Обожгись! (СИ) - Кутузова Елена - Страница 14

А она на мгновение задержалась и на губах мелькнула улыбка, осветив лицо. Я услышала, как охнул замерший рядом официант. А необычная гостья уже шла к Брониславу. А тот спешил навстречу, светясь от радости. Миг – и он кинется на колени, приветствуя свою Богиню.

Ревность полоснула ударом бича. И Бронислав был ни при чем. Все, кто говорил о его любовнице не просто так отмечали, что мы чем-то похожи. Они не лгали: она была не просто суккубом. Габриэлла оказалась моей сестрой.

Нет, простая похожесть здесь не причем. От этой женщины за версту разило отцом – мы, суккубы и инкубы чувствуем родство очень остро. Но, несмотря на общего папеньку, отличались мы как сортовое, истекающее сладким соком яблоко и кислый дичок. Я не стала себе врать, кто есть кто в этом раскладе.

Начать с волос. Мои вызывали зависть у остальных женщин. Но Габриэллины локоны могли заставить забиться в приступе любую красотку из рекламы шампуня. Густые, чуть ниже плеча, а цвет… Не тот противный апельсиново-рыжий, а благородный оттенок темной меди. Хотелось прикоснуться, пропустить пряди сквозь пальцы, почувствовать и мягкость и шелковистость…

Мой коньячный оттенок на этом фоне казался блеклым и тусклым.

Но самое страшное, я даже утешить себя не могла, что Габриэлла «сучка крашена», как говорилось в одном старом фильме. Нет, у внезапно явившейся сестренки все было натуральное: и волосы, и зубы, и грудь третьего – идеального – размера… И фигура – с моей не сравнить. У меня бока подрасплылись, появились складочки, пока не очень заметные и легко маскируемые правильной одеждой… А здесь… От зависти впору выть было. Хотя по жизни я совсем не завистливая.

Причина оказалась проста: когда я увидела, как Бронислав склоняется к её руки губами, дышать стало трудно. Это не зависть. Это – ревность. Признаться в этом самой себе оказалось сложнее всего, но зато и с плеч словно пыльный мешок с мукой свалился: причина оказалась банальной. Но от этого не менее стыдной.

– Тоже… потрясена?

– Не то слово… – Ванесса только расхохоталась на мое бурчание.

– Но ведь хороша!

– Не то слово…

– Ну что ты как пластинка: не то слово, не то слово… Да просто баба за собой следит, вот и все. Я тебя сколько раз на пробежку звала? Ты мне что отвечала?

Крыть было нечем. И я предпочла обидеться:

– Нет, чтобы поддержать… Нет, ты посмотри, как он возле неё… Соловьем разливается, ковром расстилается…

– Вьюном увивается… – закончила Ванесса. – Да ты ревнуешь!

Это открытие её рассмешило. Подозреваю, в её голове уже крутилось сотни подколок и плоских шуточек. Но сейчас Ванесса сдержалась:

– На клиенток посмотри!

Что и говорить, харизма суккуба, включенная на полную мощность, затронула даже женщин. Они расступались, освобождаю королеве дорогу к трону – самому лучшему столику клуба.

– Ну-с, поглядим, чем нас мальчики удивят!

Её интерес неожиданно успокоил: и правда, чего беситься? Лучше, пользуясь моментом, посмотреть на сцену: при такой аудитории парни явно постараются выложиться по-полной. А значит, и все ошибки-недоделки вылезут на свет. Можно будет поправить, изменить, улучшить…

Я хотела заказать безалкогольный коктейль, но рядом не оказалось ни одного официанта. Все они, включая своего начальника, крутились вокруг Габрэллы.

– Они нам тылы оголили, – кивнула Ванесса.

– Ну, погодите у меня! – теперь я была в ярости. И тут, точно отвечая моему настроению, сменилась музыка.

На сцену вышел Денис.

Он еще за кулисами скинул униформу. Теперь из одежды на нем была только оранжево-желтая полоса ткани. Прислушался к совету!

В меняющих цвет отблесках ламп шелк казался живым пламенем. А уж когда Денис начал движение… Как этот танец отличался от того, что я видела на репетиции! Гибкий, тонкий парень кружился, замирал, садился на шпагат, делал мостик… и за все это время не показал ни сантиметра лишнего тела. Зрители видели все. Кроме главного.

Я же заметила, что Денис использует все мои советы, до последнего. Даже те, что давались вскользь, как необязательные к исполнению. Это пошло на пользу танцу. Но… ревность никуда не делась. В этот раз она не имела никакого отношения к собственничеству – как мужчина Денис меня не интересовал. Но то, как он старался разбудить страсть, как сдерживал свою… Чтобы объяснить это состояние, у меня уходило несколько дней. Габриэлла умудрилась сделать это одним своим появлением.

– Ты смотри, что творится! – ахнула рядом Ванесса, отвлекая от танца.

Его чувственность оставила равнодушной только меня. Посетительницы стремились подойти ближе к Денису, на сцену летели уже не купюры – перехваченные резинками пачки.

– Ничего себе! – Ванесса чуть не приплясывала от возбуждения. – Да после такого сюда…

– Ваня, – не выдержала я. – Ваня!

Она не слышала. Ну не кричать же во весь голос, что я увольняюсь! Такие дела решаются наедине, без лишних ушей.

Нет, клуб мне не надоел. Мне нравилось здесь работать. Но сейчас я как никогда остро почувствовала свою неполноценность. Строи запреты матери скинуть так и не удалось. Я осталась на перепутье: уже не человек, но еще и не суккуб. В отличии от Габриэллы. Хотелось забиться в угол и зализывать раны от уязвленного самолюбия. Ну куда я полезла? У кого решила увести мужчину? У НЕЁ?

– Ирма, что-то случилось? – плечо отдалось болью, так сильно сжала его подруга. Очень хотелось ответить, что мои тараканы никого не касаются. Но сейчас проблема заключалась не в тараканах.

Габриэлла не просто так поглядывала на сцену. Она точно заметила уточек, перечеркнутых наискосок, которых я разместила в определенных местах, но они не произвели на неё никакого впечатления.

– Вот стерва!

– Кто? Ирма, ты куда? – всполошилась Ванесса, но отступила с дороги. – Только без скандала, хорошо?

Без скандала? Как же! Эта… слова вертелись в голове, но ухватить хоть одно не получалось. В общем, моя незванная сестренка вышла на охоту! Браконьерша чертова! Я вот тебе сейчас…

– Леди Ирма…

Вот ведь… вклинился! Захотелось дать пощечину ни в чем не повинному Брониславу. Но его холодный вид подействовал на мой гнев, как ушат холодной воды.

– Леди Ирма, позвольте представить вас госпожу Габриэллу…

Умеет, паршивец, играть словами. И как четко дал понять! Разницу между леди и госпожой знал тлько посвященный. Нет, всякие БДСМ-практики здесь ни при чем. Бронислав знал, что Габриэлла – суккуб. И знал, что она его запечатлела.

– Добрый вечер, – держать себя в руках оказалось не так просто. Особенно, когда собеседница медленно повернулась и её взгляд скользнул по мне с ног до головы.

– Мне тоже приятно познакомится…

Голос… Низкий, грудной, мягкий. Такой даже по телефону с ума сведет! И на записи станется таким же привлекательным.

– Слухами о вашем клубе земля полнится…

– Мне очень приятно, что гостям у нас нравится настолько, что они дают рекомендацию.

Вежливость, пусть даже холодная. Но – вежливость! Собеседница оценила:

– К счастью, им не пришлось кривить душой. Здесь довольно… горячо, – взгляд метнулся к закончившему выступления Денису.

– Стараемся. И для этого очень строго придерживаемся некоторых правил…

Взор влажно мерцающих глаз скользнул по уточке:

– Я слышала об этом. Но знаете… проблема в том, что я не приемлю правил. Особенно – строгих.

Вот теперь она смотрела прямо на меня. Выдержать оказалось нелегко. Ладони вспотели, спина норовила согнуться чуть ли не в поклоне… Помогла гордость. И ответственность за своих работников. Я привела парней в клуб. И обязана была защитить их любой ценой.

– В таком случае, вам не будут здесь рады.

Вызов на вызов. Печатка поднята. Я отклонила попытку подружиться, и не сомневалась, что ответ последует мгновенно. Но вместо этого губы Габриэллы, скрытые безумно сверкающей помадой растянулись в улыбке. Между ними блеснули зубы, по которым пробежал розовый язычок: