Осколки небес (СИ) - Колдарева Анастасия - Страница 17

— Значит, они — такое же орудие Всевышнего, как и ангелы, — осторожно продолжил Андрей, ожидая возмущенных возгласов. Однако Азариил взял себя в руки и только неодобрительно хмурился.

— Ну так и нечего мотыге презирать лопату! Раз уж взялся просвещать меня по поводу потусторонних сил, то давай по порядку — я хочу быть в курсе. А есть ли польза от обсуждения демонов, сам решу.

— Как угодно, — Азариил пожал плечами. — Бесов тьма бескрайняя. С кого начать?

— С тех, кто представляет прямую угрозу. Они же не всем скопом на меня накинутся?

— Под руководством Мастемы, по нашим сведениям, семеро падших, каждый из которых подослан к определенному Осколку. И каждый будет использовать против нужного человека его же слабости и пороки. С Белфегором ты успел познакомиться.

— И в чем моя слабость?

— Тяга к женскому полу.

— Скажешь тоже! — хохотнул Андрей. — А у кого ее нет?

— Повышенная тяга к женскому полу: безотчетная и безудержная, — спокойно уточнил ангел и, подумав, присовокупил: — Чаще именуемая похотью.

— Что естественно, то не безобразно. А этому Белфегору, прежде чем охмурять, стоило бы разобраться с моими вкусами: терпеть не могу ямочки на щеках.

— Впредь будь внимательнее и не иди на поводу у низменных влечений.

— Обойдемся без ханжеских лекций, — попросил Андрей. — С Белфегором разобрались. Это раз. Кто еще?

— Данталиан. Довольно могущественный в своем роде. Он сочетает в своем облике множество лиц, благодаря чему может принимать образы родных и близких. Проникая в человеческие сны, он вызывает у одних людей ложные предубеждения против других. Способен прозревать тайные намерения и подменять добрые помыслы дурными. Бесы из его легионов нагоняют уныние и смертельную тоску, толкают на самоубийства, предательство и разные губительные непотребства.

— Два, — Андрей загнул второй палец.

— Валафар — покровитель воров и разбойников. Угодивших под его влияние он подстрекает к грабежам до тех пор, пока не доводит до тюрьмы или казни.

— Исчерпывающая характеристика. Три.

— Леонард — главным по черной магии и колдовству. Считается экспертом по чернокнижным ритуалам, в Средние века предводительствовал ведьмами на шабашах. В истинном обличии похож на сатира: с человеческим торсом, волосатыми козлиными ногами и копытами, только вместо зада имеет еще одно лицо. Он откровенно мерзок.

— Да с твоих описаний и другие не красавцы. Пусть будет четыре.

— Маммон — демон богатства. Олицетворяет власть золота, сребролюбие и жажду наживы. Вечно голодный, с болезненным, одутловатым лицом, вбирает в себя все, до чего дотягивается, и пробуждает в людях алчность.

— Пять.

— Лилит, овладевает мужчинами во сне против их воли и вредит деторождению.

— Не густо про Лилит.

— Последний из свиты, но не последний по могуществу — Асмодей, — доселе невозмутимое лицо Азариила горестно исказилось. — Он был создан в чине Серафимов — неописуемо прекрасных приближенных к Богу ангелов — и предпочитает поддерживать эту личину и доныне. Демон вожделения, блуда и ревности, вселяет в сердца людей отчуждение, сеет раздор между возлюбленными. Приводит мужей в состояние безумия и вожделения, вынуждая оставлять жен и прелюбодействовать.

Повисло молчание.

— Какая-то безрадостная картина вырисовывается, — наконец кисло прокомментировал Андрей.

— Мастема привлек страшные силы, но мы будем сражаться и уступим лишь по благоволению Всевышнего, — отозвался Азариил.

— А в фильмах обычно добро побеждает.

— Для кого-то падение со временем оборачивается высшим благом, нежели возвышение. Главное — не сомневаться в том, что любой допущенный Богом путь правилен.

— С бесами разобрались?

— Надеюсь, тебе не доведется встретиться лично с теми, кто охотится за другими Осколками, — утешил ангел.

— А где они, кстати? Здесь, в России, или по всему свету раскиданы?

Ответа не последовало, и Андрей догадался, что Азариил отвлекся. Окаменев лицом, сощурившись и уставившись неподвижным взглядом в пустоту, тот явно прислушивался к чему-то недосягаемому для человеческого уха.

— Меня зовут, — сообщил он спустя короткое время.

Андрею представились демоны под окном, настойчивой жестикуляцией приглашающие посланника Небес потолковать в сторонке.

— Не бесы, свои, — ангел целенаправленно двинулся к выходу из кухни.

— Так вот, насчет личного пространства! — возмущенно крикнул Андрей ему в спину. — Не смей копаться в моих мозгах, слышишь? Эй, я к кому обращаюсь!

— Не сейчас, — кинул Азариил через плечо и в дверях столкнулся с Варварой.

Та вспыхнула, неловко попятилась, смущенно комкая в руках края шерстяного платка, накинутого на плечи. Э, да она, похоже, подслушивала.

— Не спится? — участливо осведомился Азариил.

— Любопытно же, — бесхитростно призналась Варя.

— От любопытства кошки дохнут, — напомнил Андрей.

— Кошек с меня сегодня довольно! — она скрестила на груди руки в инстинктивной попытке защититься от ожидаемых нападок и негодования, но не отстранилась. Не удостоила брата даже беглым взглядом и обратилась непосредственно к ангелу: — А про бесов это вы серьезно?

— Абсолютно.

— А вы ангел, да?

Азариил посмотрел на нее со странным выражением на лице: чуть склонив голову набок и приподняв брови домиком.

— Да.

— А не похожи!

— Почему?

— Ангелов обычно изображают в светлых, блистательных одеждах и легких сандалиях. Или в воинском одеянии: хитонах, плащах и доспехах. Или в дьяконских облачениях, расшитых золотом и самоцветами. А в руках положено держать мечи, рипиды, свечи, зерцала, чаши, посохи, мерила, свитки, факелы или кадила.

Андрей представил Азариила в тоге и с кадилом — и ужаснулся.

— Изображения, конечно, заключают в себе чисто символический смысл, но все равно… простовато как-то, — сказала Варвара с ноткой разочарования в голосе.

— Чтобы стать ощутимым для человеческого восприятия, мне пришлось обрести тело, — объяснил ангел. И как только у него терпения хватало?

— Настоящее? — Варя придирчиво сощурилась.

— Плотное. В нем крайне неудобно, но, боюсь, мой истинный облик поверг бы в ужас и трепет даже тебя, праведница.

Да тут самомнение прет изо всех щелей, недовольно подумал Андрей. Варвара, наоборот, от непонятной радости просияла, как начищенный пятак.

— Для праведницы ты чересчур дерзкая, — задумчиво произнес Азариил. — Хотя, возможно, сейчас это и к лучшему. Я должен отлучиться ненадолго, а вам опасно здесь оставаться без защиты. Варвара знает способ справиться с мелкими бесами, но против Белфегора или Мастемы ее молитвы не достаточно. Потребуются ещё какие-нибудь подручные средства.

— Святая вода? — с готовностью предложила Варя.

— Осиновый кол, — подхватил Андрей.

— Это для вампиров.

— Ну, тогда соль, спички, кочерга… В фильме показывали.

— Не смеши!

— Отправляйтесь в храм, там найдете многое из необходимой утвари.

— А пустят? — усомнилась Варя. — Кто же по церквям заполночь ходит?

Азариил сосредоточился — на его лице снова возникло отсутствующее выражение — и спустя минуту убедительно произнес:

— Пустят. Тремя верстами южнее находится приход, затерявшийся в сплетении улочек. Это Всехсвятская церковь, увидите: кирпичное здание с медными куполами. Сторож сейчас спит. Ключи у дьякона, который читает Псалтирь в небольшом приделе справа от кафоликона. Кроме него, в храме никого нет.

— Охота же людям, — сказал Андрей.

— Ты не понимаешь! — воскликнула Варвара воодушевленно. — Это Ангел-Хранитель внушил ему не покидать сегодня церковь, чтобы мы смогли укрыться.

Предположение показалось сильно притянутым за уши, однако Азариил одобрительно кивнул.

— Я задержался, — обведя отрешенным взглядом комнату, он обратился неизвестно к кому: — Если падшие объявятся, сообщи мне не медля.

Голос его прозвучал жестко; таким, как правило, отдают приказы. Варвара в замешательстве завертела головой, Андрей предпочел не выставляться глупцом и не искать невидимок по углам.