Век магии и пара. Барчук (СИ) - "Amazerak" - Страница 7

Поспрашивав прохожих, я не без труда отыскал дом, где теперь предстояло жить. Признаться, не ожидал, что меня закинут в такую дыру. Это была удалённая от центра улица, рядом расположились заброшенные домики, напоминающие старые больничные корпуса. Неподалёку дымила зловещая громада завода.

Людей по улицам ходило немного, бегали ребятишки. Мимо прошла компания парней чуть моложе меня, одетых в поношенные короткие сюртуки с заплатками или жилетки. На меня посмотрели так, как словно побить собирались. Должно быть, богатый наряд не понравился. Но прошли мимо.

Моё новое жилище находилось в каменной угловой двухэтажкой с обшарпанным фасадом. Подъезд располагался со стороны захламлённого двора, и чтобы добраться до него, требовалось пройти через подворотню. Квартира была на втором этаже.

Постучался. Открыла женщина средних лет с тощим измождённым лицом. В руках она держала плачущего младенца.

– Кого надо, барин? – недовольно спросила она, оглядывая меня с ног до головы.

– Фёдоровы тут живут? – спросил я.

– Тута, а вам кто нужен-то? Муж на работе сейчас, вечером приходите.

Я представился.

– Ох, так сразу бы и сказал. Жилец наш новый, значит, – обрадовалась женщина. – А мы и не ожидали, что так скоро. Что ж, не предупредил. Но ты не переживай. Комната-то свободна уже, только простынь постелить надо. А Николай на заводе. Вечером будет.

Миновав прихожую, слабо освещённую тусклой газовой лампой, висящей под потолком, я оказался в коридоре. Сразу налево была тесная кухня, наполненная запахами готовящейся еды и пищевых отходов. На лавках за большим столом – дети: мальчик и девочка младшего школьного возраста. Оба за учебниками – уроки делают. Малец тут ж принялся любопытствовать, кто я такой, на что мать пригрозила дать ремня, если он не заткнётся и не зазубрит задание. На архаичного вида газовой плите в большой кастрюле варились щи, запах которых напомнил о том, что с самого утра у меня хлебной крошки во рту не было.

– Тут кухня у нас, – объясняла женщина. – Плита вон даже есть. Газовая. По-современному у нас всё. – Мы прошли дальше по коридор. Хозяйка открыла первую дверь. – Тут клозет и ванная. Водопровод-то есть, но вода горячая не всегда бывает. Но это во всём городе так.

Следом шла хозяйская спальня (туда заглядывать, разумеется, не стали), а в конце коридора – моя комната. Она была просторной, но мебелирована скромно: хлипкий шифоньер, кровать сетчатая, письменный стол и пара деревянных стульев. После апартаментов, в которых я проснулся утром, это жильё казалось нищенским притоном. Но, в общем и целом – вполне ничего, жить можно, не намного хуже наших хрущёвок. А мне, человеку, который треть жизни провёл в казармах – самое то. Электричества только не было. Все лампы – на газу. Интересно, что бы прежний Михаил сказал на такое? Я про себя ухмыльнулся, представив лицо изнеженного барского отпрыска, узнавшего о перспективах провести остаток дней в этой «дыре».

Показав мне мои новые «хоромы» и принеся постельное бельё, женщина удалилась на кухню и загремела посудой, попутно бранясь на детей. Оставшись один, я стал осматриваться. Окно выходило на улицу. В одноэтажном доме напротив как нельзя кстати располагался продуктовый магазин. Целый день я ничего не ел, и желудок яростно протестовал против такой голодовки. Но прежде, чем бежать затариваться продовольствием, я разобрал саквояж и сложил вещи в шкаф. Долго думал, куда девать оружие. Это был револьвер одинарного действия калибра 5 линий, в перевод на метрическую систему – 12,7 мм. Пуля чудовищного размера, как у крупнокалиберного пулемёта, но гильза, естественно, короче. На что такой патрон способен, я уже видел во время схватки в лесу. Сам же револьвер был довольно увесистый, имел барабан на пять патронов (у меня осталось четыре), заряжаемый через дверцу в казённой части.

Разрядив оружие, я завернул патроны в носовой платок и спрятал всё это добро среди моего немногочисленного белья. Только сейчас понял, что забыл собрать с противников боеприпасы – пригодились бы.

Сходив в магазин и наспех перекусив выпечкой и палкой сырокопчёной колбасы, я закрылся у себя в комнате и стал думать над дальнейшими планами. С одной стороны, торопиться некуда, голодная смерть не грозит, а с другой – предстояло найти ответы на множество вопросов. Первым делом хотелось разузнать о мире, в котором очутился. Кажется, придётся пройти краткий курс мировой истории. Завтра же и начнём: посетим местную библиотеку или книжный, ну и засядем за учёбу. А потом уже и работу можно поискать.

Отец семейства явился поздно. Шёл десятый час, когда в мою дверь постучали. Это был здоровый мужик с мордой кирпичом, коротко стриженый, с широкими ручищами и жёлтыми зубами.

– Ну здорова, жилец! – весело и добродушно поприветствовал он меня. – Пошли знакомиться что ли, заодно поужинаешь.

Я с радостью принял приглашение и присоединился к вечерней трапезе. Главу семейства звали Николай (это, впрочем, я знал ещё из инструкции), работал он бригадиром на металлургическом заводе, который находился неподалёку. Не смотря на суровую внешность, Николай оказался добрейшей души человеком, открытым и весёлым. Мы с ним сразу нашли общий язык. Да и жена его была незлобливая, только жизнью немного замученная, оттого часто ворчала и выглядела старше своего возраста. Звали её Ольга. Занималась она домашними делами, а в свободное время подрабатывала швеёй, беря небольшие заказы. Старшие дети, Егорка и Маша, учились. Егорка через год заканчивал начальную школу, обучение в которой здесь занимало четыре года.

– В гимназию бы отдать, но туда только состоятельных принимают, – пожаловался Николай. – Так что на завод придётся. Так и живём. Ну и комнату сдаём вот. Квартира-то у нас неплохая, не найдёшь в городе лучше за такую цену. Обычно по двадцать рублёв просят. Предыдущий жилец только вчера съехал. Мы-то думали, через пару дней приедешь, не ждали даже. Соболезнуем твоей утрате. Я-то, признаться, тридцать с хреном лет прожил, а даже не знал, что у меня троюродный племянник имеется. А вот как бывает!

«Знал бы ты, как бывает, – подумал я, – со стула бы упал». Но вслух я только поблагодарил, сделав кислую мину (по легенде, как-никак, родной отец у меня умер).

– Так чем заняться планируешь? – спросил Николай.

– Да что под руку подвернётся. За всё готов взяться.

– За всё – это правильно. Только выбора у нас немного, – вздохнул Николай. – Провинция, сам видишь. Есть шахта в десяти вёрстах отсюда, но там, в основном, крепостные работают, есть ликёрный завод, есть оружейный и металлургический. На оружейный не попадёшь – туда без стажа и рекомендаций не берут. А вот к нам могу поспособствовать устроиться. В подмастерья пойдёшь, потом, если руки откуда надо растут, литейщиком станешь, а может, даже и мастером или бригадиром, как я. Работа тяжёлая – это я тебе заявляю сразу. Мест сейчас нет, но как освободится, я тебе первым делом скажу. Если, конечно, хочешь к нам. Можешь попытать счастье, в подсобные работники устроиться в магазинчик какой или компанию мелкую, или в поденщики. Но плотют там копейки.

– Безработица у нас в городе, – проворчала Ольга. – Беда совсем. Мужиков много, всем работа нужна, а её нету. Барья вон крепостных нагнали: им-то платить не надо.

Что ж, перспективы не самые радужные, но что есть, то есть. В подсобные и поденные рабочие не очень хотелось идти, а вот профессию освоить я был не против.

– Не буду пока торопиться, – сказал я. – Дела ещё кое-какие надо уладить для начала. Так что, если вакансия у вас на заводе освободится, сообщите. Профессия в жизни пригодится всегда.

– Трезво мыслишь, это ты молодец. Ладно, придумаем что-нибудь. Вот только ты это… чего попроще бы одел, а то у нас и грабануть могут, если подумают, что деньги водятся. Одёжка уж больно дорого выглядит. Поосторожнее, смотри.

Я поблагодарил за совет, сказал, чтоб не беспокоились.

– А вот скажи, дядь Коль, есть ли у вас в городе общественная библиотека, – спросил я.