый шкет. – Барчук Бульдога уделал. Видали?

Двое старших помогли Бульдогу подняться, а тот отошёл в сторонку и присел на траву, приходя в себя.

– Ну ты даёшь. Где так махаться научился? – удивился рыжий малый. Он тоже был рослый, но совсем не «боевого» телосложения. Одет он был лучше остальных: чистый сюртук без заплат, кожаные туфли, новенькая кепка.

– Да так, занимался, – я поправил одежду и осмотрел разбитые костяшки пальцев. – Жить захочешь – научишься.

Когда я подошёл к Бульдогу, он даже не посмотрел на меня. Уставился угрюмо в землю.

– Если башка кружится – это сотрясение. Полежать надо пару дней, – сказал я. – А лучше – в больницу сходи на всякий случай, – потом я окинул взглядом собравшихся. – Ладно, пацаны, бывайте.

Возле рыночной площади было людно. Торговцы зазывали к лавкам, покупатели торговались. Меж рядов важно расхаживал городовой, внимательно наблюдая за народом, особенно приглядываясь к чумазой ребятне беспризорного вида, что шастала среди прохожих. Автомобиль с высоким угловатым корпусом и табличкой «паровой извозчик», установленной на крыше, поджидал на углу пассажиров. Водитель курил самокрутку, облокотившись о капот.