Мертвая зона - Дивов Олег Игоревич - Страница 17

— Не стоит благодарности. Вечером примешь успокоительного и все наладится. И завтра будет совсем по-другому.

— Думал уже. По-моему, это плохая идея, когда тридцать четыре по Цельсию в тени, а завтра еще больше. Сорок градусов снаружи и сорок градусов в желудке, — я успею выговорить только одно простое русское слово. «Ну, йоба!» скажу — и упаду...

Леха хмыкнул, потом усмехнулся, впервые сегодня — искренне, от души.

— Переведи? — заинтересовался Смит.

Даже голову повернул.

— Ну... — Леха замялся. — «Йоба», или очень похоже, это такой универсальный русский возглас удивления, восхищения, недоумения... В приличном обществе не употребляется.

— А-а... — протянул Смит и так задумался, что аж глаза прикрыл.

Леха тоже задумался, но все мысли были про жару и «как мне тут надоело, а я ведь еще даже проголодаться не успел».

А сейчас припрется обалдуй Пасечник, и эти двое опять начнут друг друга поддевать и между делом перетягивать младшего члена группы на свою сторону — и как прикажете с ними сработаться, когда они не проявляют ни малейшего желания сработаться между собой?

И приперся обалдуй Пасечник. Еще более потный и взъерошенный, чем раньше.

Смит вопросительно посмотрел на него.

— Дикари, — объяснил Пасечник.

— Всего-то?

— И расисты.

— Кто бы мог подумать!

— Суеверные дикари и махровые расисты. Пойдемте.

Пасечник зашагал по раскаленной улице, отдуваясь и мотая головой, как загнанная лошадь. Потом достал салфетки и принялся тереть ими шею. Использованные бумажки он комкал и швырял в разные стороны, бормоча: «Вы дикари, а я буду мусорить! Вот вам!»

— Уверен, что они просто суеверные? — не унимался Смит.

— Точно. Но на всякий случай у меня есть миноискатель. Не волнуйся, я умею им пользоваться. Кстати! Тут кто-то говорил, что самый умный?

— Ты говорил.

— Не-ет, дорогой коллега, это ты говорил!

— Нет, дорогой коллега, это ты говорил, что по твоему мнению я самый умный. Не сочти за оскорбление, но твое мнение не обязательно правильное.

— То есть, я мог ошибиться, и остается вероятность, что ты дурак? — с надеждой спросил Пасечник.

— Смотря, что ты понимаешь под дураком. Многие путают дураков и идиотов. Это системная ошибка. Дурак туго соображает, но руководствуется в жизни элементарным здравым смыслом, а идиот может быть почти гениален, но не дружить с логикой, и за что ни возьмется, получится идиотизм. Я доступно объясняю или надо попроще? Ничего, со временем ты поймешь.

— Вот же зануда, — сказал Пасечник.

И больше не проронил ни слова.

Идти до убитой машины надо было километр по прямой, всю дорогу подставляя голову солнцу в зените. Леха почти физически чувствовал, как плавятся мозги, и старался не думать о том, что сейчас ему между лопаток может глядеть ствол Йобы. Пасечник шумно полоскал рот водой из фляги. Смит хранил равнодушное молчание.

Наконец Пасечник не выдержал.

— У меня была версия, отчего проснулся Бу... мля... Хранитель. Ну, зачем он тут возник, если отбросить мистику. Я думал, «Ландскнехты» нашли Хранителя в местном арсенале или построили из доступных запчастей только под одну задачу, чтобы пристрелить этого монстра, — он коротко показал вперед. — Но все оказалось наоборот и намного логичнее. Если верить нашим аборигенным друзьям, будь они неладны, суеверные дикари, Хранитель уже вовсю орудовал в Абудже и успел завалить с десяток шагоходов, когда нападающие привезли Разрушителя.

— Естественно, — сказал Смит.

— Что естественно?! — почти взорвался Пасечник.

Смит тихо застонал.

— Цитирую тебя: «Все намного логичнее». Почему я должен объяснять то, что ты сам знаешь?

— А поговорить? — тоном наивного ребенка спросил Пасечник.

Смит застонал громче.

— А для чайников?.. — встрял Леха, чтобы разрядить обстановку.

— У «Ландскнехтов» никогда не было серьезных противотанковых средств, — охотно начал Пасечник. — И не могло быть, как у любого частника. Покупай ПТРК — и ни в чем себе не отказывай. Да их эта тема и не волновала. «Ландскнехты» по своей специфике вряд ли сталкивались с чем-то опаснее джихадмобиля...

— Ну да, на Ближнем Востоке не осталось Т-72, — бросил Смит в сторону.

— На Ближнем Востоке не осталось хардкорных моджахедов, — веско сказал Пасечник. — И на ржавых олдтаймерах нет защиты от летающих дронов. Максимум — пара самодельных «утятниц» на один выстрел. Это в Абудже воздушный шарик надуть страшно, того и гляди собьют. А там, где «Ландскнехты» прославились своей э-э... работой с ландшафтом, от которой дохнут террористы...

— Зооцид и экоцид, — ввернул Леха.

— У вас в отделе так говорят? — оживился Пасечник. — Остроумно.

— Не только в отделе, а во всей штаб-квартире, мне кажется. А как еще обозвать карательные рейды по борьбе с партизанами? Геноцид, он и в Африке геноцид, просто слово поменяли, но смысл ясен...

— Наверное кто-то из стариков придумал, — заметил Смит привычно сварливым тоном. — Ваше поколение слишком запуганное.

— Остроумно, — повторил Пасечник. — А нам нельзя... Нет-нет, коллеги, у нас даже в частных разговорах такие намеки не приветствуются! И вы их при мне, пожалуйста, не употребляйте...

— Интересно, чем пугает слово «экоцид» жителей солнечной Калифорнии... — задумался Смит. — Тем, что их скоро заедят вши, которых они культивируют на своих бездомных?

— Эти вши — секретное оружие американской военщины, — парировал Пасечник. — Мы собираемся ими бомбить Лондон. Как раз его пакистанцы до того засрали, что насекомым будет тепло и уютно!

— И что же с «Ландскнехтами»? — быстро вмешался Леха, проклиная себя за неуместный юмор. — О биологическом оружии давайте как-нибудь потом, ладно?

Пасечник криво усмехнулся, бросил на Смита испепеляющий взгляд, но решил не развивать тему боевого педикулеза.

— Короче, у исламистов на севере Нигерии была такая же отсталая ПВО, как на Ближнем Востоке. «Ландскнехты» действовали по привычной схеме. Запускали стаи дронов — и заклевывали с воздуха все, что ездило. О сколько-нибудь серьезной ПТО 2 никто и не думал. Но потом случился известный вам конфликт интересов, и «Ландскнехты» слишком поздно догадались, что заперты в Абудже навечно, и сейчас геноцидить начнут их самих... ну вот, черт побери, вы этого слова не слышали!.. Я уверен, в сопредельных государствах можно купить много интересного за наличные. Но у наших горе-дизайнеров уже была такая здоровая «черная метка» прямо на лбу, что даже самый алчный африканский царек побоялся бы продать им ржавый лом. Конечно они запаниковали и попробовали сымпровизировать тяжелую ПТ-САУ 3 из того, что имелось под рукой. И нашли... то, что нашлось. Нечто совершенно дикое...

— И суеверное, — подсказал Смит.

— Почему? — не понял Пасечник.

Смит покосился на Леху. Тот сделал вид, что не заметил.

— К слову пришлось, — объяснил Смит. — Не обращай внимания. Это ты сейчас пересказываешь нам конфиденциальные выкладки киприотов?

— Вовсе нет. Можешь не верить, но я размышляю вслух, отталкиваясь от твоей умной теории про большую пушку. Логика, мистер Холмс! Получается, «Кибернетика» выбивала в спецкомиссии Совбеза ООН санкцию на тяжелые танки вовсе не для того, чтобы с гарантией раздавить «Ландскнехтов». Просто в оборону встал Хранитель — и сильно напугал их.

— Что и требовалось доказать, — Смит довольно кивнул. — И правильно им не дали танков.

Теперь застонал Пасечник.

Леха неосторожно поправил бейсболку, и глаза тут же защипало. Пасечник сунул ему салфетку. Леха нечленораздельно промычал слова благодарности.

Они почти дошли. Обезглавленного монстра уже было хорошо видно, и смотрелся тот не страшно, а трагически. Безнадежно и заброшенно.

Машина, не достигшая цели. Расходный материал войны. Ехала... и не доехала.

А ведь в Разрушителе мог быть экипаж.

Тоже расходный материал. Тоже ехал и не доехал.

Как бы отвлечься от этих невеселых мыслей, а?