Паук (СИ) - "Asti Brams" - Страница 36

Смятение спустилось тягучей волной по внутренностям. Кажется, я поняла, что тут происходит. А пока растерянно глазела на богатство кухонного инвентаря. хозяин дома направился к столу, обошел его и сел во главе.

— Самое время для обеда. — Абсолютно серьезный тон и взгляд в упор.

Мыслительный процесс настолько заглох, что некоторое время я в замешательстве пялилась на Демида в ответ, прежде чем до меня, наконец, дошло. Взгляд неуверенно переместился на плоскую плиту, где подогревалась хромированная кастрюля наверняка с первым блюдом.

Что ж. Почему бы не проявить уважение?

С этой бесхитростной мыслью я не спеша двинулась к гарнитуру и под лаконичные подсказки отыскала тарелку и приборы. В кастрюле, как и ожидала, увидела насыщенно красный борщ. Его аромат без спроса захватил в плен обоняние, и мой желудок сжался в голодном спазме.

Коротко взглянув на Демида, я налила тарелку, осторожно отнесла ее и поставила возле него. Потом вернулась с приборами. Однако господин Арбатов не спешил приступать к еде. А еще смотрел на меня с таким загадочным умиротворением, что я невольно замерла в ожидании.

— Без хлеба ни одно блюдо впрок не будет, — спокойно заметил он, дав подсказку, которую я и ждала.

Странное чувство появилось внутри. То ли любопытство, то ли азарт, то ли увлечение. Словно я играла в игру холодно-горячо.

Продолжая ловить это состояние, я нашла хлеб, нарезала в плетеную корзинку и поставила рядом с Демидом. Да, меня однозначно увлекало это. Словно я выполняю какой-то ритуал, который до меня выполнял кто-то очень важный.

Однако, несмотря на то, что на столе уже все стояло, он даже ложку не взял.

— В своей жизни я не допускаю три вещи, — сказал вдруг хозяин дома. — Ложь, жалость к тем, кто этого не достоин и трапезу в присутствии голодного.

Его взгляд метнулся в сторону кастрюли.

— Бери тарелку.

И вроде я предчувствовала что-то подобное с самого начала, а все равно растерялась. Потому что вместо отрицания и упрямства, внутри прошло неожиданное робкое чувство теплым облаком. Именно оно подводило меня подчиниться. Пусть несмело неуверенно. но я взяла посуду для себя и наполнила аппетитным домашним блюдом. К тому же особенно стимулировало, что Демид не притрагивался к еде и ждал меня.

Расположившись с права от него, я взяла ложку и тихо втянула аромат, от которого рот мгновенно заполнился слюной. Что делал этот человек? Гипнотизировал меня что ли своим странным ритуалом?

Я немного напряглась, когда Демид вдруг наклонился к столу и протянул руку, но всего лишь сдвинул хлеб в мою сторону. Робко встретившись с карими глазами, я взяла кусочек и тихо поблагодарила, а он тут же приступил к еде. Я тоже зачерпнула ложку и когда насыщенный вкус теплого борща заполнил рот, чуть не замурлыкала от удовольствия. Впервые еда показалась живой, непринужденной и необходимой.

Так, ложка за ложкой, я съела почти все. Желудок сжался за эти дни, поэтому и этого оказалось предостаточно. Демид закончил раньше, но не вставал из-за стола.

И только, когда я отложила ложку, перехватила на себе внимание, от которого жар прошел по щекам.

— Наелась?

— Да, спасибо.

Некоторое время он, молча, испытывал меня взглядом. Словно что-то прикидывал, что-то решал…

— Убери со стола, — велел, наконец, и уже поднявшись добавил: — Пойдем прогуляемся.

Оставшись в одиночестве за столом, я еще некоторое время задумчиво смотрела в пространство. Неоднозначное чувство маялось внутри после этого обеда. Даже сомнения закрались по поводу обещанной прогулкой.

Помыв посуду и не оставив на скатерти даже маленькой крошки, я неуверенно пошла обратным путем. Демид стоял возле лестницы, уже одетый в стильное темно-коричневое пальто и в этот момент с хмурым видом натягивал кожаные перчатки. А рядом с ним о чем-то напряженно рассказывал Константин, увидев которого я растерянно замедлила ход.

Ох, блин.

Стоило вспомнить, как он ответственно исполнял свой долг и «спасал» меня — по телу мандраж пошел, а стыд лавой обжег щеки.

— Держи меня в курсе, — коротко велел ему Демид, уже заметив мою стушевавшуюся фигуру.

— Здравствуйте, — смущенно поздоровалась я, когда Константин проследил за вниманием своего шефа.

Его лицо на мгновение вытянулось, но затем приобрело привычное каменное выражение.

— Здрасти.

Кажется, он едва не скривил губы. По крайней мере, точно не постеснялся перед главарем снисходительного тона.

— Давай езжай, — бросил ему Арбатов, одновременно протянув руку в мою сторону и подманив к себе.

Константин сразу направился к парадной двери, а я. проводив его виноватым взглядом, приблизилась к Демиду и перестала дышать, когда его рука легла мне на спину. Он подтолкнул в сторону прихожей, и, казалось, мужская ладонь прожигала своим теплом даже через одежду.

Перед парадным входом Демид протянул мне мужскую жилетку — необъятную, но зато теплую, а еще черные резиновые сапоги, которые нашел в том же гардеробе.

Они были новые, но явно предназначались не для меня, так как тоже оказались на порядок больше.

Когда мы вышли на улицу, на порожках я немного задержалась — судорожно втянула влажный воздух и взглянула на пасмурное небо. Как будто уже год не выходила на свежий воздух… Потом пришлось скорее поспевать за Демидом. он уже сошел со ступенек и направился куда-то вдоль особняка.

Надо сказать, сапоги были очень кстати. Земля вязкая, сырая, так что блестящая резина быстро покрылось грязью. Хозяина дома это, похоже, не волновало, так как он явно не переживал из-за своих дорогих ботинок.

Я не знала, куда мы идем, и настроение было довольно апатичное для вопросов, но на улице однозначно чувствовала себя спокойнее. Даже рядом с ним. Кутаясь в жилетку, которая доходила мне до середины бедра, я задумчиво блуждала взглядом по ухоженной территории Арбатовской усадьбы и невольно гадала: сколько людей нужно нанять, чтобы содержать все в порядке?

Когда мы вышли на задний двор, в глаза сразу бросилась терраса с необычным мангалом из каменной кладки. Дальше тропинка вымощенная плиткой вела мимо лужайки с многочисленными саженцами, которым суждено было вырасти в плодоносные деревья, судя по тому, что раскрытые почки украшали практически каждое цветами.

Тропинка заканчивалась на пустоши, с правой стороны которой виднелось небольшое деревянное строение, а слева — заасфальтированная, огороженная зона, похожая на стрельбище. В голове мгновенно выстроилось это сравнение, ия даже поежилась от озноба, пробежавшего по телу. Но на этом мы не остановились и дошли до самого трехметрового забора, в который была встроена железная дверь.

Демид открыл ее при помощи кода и впервые обернулся ко мне.

— Не трясись. Идем. — Он посторонился и пропустил меня вперед, видимо прочитав все мысли по выражению лица.

За забором находилось другое измерение. Именно так я бы описала то, что увидела. Не просто естественная природа, а прямо тайга с густой порослью деревьев: зеленый мох на корке, верхушки скребут облака, запах чего-то хвойного и жутковатый туман.

Вот теперь мне захотелось спросить:

— Куда мы идем?

Что успело пролететь в моей голове? Психологи бы точно заинтересовались.

Мысль о том, что сейчас мне, возможно, предстоит увидеть кладбище врагов, о котором упоминал Демид. Сразу после того, как раздолбал о стол морду еврея…

— Никуда, — снизошел мой проводник до ответа. — Покажу тебе свои владения.

— Ва… ваши владения?

— Да. Большая часть этого леса принадлежит мне.

Осторожно ступая по неровной тропинке, я недоверчиво осматривалась по сторонам.

— А для чего? — спросила я, чтобы отвлечься от подсказок своей игривой фантазии.

И снова поймала на себе этот взгляд. Словно я задаю наивные вопросы.

— Люблю погулять в одиночестве, — как-то уклончиво отозвался он. — Эту часть никто никогда не загадит, и зверье чувствует себя спокойнее.

В моих глазах пробежала настороженность, и шаг невольно замедлился.