Тайна трех подруг - Королева Лариса Анатольевна - Страница 25

— Дело в том, что в данном случае услугу вы оказали наркокурьеру и таким образом стали соучастницами преступления, предусмотренного соответствующей статьей уголовного кодекса, устанавливающей наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет за хранение и транспортировку наркотических веществ.

— Мы понятия не имели о том, что находится в сумке.

— Что вам сказала женщина, которая просила взять багаж? Что она торгует кожей? Или лекарственными препаратами? — Милиционер вертел в руках паспорта, не раскрывая их. Его костистое лицо было лишено всякого выражения.

— Ничего не сказала. Мы не спрашивали.

— И даже не ознакомились с содержимым багажа?

— Нет, конечно. Сумка была упакована: обернута бумагой и оклеена скотчем. У нас с сестрой нет привычки рыться в чужих вещах. Мама так воспитала.

— Жаль, ваша мама не привила вам правила не ввязываться в чужие темные дела. Куда вы дели сумку по прибытии в Магадан?

— Сдали в камеру хранения.

— В автоматическую? — уточнил капитан.

— Нет. В ячейку она бы не поместилась, уж очень объемная. — Света уже протягивала гостю квитанцию, выданную в аэропорту. — Но мы же ничего такого не сделали. Мы эту девушку вообще в первый раз в жизни увидели, надеюсь, что в последний. Выглядела она вполне невинно, и не подумаешь, что преступница. Ее арестовали?

— Задержали в Иркутске.

— А я думала, что наркокурьеров берут с поличным при передаче товара и заодно вычисляют получателей груза, — сумничала Светка.

— Так и есть. — Капитан поднялся с кресла, положил так и не просмотренные паспорта на столик и опустил в карман куртки квитанцию. — Однако в данном случае ввиду чрезвычайных обстоятельств получателей пришлось арестовать несколько раньше, чем предполагалось. Но вашей «невинной девушке» успели сообщить об этом на сотовый телефон, после чего она попыталась покинуть иркутский аэропорт… Ладно, это детали. Гражданочки Смирновы! Я надеюсь, что вы сказали правду и с багажом действительно все в порядке. Иначе у вас будут большие неприятности.

— Конечно, правду, — возмутилась Женя, тоже вставая.

Слишком высокий милиционер навис над ней как дамоклов меч, и ощущение подавленности и приниженности, возникшее в ходе беседы, усилилось.

— Вы еще очень молоды, и впредь будьте осторожнее с выбором знакомых, — порекомендовал капитан вместо прощания и вышел, прикрыв за собой дверь.

— Как он нас вычислил? — спросила Света, поворачивая ключ в замке.

Женька пожала плечами и прямо в джинсах снова забралась под одеяло.

— Долго ли умеючи? Возможно, за Ириной, или как ее там, следили еще в Екатеринбурге и зафиксировали тот момент, когда она передала нам сумку.

— Тогда бы нас остановили в Магадане еще при получении багажа. Нет, тут что-то не так. А как, он сказал, его зовут?

— Вроде Татаринцев.

— Это же фамилия одного из героев «Двух капитанов» Каверина. Прикололся мужик, что ли? Или там был Татаринов? Или Татарцев?.. Удостоверения он не предъявил и в наши паспорта не заглянул… Подозрительно как-то.

— Ты хочешь сказать, мент был липовый? Вряд ли. Бандиты как раз удостоверения имеют — не проблема нарисовать любое. И зачем ему наши данные, если он знал их наизусть и называл меня по имени-отчеству? Чего уж проще — выяснить у администратора гостиницы, мы же гостевые карточки заполняли. Другое дело, что мы, дуры набитые, ввязались в эту историю. Я как чувствовала, что добром это не кончится. — Женька вновь взялась за телевизионный пульт и тяжело вздохнула. — Господи, как надоела вся эта кутерьма, хоть бы поскорей добраться до дома.

Светлана забралась с ногами в кресло, из которого несколько минут назад встал подозрительный капитан, уперлась острыми локотками в колени и кулачками — в подбородок и глубоко задумалась. Что-то в этом визите настораживало, и она принялась излагать про себя возможную последовательность событий, произошедших с момента их вылета из екатеринбургского аэропорта «Кольцово» вплоть до появления капитана милиции в номере магаданской гостиницы «XXI век». Рассуждала она примерно так.

Итак, девушка, назвавшаяся Ириной, — наркокурьер. Цель ее полета в Магадан — перевозка героина (или опиума, без разницы). Попутно она везет еще какой-то товар (не кирпичами же она забила свои баулы, чтобы создать видимость перевеса). Она боится, что ее поймают на наркотиках, и одну из сумок передает нам. В Магадане прилетевшую пассажирку готовы были встретить менты, чтобы взять при передаче товара. Внезапно происходит нечто незапланированное (убийство в притоне, например, или разборки между наркодельцами со стрельбой), и заказчиков зелья арестовывают. Но кто-то из бандитов звонит Ирине на сотовый и предупреждает об опасности. Она в свою очередь сообщает, что передала товар сестрам Смирновым. Тогда найти их в Магадане — раз плюнуть. Тут всего-то пара гостиниц. Они ведь сказали своей попутчице, что живут в Екатеринбурге, а в Магадан летят на пару дней по делу.

Ирина, поговорив по сотовому телефону в иркутском аэропорту, понимает, что лететь в Магадан ей нельзя и пытается скрыться. Вот она выходит на привокзальную площадь, подходит к стоящему в ожидании клиента такси, и тут раздастся грозный окрик «Гражданочка, пройдемте!», наручники и все такое… Так что, пока я любовалась видом Байкала сверху, эта девочка уже сидела в каком-нибудь подвале…

Байкал — это здорово. Мы в нем купались. И ничуть он не холодный. Мама в сиреневом однотонном купальнике, ей так шел этот нежный пастельный цвет, и фигурка у нее была что надо. Ну почему умирают молодые! Разве справедливо? Вон в соседнем подъезде старуха, кикимора болотная, всю свою семью извела и никак не сдохнет… Ой, прости Господи, так думать нельзя… Пусть живет, сколько отмерено. А маме Тане было отмерено только тридцать восемь? Она что-то писала, когда я вошла тогда в ее номер на базе в Песчанке. И сразу перевернула лист. Что это было? Письмо? Кому? И мои фотографии лежали на столе, а потом я их уже не видела. Она послала их кому-то? Отцу? А почему только мои, а Женькины — нет? Но куда-то же и ей должны были приходить письма! Такого рода связь не могла быть односторонней…

Ладно, об этом потом. Сейчас важнее Ирина. Ее задержали, и с самолета, согласно биркам, сняли ее багаж. А там — ничего! Что ей предъявили? Прошлые грехи? Или девушка созналась, что передала нам сумку? Нет, конечно. Она же не полная идиотка. Откуда тогда менты узнали о том, что наркотик полетел дальше? Догадались? Г-м. Потом стали проверять всех пассажиров, прилетевших этим рейсом, пока не вышли на нас? Ясно, что мы не местные, значит, проверили гостиницы. А если бы мы сказали этому капитану, что вообще тут ни при чем? Скажешь такому, как же. Умеет мужик надавить на психику. Хотя, вроде ничего такого не говорил, просто сыграл на том, что нам завтра улетать и мы боимся застрять в Магадане. И почти не смотрел на нас, все как-то мимо.

Симпатичный такой, сероглазый, невозмутимый… Но он мент, а не бизнесмен, так что нечего засматриваться, это герой не моего романа. И ни одной морщинки на лбу. Не морщится, наверное, никогда… А удостоверения у него не было. Ладно, допустим, что на улице резко похолодало, капитан вместо пиджака надел куртку и забыл переложить документы. Но почему он просто забрал квитанцию и ушел? Разве он не должен был производить выемку наркотика при нас с Женькой и при понятых? А почему не снял с нас показания, не допросил по всей форме? Мы же свидетели.

А вдруг все еще впереди? Завтра в аэропорту подойдут к нам дюжие хлопцы в штатском… А в сумке — и не наркотики вовсе. А бриллианты из квартиры убитого ювелира. И повяжут нас за милую душу, и чем мы докажем, что сумка не наша? А чем они докажут, что наша? Бирочку-то с багажа я сорвала. А квитанция? Там была наша фамилия или нет?.. Отпечатки пальцев на ручке сумки обнаружат, и все. Тут же в Магадане и посадят, будем золото добывать. Для страны. Вот бы найти самородок!..

Запросят на меня характеристику с места учебы. Ха! Вот уж мымра наша классная накатает. От души оторвется: и разрисованный фломастером поверх стекла портрет Менделеева припомнит, и подстриженный фикус… Женьку не посадят. Она беременная. А я еще несовершеннолетняя. Хотя вообще-то и беременных приговаривают за милую душу. И родит она, как мама известного шоу-педика, в тюрьме… Ой, нет! Господи, о чем это я? Совсем с ума сошла.