Месть до первой крови (СИ) - Логинова Анастасия - Страница 52

   — И что собираешься делать? – озабоченно спросил Федин.

      Катя выпустила дым в форточку:

   — Не знаю, Максим… черт, и Ваганов уже уехал! А ты чего посоветуешь?

      Максим пожал плечами, но ответить не успел – звякнул телефон.

   — Тебя, Катерина Андреевна, уже с собаками по всему зданию ищут, — сказал он, поговорив, – беги на свой этаж. 

      Баллисты , наверное, про себя посмеялись над Катей, как над дилетанткой, когда она спросила, могла ли пуля от «Макарова» калибром 9 миллиметров быть выпущена из револьвера системы «Смит—Вессон», причем так, чтобы гильза все же вылетела. А потом, наверное, долго еще этот анекдот предавался из уст в уста.

      — Катерина Андреевна, основная особенность револьверных патронов – это наличие буртика, кольцевого выступа на дне гильзы. А в пистолетных патронах для зацепа выбрасывателя делается проточка. Патрон от «Макарова» вообще-то считается стандартным, им, конечно, много чего можно заряжать – но все—таки не револьвер… Ищите «Макаров».

   Где конкретно искать этот самый «Макаров» Катя думала недолго: она любезно попросила экспертов сравнить пулю из тела Черных с пулями из «Макарова», принесенного вчера оперативником Фединым. Пистолет, конечно, еще не смотрели, но Катя была уверена, что он – тот самый. Главное теперь было допросить Катасонова, когда тот проспится – а он обязательно признается, что Эльза Маликова брала этот пистолет, или, хотя бы, могла взять.

      Сделала все это Эльза только для того, чтобы спасти Катасонова – уж неизвестно мнимая была для него опасность или реальная, но Эльза – женщина решительная, а главное влюбленная. А влюбленная женщина способна на многое. Катасонов опасности для себя, видно, не осознавал, или осознавал, но бороться не хотел, а его любовница, во что бы то ни стало, решила уничтожить запись Натальи. О последствиях она не думала. С журналисткой Эльза справилась и сама, а когда дошла очередь до Дорофеева, она решила задействовать и любовника. Катасонов не был таким решительным, он привык плыть по течению, и на убийство никогда бы не пошел. Даже просто отобрать кассету у Дорофеева духу у него не хватило – нанял местных мальчишек за пятьсот рублей. А те перестарались. Катасонова это добило окончательно – больше он и видеть Эльзу не хотел…

      — Звякнул телефон внутренней связи:

   — Катерина Андреевна, — заговорил дежурный, — к вам тут посетительница хочет прорваться. Маликова. А сегодня вроде как воскресенье – пустить, или вы заняты?

      «Долго жить будете, Эльза Борисовна…», — подумала про себя Катя.

      Катя отыскала в столе диктофон, поставила его на запись и за монитором компьютера.

   — Вы извините, что я в выходной, но мне очень надо повидаться с Игорем, — мило улыбнулась, Эльза, войдя в кабинет. — Я принесла продукты, вещи теплые… мне сказали, что вы можете разрешить встречу.

   «Вещи теплые…— рассматривая её, думала Катя. — Она что же, надеется, что его уже на днях по этапу отправят?»

      Эльза смотрела настолько жалобно, и голос был такой, будто она вот—вот расплачется. Катя даже заранее начала искать взглядом графин.

   — Продукты вы можете передать через адвоката, а личную встречу я вам пока разрешить не могу. Но все равно, хорошо, что вы пришли, мне нужно кое—что уточнить, присаживайтесь. Соседи Черных видели, как в день убийства к ней заходила женщина – описали внешность. Думаю, они видели вас, когда вы заходили поговорить. Вы не могли бы подробно рассказать, во что вы были в тот день одеты? Мне просто нужно сравнить, может быть, заходила совершенно посторонняя женщина.

      Эльза пожала плечами и начала вспоминать:

   — Я в машине приехала – была без верхней одежды. На мне был надет белый свитер и джинсы. По—моему так.

      Катя кивнула без всякого интереса: свитер – он вязаный, это хорошо. Частицы пороха на вязаных вещах лучше всего сохраняются. Нужно будет съездить и свитер изъять.

   — Екатерина Андреевна, а мне можно хотя бы передать Игорю записку?

   — Можно, но мне придется её прочитать. Эльза Борисовна, вообще-то вы сами скоро сможете все, что хотите мужу сказать – у следствия появились новые факты и, скорее всего, ваш муж никого не убивал.

      Радости, однако, на лице Эльзы не отразилось, наоборот она побледнела.

   — А кто же убивал?

   — Вы удивлены? Понимаете, в чем проблема, Наталья Черных была застрелена из пистолета системы «Макаров», а ваш муж утверждает, что убил её из револьвера «Смит—Вессон», который хранился у вас дома.

      Эльза явно была в замешательстве.

   — Но он ведь признался в убийстве?

   — С чего вы взяли? — удивилась теперь Катя.

      Эльза сперва растерялась, но быстро нашла, что ответить:

   — Так мне адвокат Игоря сказал.

   — Да, ваш муж признался в убийстве Натальи Черных, но ведь он может и отказаться от признания в любой момент. Я же говорю: у следствия появились новые факты. В частности, известно, что детектива Михаила Дорофеева «заказал» Василий Катасонов, а он в свою очередь на допросе заявил, что об этом его просила его любовница. То есть это явно был не ваш муж.

   — Любовница? – переспросила Эльза и отвела взгляд. Она поняла, что Катя имеет в виду её, — но Игорь ведь взял на себя оба убийства, а Василию верить нельзя. Он пьет, понимаете?

   — Я тоже так подумала, Эльза Борисовна, — подыграла ей Катя. — Наверное, действительно заказчиком и был Катасонов. Что ж, доказательств у нас достаточно.

   — Его что – посадят? – она еще больше побледнела. Эльза скрывать эмоции не умела совсем, по лицу читались все ее мысли.

   — Обязательно.

   Катерина за ней с интересом наблюдала, а Эльза напряженно—нервным бегающим взглядом смотрела куда-то в сторону. Она принимала решение. Потом, видно, приняла – вполне осмысленно, хоть и с тоской посмотрела на Катю:

   — Наверное, так будет даже лучше. В тюрьме, по крайней мере, они до него не доберутся.

   — У вас плохая осведомленность о наших тюрьмах… — чуть улыбнулась Катя и тут же об этой улыбке пожалела – Эльза сжала губы, а в ее светлых глазах появилась спокойная решительность. Наверное, точно так же она посмотрела на Наталью, когда та высмеяла ее попытку договориться мирно.

   — Вы ничего не докажете. А Игорь меня никогда не предаст, потому что не допустит, чтобы его ребенок рос без матери. Передайте, пожалуйста, записку, — она встала и, не прощаясь, вышла.

      «Игорёша, я наняла самых лучших адвокатов. Не волнуйся, я о Машеньке позабочусь. Она тебя очень любит».

***

— Вы думаете, что я нечастная жертва? – Игорь Маликов усмехнулся.

   Он словно не слышал получасового рассказа Кати – по крайней мере, вопрос его к теме разговора не относился.

   — То, что произошло, это вполне закономерно. Я предал всех, кто меня любил – Наташу я предал даже дважды. Один раз еще в университете – когда уничтожил ее материалы по «Гарант—плюсу», а второй раз, когда отвез ее тело на Южный мост. Я вполне заслужил, чтобы те, кого люблю я, обошлись со мной так же.

   — Игорь Данилович, по поводу «Гарант—плюса» – вы ведь не ради денег это сделали?

   Катя очень мало знала Маликова, но почему-то была уверена, деньги для него далеко не самое главное. Хотя бы тот случай, когда он получил кассету с компроматом – он ведь не пытался выгодно ее продать.

   Маликов поморщился и отвернулся:

   — Они бы просто убили ее, если бы не договорились со мной. Уж больно громкие там были факты, они бы не позволили это опубликовать в любом случае. А потом они перевели на мой счет деньги, на которые, в конце концов, я и открыл «Чайковку». Так что никакая я не жертва, я сам во всем виноват.

    — Вы виновны в похищении кассеты у Ангелины Сухаревой. За это вы понесете наказание, — ответила на это Катерина. – Вину Эльзы я все равно докажу, но вы можете мне помочь.

      Катя начала было снова горячо убеждать Игоря, что ему необходимо изменить показания и выдать жену, но вдруг говорить передумала. Игорю её слова не были нужны, и решения своего – отсидеть за жену – он не поменяет.