Боевой ограничитель (СИ) - "Lone Molerat" - Страница 16

— Я вообще не об этом, — проворчала она. — Их просто все презирают, за людей не держат…

— А, — неопределённо сказала Кирпич. — Ну, понятно. Ладно, лезь уже под душ. Всю эту грязищу за один заход не отмоешь.

*

Рейли полулежала на подушках. Выглядела она уже гораздо лучше, — может, потому, что ссадины на лице затянулись, а может, потому, что в глазах появилось какое-то выражение.

— Эми, ты выросла в Убежище? — спросила она с порога.

— Да.

— И не говорила? Впрочем, да, я и не спрашивала. Что там за история с твоим отцом? Со мной связались люди из Братства. Да, того самого, Братства Стали. И очень-очень интересовались тобой и твоим предком. В каких мы отношениях, где вас искать и прочее.

— Я не знаю, где он, — Эмили нахмурилась.

— А Тридогнайт знает, — Рейли похлопала ладонью по старенькому радиоприёмнику на прикроватной тумбочке. — Он уже который день прямым текстом говорит — заходи, мол, на огонёк, детка из Сто Первого, поговорим о Джеймсе…

— Отец — учёный, — нехотя произнесла Эмили, понимая, что от этого разговора ей не отвертеться. — В августе он ушёл из Убежища, чтобы возобновить свой старый проект.

— Что ещё за проект? — напряглась Рейли. — Оружие? Безумная хрень вроде атомной бомбы?

— Нет, конечно. Какое-то устройство, чтобы очистить воду в Потомаке.

— Но это же хорошее дело, — растерянно произнесла она. — Почему ты не с ним?

Опять двадцать пять.

— Он ушёл втайне ото всех. Для меня это тоже было сюрпризом, Рейли. Не самым приятным. И я думаю, следует уважать волю человека. Раз уж он не счёл нужным брать меня с собой — с какой радости я буду гоняться за ним по Пустоши? Пусть себе делает, что хочет. Без меня.

— Как-то у вас всё сложно. Ладно, Эми. Просто пообещай мне две вещи. Первое — если эта ситуация с твоим папашей вдруг станет, скажем так, причинять неудобства, ты бросаешь к чертям картографирование и летишь сюда.

— А второе? — осторожно спросила Эмили.

— Ты разберёшься со своим цепным псом, — Рейли смотрела прямо и строго. — Мы, солдаты, народ простой. Ты спасла нам всем жизнь — да, и мне тоже, потому что я просто пустила бы пулю в висок, если бы ребята погибли. Мы это ценим. Мы хоть сейчас примем тебя в рейнджеры — официально, со всеми вытекающими последствиями.

— Это какими?

— Это, нахрен, такими, что если сюда припрутся в полном составе Братство, Регуляторы и компания «Коготь», и вместе будут ломиться в двери, требуя выдать тебя, мы им не откроем! — рявкнула Кирпич. — Потому что ты одна из нас. Но гуль — это другое дело.

— Я понимаю: когда твой отец ушёл, ты была одна, тебе было страшно, ты не знала, на кого можно положиться… но теперь-то вот они мы, — Эмили покраснела, чувствуя на себе взгляд Мясника. Добрый, приязненный и совершенно ненужный. — А этот твой слуга в нашу семью не вписывается.

— Он не слуга.

— Ну, наёмник. Я кое-что о нём слышал — от разных людей. Он тот ещё ублюдок, если честно. Даже для наёмника. Нет, я понимаю — ты вложилась в покупку контракта. Но я мог бы подыскать нового покупателя. Есть у меня знакомые…

— Эми, тут дело не в ксенофобии, — Рейли вздохнула. — Ты знаешь, что он делал на службе Азрухала? Я — лично я — могла бы принять в отряд гуля… тише, Карл, я сейчас говорю за себя. Другого гуля. Нормального. Такого, как Берроуз, или та женщина, Уиллоу. Приняла бы, если бы ты попросила. Притерпелась бы к их запаху, и к виду, и к повадкам, потому что твоя рекомендация — это огромный бонус. Но не Харона.

— Эй, малая, да тут просто думать не о чем! — нервно рассмеялась Кирпич. — Мы крутые ребята. У нас даже душ есть! И, когда Рейли немного оправится, мы поищем новичков в отряд — только чтобы симпатичных, да, Рейли? — и будем зажигать! Исследуем тут всё, потом двинем на север, в Содружество… Это работы лет на десять! Десять сытых, привольных лет — не выживать, а жить. Если с умом подойти, можно крышек настричь на всю жизнь. Ты будешь… скажем, старшим картографом. У тебя здорово получается, так подробно всё, аккуратненько.

Подробно и аккуратненько — это потому, что можно не вздрагивать от каждого шороха, работая над картой. Когда не боишься открыть дверь — потому что есть тот, кто разберётся с тем, что ждёт за дверью.

— Так что, Эми? — тихо спросила Рейли.

*

Харон ждал у входа.

— Ты куришь? — удивилась Эмили. — Я и не знала.

— Иногда. Как твоя рука?

— Мясник сказал, нормально. Правда, надо антисептиком обрабатывать, но это и в дороге можно.

— В дороге?

— Ну да. Там же ещё уйма объектов к западу от Ривет-Сити. А карты сами себя не нарисуют.

— И когда вы пойдёте?

— Когда пойдут они, я понятия не имею. Мы — наверное, сейчас.

— Я думал, они предложат тебе вступить в отряд, — Харон пристально посмотрел на неё. — Вот даже не сомневался.

— Нет. Мы с Рейли решили не торопить события, — смутилась Эмили. — Буду пока полевым агентом — вроде скриптора при Братстве. Только наёмного.

— Это никак не связано со мной? — спросил он негромко.

— Да что ты! — нервно рассмеялась она. — Просто — ну, не могут же они вот так взять и принять человека с улицы…

— Ты мой работодатель.

— Э-э… ну да.

— Ты можешь продать мой контракт кому-нибудь другому, как Азрухал. Это… нормально. И с юридической точки зрения, и с этической, — он подошёл ещё ближе. — Ты не обо мне должна думать, а о себе. О том, что лучше для тебя.

— Харон…

— Просто отключи к чёрту свой боевой ограничитель, а? Раз уж насовсем не получится, то в данном конкретном случае, — он горько усмехнулся. — Это хорошие люди, Эмили. Правда, хорошие. Я бы не отпустил тебя к ним одну, если бы это было иначе.

Он в первый раз назвал её по имени.

— Харон, — прошептала она, — тебе со мной плохо?

— Я ведь не об этом.

Глаза у него были синие-синие. И грустные.

— Тогда просто пойдём.

========== 5 ==========

На Пустошь наконец пришла зима. Настоящая, мрачная и безжалостная. Со всеми прелестями вроде холода, шквального ветра и мокрого снега, который так ловко забивался в рукава и под воротник. Согреться не удавалось нигде и никогда — даже во время ночёвок. Эмили уже привыкла спать в одежде и не разуваясь, но раньше это хотя бы помогало.

Рука заживала — но медленно, слишком медленно. Свежий шрам постоянно ныл под бинтами, отзываясь резкой болью на любое движение и навевая невесёлые мысли о заражении крови. Работа над простейшими чертежами превращалась в многочасовую пытку с весьма прискорбными результатами. Нет, если рассматривать её чертежи как памятник человеческому упорству, ценность они имели. Но Эмили почему-то сомневалась, что Рейли, а уж тем более заказчика устроят корявые почеркушки.

И, как будто всего этого было недостаточно, к концу первой же недели похода организм подкинул Эмили ещё одну подлянку. Вполне ожидаемую, впрочем, — но легче от этого не было. Эти славные деньки и раньше-то, в Убежище, давались ей нелегко, а теперь… Больно было до ужаса — словно низ живота распиливают ржавой цепной пилой. Сил оставалось ровно на то, чтобы не выть в голос. А надо было работать.

Повезло ещё, что эта напасть застигла её не посередине долгого пешего перехода, а в особняке на окраине района Мейсон, а . На этом везение закончилось. Да, в доме хотя бы была вода из крана и крыша над головой. А ещё надёжные стены, постель — настоящая постель! с матрасом! — и шкаф со старыми книгами. Только всё это предстояло покинуть.

Эмили кое-как стащила себя с кровати, выползла в холл — и упёрлась лбом в стену, пережидая очередной приступ боли.

— Доброе утро, — окликнул её гуль. Она вяло кивнула. Села в кресло, включила «Пип-бой», уставилась в карту с метками указанных Рейли объектов — значки расплывались перед глазами.

По стёклам сбегали капли дождя, просачиваясь сквозь рассохшиеся рамы и собираясь в мутные озёрца на подоконнике. Чудо-погодка, конечно. Вроде бы, неподалёку, в паре часов пути, есть развалины школы. Не бог весть что, конечно, но начать можно и с этого.