Окно напротив (СИ) - Сокол Лена - Страница 89

Она кожей ощущала его волнение.

Палата вдруг превратилась для нее в шерстяной свитер, противно колющий кожу и мешающий дышать. Серегины глаза, черные и глубокие, были налиты какой-то особой тоской, выплескивающейся через край. Волосы за последние сутки, казалось, добавили седины, но не портили его внешнего вида. Он по-прежнему казался ей таким уютным и родным, что сердце невольно щемило от одного взгляда в лицо.

Они оба молчали.

Сергей так усиленно тер себя руками по бедрам, что, казалось, вот-вот протрет дыру. Он изучал взглядом палату, а Марьяна следила за движением его глаз. Наконец, Сергей вздохнул и перевел взгляд на нее.

Долго смотрел, смотрел…

- Как ты? – наконец, тихо произнес он.

- Нормально.

- Голова не болит?

- Уже нет. Почти.

- Хорошо, - его руки заметались по джинсам, он нервно прижал их коленями. – Столько крови было…

- Я смутно помню. Мне показалось, что ты держал меня на руках.

- Так и было…

- Спасибо.

- Ты меня очень напугала. – Он дрожащей рукой указал на свои волосы. – Говорят, я немного перенервничал.

- Ага, - улыбнулась Марьяна, безумно желая протянуть руку и коснуться хотя бы одной из серебристых прядей, - но тебе идет.

- Да прям…

- Зуб даю! – Она удивилась, заметив, что он вдруг опустил голову и уставился в пол. – Ты не стал хуже выглядеть, даже наоборот. Но выспаться бы тебе, конечно, не мешало.

- Не помню, когда спал. – Сергей провел руками по лицу, покрытому мелкой колючей черной щетиной, и потряс головой, словно желая проснуться. - Кажется, что вот-вот упаду в обморок. Сейчас пройдет.

Он встряхнул волосами, как мокрый пес. Марьяна улыбнулась – так забавно это выглядело. Так мило и привычно.

- Что с Ленькой? – спросила она.

- Его больше нет, - с дрожью в голосе ответил Сергей.

- Ясно, - вздрогнула девушка и сглотнула.

Перед ее глазами вновь встала картина с шубой. Этот удушающий страх, забирающийся в каждую клеточку тела и мысли о тех, кого она боялась потерять навсегда.

- Убит при задержании. Ранил одного из патрульных.

- Еще одна жертва…

- Парня к счастью успели спасти твои коллеги. Скорая подоспела вовремя, да и его напарник все сделал по уму: оставил нож в ране, удалось избежать большой кровопотери.

- Повезло, - выдохнула Марьяна.

С ножевыми ей приходилось сталкиваться часто: редко какой пьяный скандал у населения нашей страны обходился лишь словесными перепалками. Особенно в праздники. Ей ли было не знать - годы работы на скорой и в приемнике накладывали свой отпечаток.

- Хорошо, что все кончилось. Спасибо тебе.

- Не за что совершенно.

- Есть за что.

- Я рад, что тебе лучше.

Она посмотрела на него и подумала обо всем том, в чем не призналась, когда должна была. О тех словах, что хранились у нее в сердце все эти годы, обо всех словах, которые необходимо было сказать когда-то давно, чтобы избежать расставания. О словах, полных боли, отчаяния и печали, о тех словах, в которых слишком много вины и раскаяния, чтобы они могли выйти наружу. Все эти слова готовы были сейчас посыпаться из нее, как камни с обрыва. Они бы смели собой все дни, месяцы, годы, которые им пришлось провести в разлуке. Взорвали бы все преграды, сожгли и унесли с собой прошлое вместе со всеми обстоятельствами, стоявшими когда-то на их пути.

Марьяна выдохнула и прошептала:

- Попробуем еще раз?...

Она сама не верила, что произнесла это вслух.

Для нее это было, как выйти из дома в снегопад в одном белье. Холодило кожу, обжигало до самых костей, взрывало сознание. Она всю жизнь была сильной до скрипа зубов, непокорной, терпеливой и гордой. Теперь же, побывав на грани жизни и смерти, Марьяна пожелала вдруг отбросить эту силу, ставшую для нее настоящим камнем, тянущим вниз. Пожелала стать просто женщиной - слабой, ранимой, нежной, покорной. Подумала, что пришло время позволить себе, наконец, быть счастливой. Просто счастливой, и без оглядки на прошлое.

Ей захотелось в этот момент дотронуться до него. Дотронуться рукой, телом, душой. Ухватиться, как за спасательный круг, и ощутить встречное движение. Секунда, и можно будет вдохнуть его запах, прижаться к родному теплу, забыть обо всем. Начать сначала. Вот так.

Она подалась вперед.

Сергей как-то разом весь вдруг съежился и уставился на нее. Испуганно. И что ей показалось еще хуже – с жалостью.

- Мы? – тихо спросил он и спрятал глаза.

Это было очень неожиданно. Подобно удару. Ей самой словно воткнули нож в самое сердце. Слова застряли в горле тугим и сухим комком и никак не желали двигаться наружу.

- Да, - уже почти жалея о сказанном, с трудом произнесла она. – Просто я не могу перестать думать о тебе. Мы… мы совершили ошибку.

- Ошибку... – выдавил Сергей, выпрямляясь.

Это уже звучало, как издевательство. Зачем он переспрашивал? Неужели, он не понимал, о чем она хочет сказать?

Ей хотелось немедленно провалиться на месте.

- Когда ты меня поцеловал, я поняла, что всю жизнь любила только тебя. Я хочу…

- Подожди, - Донских посмотрел на нее испуганно. – Пожалуйста, не продолжай. Нет. Не сейчас.

- Я…

Он вновь опустил взгляд, и ей показалось, что кто-то выкачал весь воздух из помещения. Марьяна не могла вскочить и убежать, как когда-то в юности, но остро почувствовала потребность сделать это немедленно. Даже если такое поведение не подобало взрослой состоявшейся женщине.

- Но я думала…

- Мне очень жаль, - хрипло сказал он и принялся интенсивно качать головой из стороны в сторону.

Девушка бессильно опустилась на подушки и закрыла глаза.

Не это ей хотелось услышать. Она старалась держать себя в руках, контролировать сбившееся дыхание и сердцебиение, напоминавшее спешащий куда-то паровоз. Но вернуться к реальности не получалось. В темноте перед ней скакали призраки прошлого: парень с сияющей улыбкой брал ее за руку, сажал на мотоцикл и увозил далеко. Она боялась открыть глаза, зная, что все рухнет, стоит ей оказаться снова в этой ужасной палате. Боялась дышать.

- Прости меня, - послышалось справа. – Но нам стоит поговорить об этом позже.