Осколки небес (СИ) - Колдарева Анастасия - Страница 55

— Милостив… — выдохнул Азариил с покорностью и закрыл глаза.

Вениамин оказался немногословным, нелюдимым и удивительно невозмутимым для своего юного возраста. Внимательно выслушав возбужденный рассказ Вари, частенько прерываемый шмыганьем и слезами, он надолго погрузился в размышления.

Андрей не понукал его, хотя от ветра — или, вернее, страха — промерз буквально насквозь. Он уже минут пятнадцать топтался на крыльце училища, на территории Спасо-Преображенского монастыря, в ожидании, пока молодой послушник до чего-нибудь додумается. Рядом, обхватив себя руками, тихонько всхлипывала Варя, покрасневшая от холода и слез, ползущих по щекам. Андрей жалел о том, что перевалил на нее собственные горести. Следовало проявить твердость характера и отправить сестру в ее родную деревню, пока существовала такая возможность. Она непослушна и упряма — но ведь и он не лапоть бесхребетный! Старший брат, называется, заботливый и ответственный. Сам едва не преставился, потом в бега пустился — и ее с собой прихватил!..

А куда деваться? Уходить из города с заплечным мешком? Ловить попутку и мчаться а край света? Хорониться в монастырях? За душу развернули жестокую борьбу потусторонние силы — у кого тут искать помощи? У священников? Прихожан? Бабушек вроде Евдокии?

Последний из Осколков… Вероятно, теперь Мастема натравит на него всех своих гончих разом, и благо, если лично не засвидетельствует почтение.

От мыслей об адском предводителе слегка затошнило и прошиб озноб. Чтобы отвлечься, Андрей повернулся к территории монастыря, разглядывая белые здания церквей и снежные тучи, ползущие из-за реки над золочеными крестами.

— Выходите за ворота на стоянку, — промолвил наконец Вениамин, указывая рукой примерное направление. — Увидите вишневую «четверку». Там ждите.

Не дожидаясь вопросов, он скрылся в училище.

Андрей недоверчиво уставился на закрытую дверь, постоял немного в ступоре, переминаясь с ноги на ногу, и неуверенно спустился с крыльца.

— Считаешь, ему можно доверять? — спросил он по дороге к монастырской стене. В суставах от холода, казалось, хрустел иней.

— Не знаю, — Варя пожала плечами, вытирая нос рукавом пальто. — Раньше считала, да. А теперь уже ни в чем не уверена. Но ведь выбора у нас нет?

— А какой выбор у него? Очередная чудаковатая старушка? Зар утверждал, праведников рано или поздно вычисляют. Даже если рядом не мерцает ангельский фонарик, сигналя: «Все сюда! Я здесь!» — наверняка у бесов имеются списки богоугодных, рассортированных по областям, городам и районам. Они начнут методично обшаривать окрестности, начиная с Мурома…

— Прекрати, — перебила Варя. — Без тебя тошно.

— Вот что, — Андрей взял ее за локоть и остановился. — Садись на автобус и поезжай домой. Тебя искать не будут — да и не найдут, раз Зар спрятал нас обоих. На всякий случай укройся не у матери, а у соседей или у кого-нибудь из родных.

— Я думала, ты поумнел, — Варя выдернула рукав из его пальцев и продолжила путь. В ее голосе не было раздражения, только усталость.

— Да пойми же, это напрасное геройство, оно ничем хорошим не кончится! Ну чем ты могла помочь, когда Зар едва не вогнал меня в гроб? Воплями? — от бессилия Андрей начал злиться. — Так только хуже!

— Я тебя не брошу, — упрямо.

Он проглотил ругательство и вздохнул, признавая поражение.

— Надеешься ещё услышать об ангеле?

— И это тоже, — не стала отрицать Варя.

— Тогда понятно.

«Четверка» обнаружилась за углом, недалеко от часовни Николая Чудотворца, в сугробе. Андрей на всякий случай побродил по улице, но нет, такая развалюха оказалась одна на всю округу.

Вскоре пришел Вениамин, сосредоточенный и молчаливый, и принялся откапывать ее и счищать снег и наледь с лобового стекла.

— С осени не пользовался, да? — спросил Андрей, чтобы нарушить неловкое молчание. И получил в ответ:

— Это не моя машина.

— А чья?

Усердно работая скребком и щеткой, послушник сделал вид, будто не расслышал.

М-да. Любопытно, какие скелеты висели в шкафу у этого Вениамина? Или трупы в багажнике… А может, монастырский устав запрещал разговоры с посторонними? Если он и впредь собирался цедить слова в час по чайной ложке, веселая предстояла поездка.

Устроившись на продавленном пассажирском сиденье, Андрей почувствовал себя крайне неуютно. Варя села сзади. Водитель пристегнул ремень, на минуту прикрыл глаза: вероятно, пробормотал про себя подобающую случаю молитву, — и автомобиль натужно запыхтел и затрясся по колдобинам узких муромских дорог.

Временами так и подмывало спросить о цели путешествия, о дальности и времени в пути, но Андрей решил не навязываться. Надо потерпеть — потерпим, лишь бы толк вышел.

Вскоре городские постройки остались позади, а перед глазами расстелилась заснеженная равнина, точно заплатками, тут и там покрытая лесами и перелесками. Пригревшегося Андрея разморило, сказались бессонные ночи и переутомление. Повесив голову на грудь, он задремал.

Очнулся, когда машина дернулась, словно воткнулась бампером в сугроб, и замерла. Под усталое урчание двигателя, Андрей продрал слипшиеся глаза.

За окном смеркалось. Вот это да! Сколько же часов они колесили по трассам?!

Варя, как выяснилось, тоже прикорнула — да и проспала всю дорогу! В минувшее Рождество и ей досталось будь здоров.

— Идемте, — Вениамин выждал немного, заглушил мотор и первым вылез из машины.

— Ты же не вытолкаешь потом! — заметил Андрей, ужаснувшись условиям парковки: колеса увязли в снегу, который все продолжал сыпать с неба. — На себе тащить придется! Или вообще до весны.

— С Божьей помощью, — послушник не обратил на снежную катастрофу никакого внимания.

Разве что тут тягачи на каждом шагу…

Впрочем, в последнее верилось слабо. Оглядевшись, Андрей вдруг осознал, в какую глушь их занесло. Слева, чуть в отдалении, темнел лес: он утекал куда-то в необозримую даль, серпом огибая равнину и теряясь в дымке на горизонте. Несколько разрозненных домишек маячило за чередой частоколов. Среди них надгробным монументом возвышалась полуразрушенная часовня из мрачного красного кирпича, с колокольней без купола и колоколов. К ней примыкали здания, похожие на монастырские корпуса: некогда двухэтажные, а теперь местами развороченные и выпотрошенные, похожие на обглоданные остовы. К тем, в свою очередь, приткнулись деревянные хозяйственные постройки, и вот они-то как раз выглядели обжитыми.

Андрей обернулся: дорога, по которой прикатила машина, терялась метрах в двадцати, взрытые шинами колеи потихоньку застилала поземка.

По щиколотку увязая в снегу, Вениамин направился к останкам корпусов.

— Я в порядке, — пробормотала Варя, протирая заспанные глаза, хотя Андрей ее, в общем, и не спрашивал. — Думаешь, Азариил догадается, куда нас занесло, когда вернется?

Вернется? Сомнительно. Уж больно сильно последние его слова смахивали на прощальное напутствие, мрачно подумал Андрей. А в слух произнес с деланным воодушевлением:

— Похоже на тайное священное общество, окопавшееся в тут годах этак в пятидесятых прошлого столетия. Или на обычные развалины посреди загнившей деревеньки, где пара девяностолетних старух мирно коротает остатки века. Сейчас отыщем землянку поприличнее, разведем костер, выклянчим у местных банку квашеной капусты…

Если Варя и оценила жалкую попытку поднять ей настроение, то никак не среагировала.

Тем временем, они пробрались между корпусами. Благодаря стенам тропинку здесь не замело. Свернули за угол направо и очутились на крыльце. На продолжительный и громкий стук дверь со скрипом отворилась, и на пороге возникла женщина в длинном черном одеянии и апостольнике, оставляющем открытым лишь бледное, сухое лицо.

— Добрый день, матушка Александра, — Вениамин поклонился в знак приветствия.

Монахиня улыбнулась, но только на мгновение. Заметив посторонних, она озабоченно сдвинула брови, хотя в дом пригласила без лишних расспросов.