Обожгись! (СИ) - Кутузова Елена - Страница 32

– Это тяжело, наверное? – он оказался рядом, и в тесном коридорчике некуда было отойти, – Подозревать каждого в том, что он рядом только потому, что ты – суккуб? Я просто понять не могу…

– Слава, скажи… а ты был бы рядом с Галой, будь она обычным человеком? Смог бы снести все её заскоки и требования?

– Если бы полюбил… то смог.

– Но полюбил бы? Или… нет?

Он замолчал и отодвинулся. Дышать сразу стало легче.

– Знаешь, а вы действительно – разные. – В голосе звучало удивление. – Оба суккубы. Но она пользуется этим, не задумываясь, а ты…

– А я просто еще не знаю, на что способна.

– Потому и не знаешь, – усмехнулся он и взглянул на часы. – Как думаешь, хорошо будет, если мы оба опоздаем? Тебе-то можно, а я и так под угрозой увольнения.

Но мы успели вовремя. Правда, это не уберегло меня от неприятностей. Пока мы планировали вечер, в «аквариум», хлопнув дверью так, что чуть не вылетели стекла, ворвался Саша.

– Выйди, – кинул, не глядя, Брониславу. – Нам с твоей хозяйкой поговорить надо.

Тот подобрался, но увидев мой кивок, молча вышел.

Ноги подгибались, а чтобы зубы не выбивали чечетку, пришлось сжать челюсти. Говорить в таком состоянии я не могла, да умирала от страха, оказавшись один-на-один с разъяренным Сашкой. Но выносить свои проблемы на всеобщее обозрение… лучше умереть!

– Ты что это творишь, сука? – зашипел, приближаясь.

– Ты о чем? – я не сразу поняла, что ему надо.

– Не понимаешь? Ты тут дурочку не строй. Я столько к этому договору шел, столько труда и денег в него вбухал, тебе и не снилось!

Договор! Все тут же встало на свои места. Видимо, Игорь на самом деле разорвал с Сашей все отношения.

А он наступал.

Стало страшно. Таким я его никогда не видела, даже в школе, когда он выходил один-на-один с другими парнями.

Глаза потемнели от гнева, сжатые в кулаки пальцы побелели. Расстояние между нами сокращалось, и вот он уже нависает надо мной, и хочется вжаться в стену, пройти, просочиться сквозь неё… Ужас запустил реакцию организма. Мужчина, желающий женщину, не станет её убивать… Но в этот раз инстинкт ошибся. Убивать, может, и не будет. А вот кое-что другое…

Стена содрогнулась, когда в неё впечатался кулак. Я не удержала вскрик, но вместо него из горла вырвался какой-то цыплячий писк.

– Боишься?

Зрачки в его глазах увеличились, словно Саша принял наркотик. И я знала – какой. Подсевший на магию суккуба уже не остановится!

– Что ты творишь?

Ох схватил меня за горло:

– Сейчас узнаешь!

Больно. Страх сменился паническим ужасом, тело забыло, как двигаться. Оцепенение сковало похлеще цепей. Кажется, мое желание умереть, но не показать слабости, сейчас исполнится!

– Боишься?

Лицо Саши оказлось совсем рядом. Я чувствовала его дыхание. Смесь табака, мятной жвачки и алкоголя. Тошнотворный коктейль!

– Зря боишься… Не обижу. Но за все надо платить…

Его вторая рука сжала мою грудь. Я снова пискнула, и этот звук послужил сигналом к действию. Треск разрываемой ткани, стук металлических пуговиц, рассыпавшихся по полу. Они прыгали и катились в разные стороны. Одну я даже увидела: она сделала полукруг и направилась к столу. Серебристый кружочек, маленький, но почему-то приковавший мое внимание.

– Вот так!

Ощущение чужих рук на теле стало сильнее – хлопковая блуза не смогла защитить, как и кружевное белье…

– Вот так…

Саша дышал прерывисто, движения стали хаотичными, и пальцы то сжимались на моем горле, перекрывая воздух, то разжимались, позволяя вдохнуть, но не позвать на помощь. Борясь за каждый глоток воздуха, я проклинала себя за то, что опустила жалюзи. И отослала Бронислава.

– Вот так, дорогая моя… сладкая…

Грудь болела не меньше горла. А рука уже залезла в ворот блузы и шарила под бюстгалтером.

– Ах ты…

Непонятная сила отбросила Сашку в сторону. Я тут же сползла по стенке, хватая ртом воздух, а по полу, сшибая мебель, катался клубок из дерущихся мужчин.

Первая мысль – бежать! – захлебнулась в потоке раскаяния. Почему-то, оказавшись на свободе, я начала думать иначе. Ужас происходящего, страх, оцепенение никуда не делись, но казались какими-то далекими. На первый план вышел холодный расчет.

Скандал в клубе мне не нужен. Да и Ванесса меня порвет на тысячи маленьких Ирм, если из «аквариума» выпорхнет хотя бы тень этих разборок. А значит…

Жакет, хоть и без пуговиц, позволил спрятать порванную блузку. Стараясь не споткнуться о дерущихся мужчин, я проскользнула к столу и нажала «тревожную кнопку».

Охрана среагировала быстро. Сашу оттащили от Бронислава, или Бронислава от Саши… Я не вглядывалась особо – начался откат.

– Полицию вызывать?

Я едва смогла помотать головой, запрещая. И, едва за мужчинами закрыли дверь, разрыдалась.

– Тсс, тише!

Бронислав обхватил меня за плечи.

Запах мужского дезодоранта, крови и еще чего-то кружил голову. Я уткнулась в белый сюртук и глотала слезы – нельзя было позволить никому услышать мой плач.

– Тише, тише… – Бронислав гладил меня по голове, плечам, спине…

Сидеть на полу, в его объятиях неожиданно оказалось очень уютно. Я смогла выплеснуть и свою обиду, и горе, и что-то еще… Бронислав выслушал все. А я только жаловалась, всхлипывая и закрывая глаза, чтобы не видеть своего позора.

Проснулась от тихого разговора.

Я лежала на диванчике в своем «аквариуме». А за моим столом расположилась Ванесса. Бронислав, стоя напротив неё, что-то ей доказывал.

В рубашке, лишившейся поуговиц, с закатанными по локоть рукавами, он казался… Я закрыла глаза, но соблазнительное видение не желало исчезать. Ну и что, что белоснежные брюки заляпаны чем-то бурым, а рубашка измялась? Поджарое, крепкое тело не стало от этого хуже. А синяки… А шрамы вообще украшают мужчину!

– Ирма?

– Подруга!

Я пошевелилась, и оба тут же оказались возле дивана.

– Я… – кашель не позволил договорить. Он разрывал горло, царапал, выдирал трахею вместе с легкими…

– Тише, тише! – у самых губ оказался стакан с водой. Теплая, противная на вкус, она се же помогла отдышаться, хотя казалось, с каждым глотком я проглатываю теннисный мяч.

– Не говори. Сейчас к врачу поедем! – Ванесса повернулась к Брониславу: – Клуб на тебе. Справишься?

Его ответ и мой протестующих хрип прозвучали одновременно. Меня не послушали. Ванесса вывела меня через служебный вход и усадила в машину:

– Сейчас к травматологу, а потом…

– Нельзя!

По гортани словно наждаком проехали.

– Нельзя! Заявление, полиция…

Ответ нельзя было назвать развернутым, но Ванесса поняа:

– Проклятье! И что нам делать?

– Домой! – прохрипела я.

– Точно! – кивнула Ваня и мы поехали.

– Куда? – я не сразу поняла, что везет она меня к себе.

Заходи. Я сейчас, – Ванесса кинула сумку на тумбочку в прихожей и ушла в ванную.

Через несколько минут в дверь позвонили. Не отвечая на мои вопросительные взгляды, Ванесса впустила Игоря.

Тому хватило одного взгляда на меня:

– Убъю!

– С этим и без тебя справятся, – осадила его Ваня. – Лучше скажи, что нам делать?

– Лед есть?

Он заставил меня проглотит несколько крохотных кусочков. Остальные высыпал в пакет и завернул в полотенце:

– Держи, – приложил к шее, – так отек быстрее спадет. Вань, у тебя обезболивающее есть?

Пришлось пить таблетку. Я прокляла все на свете, а Игорь еще и «успокоил»:

– Надеюсь, хрящ не поврежден. Правда, его не так просто раздавить, и все же… Я так понимаю, в больницу вам нельзя? Тогда…

В ответ на его телефонный звонок явился врач. Он внимательно осмотрел шею, долго расспрашивал о самочувствии, вслушиваясь в мои хрипы, а потом надел на голову вогнутое зеркало и достал другое, стальное, на длинной рукояти.

– Откройте рот!