Мара из Троеречья (СИ) - Gradiva Gala - Страница 49

— Я знаю, кто отравил воду! — истошно закричала девочка, закрывая уши ладонями, но собственный голос эхом отдавался у нее в голове. — И про Неждана тоже!

Собравшиеся недоверчиво загудели, оборачиваясь к ней. Возня в мгновение стихла, только шмякнулось напоследок бессознательное тело смельчака, пожелавшего зайти со стороны, чтоб сбросить Марушку с возвышения — Роланд сплевывал кровь из разбитой губы и держался за бок, поглядывая на притихших противников. Меч из рук выбили почти сразу же, и Роланду пришлось пойти в рукопашную, чтобы встать на ноги. Лис тщетно пытался подняться с земли — в глазах двоилось и звенело в ушах.

— Марьяна, — Марушка посмотрела на растрепанную зачинщицу, столбом стоящую посреди двора. Она уже вытерла злые слезы, только краснота вокруг глаз напоминала о минуте слабости. — Это ты всё сделала.

Глаза Марьяны округлились, и та ринулась к девочке:

— Да чего ты такое несешь-то? — попыталась она стащить Марушку с корыта, цепляясь за рукава, стараясь ухватиться за косу, но Марушка отчаянно упиралась, отталкивая ее руки, — Чего придумала-то, а?

Селяне переглядывались и перешептывались. Из гущи толпы вышел Микул, который даже немного жалел, что не удалось поучаствовать в драке. Но выбрать сторону он никак не мог, а потому пришлось воздержаться.

— В зелье для влечения Рута добавляет… — девочка осеклась. — Всегда добавляют полынь. От срамных болезней. Ты, — глянула она на побагровевшую Марьяну, — поила Неждана ими каждый день. Если часто принимать настой полыни, опухает глотка и больной может задохнуться, — отчеканила она, глядя теперь прямо перед собой, будто держала ответ перед Федорой, и тихо добавила: — Неждан умер от удушья, как принял приворотный настой. А ты испугалась, что убила мужа…

— Враньё! — вскрикнула Марьяна, — Лжешь! Он пропал! Его медведь сожрал!

Микул проворно сгреб в охапку Марьяну, не давая ей с кулаками наброситься на девочку. Марушка, отпрянув и едва не повалившись с корыта, вздохнула и покачала головой:

— Я теперь точно знаю, где Неждан, — повернулась она к Руте, глотающей слезы, — ты сможешь похоронить и спеть ему последнюю песню.

Роланд задумчиво повел головой и помог подняться Лису. Рыжий шатался из стороны в сторону. Только когда прислонился к стене, его перестало укачивать.

Микул крепко держал за пояс Марьяну, хотя она костерила его последними словами и обещала выцарапать глаза, если тотчас же не пустит.

— Ну, и где? — нетерпеливо прогнусавил голос из толпы.

— В озере, — кивнула Марушка, — его мертвое тело вам воду и травило.

Зароптала толпа, переговариваясь и обсуждая услышанное всё громче. Марьяна — до того статная и вальяжная, вдруг сжалась недоверчивым ежом в руках Микула под пытливыми взглядами односельчан.

— Ладно тебе брехать и на Марьянку нашу напраслину возводить, — послышался одинокий подозрительный голос издали, — все знают, что Рута с рождения отмечена бесами. Вода-то из колодцев, да и из озерца — тю-тю, — ушла в землю, как она родилась.

Марушка от досады прикусила язык. Про иссохшие колодцы она не успела подумать, и ответить ей было нечего. Звенела рассветная тишина, только трещали, догорая факелы. Селяне в нетерпении столпились у самой избы, окружая девочку плотным кольцом.

— Про воду спросите у того, кто осины у берега вырубил, чтоб терем построить, — мрачно процедил Роланд.

Марушка, все еще ничего не понимая, с благодарностью обернулась на него, едва не полетев при этом с корыта.

— Так это к голове надо… — пробасили в толпе, — он тут где-то толкался.

— Упетлял, как понял, что ставки делать никто не хочет, — ответил визгливый женский голос.

— Не стало осин — подземные воды ушли, и озеро обмельчало, — лениво пояснил Роланд. — Столько лет здесь землю возделываете, а простых вещей не знаете, хоз-зяева, — сплюнул он.

Сгрудившиеся у дома селяне мрачно переглянулись.

— Но судьи-то за Рутой приходили! — прошамкала беззубым ртом бабка Тиса.

Лис сплюнул набежавшую кровь:

— Разденьте любого из них, — сказал, зло всматриваясь в толпу. — На теле татуировка. Сразу опознаете, кто они…

Один из мужиков, которого рыжий обыграл подчистую в кости — Лис узнал его не сразу, выдвинулся вперед:

— Откуда знаешь? Небось, сам такую носишь?

Под перешептывания и неодобрительные выкрики, Лис задрал рубаху, демонстрируя чистую кожу. Из толпы выбрали двоих — мужчину и охочую до зрелищ молодуху, которая сама вызвалась поглядеть на татуировки мертвых.

— А медведь? Медведя как объяснишь? — не сдавался недоверчивый мужик с конца толпы.

Лис потер макушку, откуда волнами по всей голове расплескивалась тупая боль:

— Проснулся зимой, оголодал и начал человечину жрать, — устав пререкаться — голова гудела, как колокол, процедил он, — Сходите лучше Неждана выловить из озера, пока он там в кисель не превратился.

Селяне загомонели, но бежать к озеру никто не спешил.

— Складно говорят… — кивнул Микул.

Зачинщица в крепких его объятиях притихла, и он понемногу ослаблял хватку.

— Врут! — истошно завизжала Марьяна, — клевещут! Хотят, чтоб мы ушли, а они улизнут! Пусти, Микул, — дернулась она что есть мочи.

Микул растерянно посмотрел сперва на Марьяну, бьющуюся в его руках, а затем на троицу: Марушку, не слезавшую с корыта, сидящего под стеной растрепанного Лиса и Роланда, готового в любой момент продолжить бой. Взгляд Микула остановился на обагренном кровью мече в руках воина.

— Надо бы проверить озеро… — задумчиво протянул здоровяк, стискивая колотящую его Марьяну. — Пускай половина сходит, поищет Неждана, а половина останется сторожить.

Народ начал понемногу расходиться. Часть мужиков вызвалась участвовать в поисках, некоторые остались с Микулом — приглядывать за Рутой и ее гостями и утихомиривать, если придется, Марьяну. Женщины разбрелись первыми — пока ходили чинить справедливость, работы в доме и в поле накопилось немеряно. А свежие новости, щедро сдобренные домыслами, им и так донесет бабка Тиса, без которой ни одно происшествие не обходилось.

— Не пустите меня, гады, — процедила Марьяна, вглядываясь в лица оставшихся односельчан, — хрен получите, а не брагу.

Мужики тревожно переглянулись — без добротного пойла по копеечной стоимости оставаться не хотелось.

— А девка-то ведьма! Могла зачаровать нас, — выдвинулся вперед один из них, потирая кулачищи. — Кряж соврать не даст, он с нами играл, — кивнул остальным, — кинула кости и с первого раза выиграла. Коли б не случай, раздела до портков…

Лис подался вперед, не обращая внимания шум в ушах:

— Так я отыгрался, получается? — сощурился он, пытаясь встать, — и мне должны остались, значит…

Мужик стушевался — переиграть-то партейку переиграли, только внушительная часть медяков и впрямь должна была достаться рыжему:

— Без ставки не считалось! — проблеял он, сливаясь с толпой.

— Все долги припомню, за каждую выпитую каплю взыщу! — рвалась зверем Марьяна.

Микул, размышляя об этом, слегка расслабил руки.

— Так и славно, Марьяш, — задребезжал старческий голос Ахмыла. Дед оперся на не снесенный в потасовке, но все равно угрожающе покачивающийся участок тына. — Может, наконец, оценят соседи мою бормотуху. Я и цену скину, раз такие дела.

Микул, приободрившись, снова стиснул объятия. Марьяна поникла, бессильно скрипнув зубами.

— Печать где стащила? — Роланд выжидающе протянул ладонь. Марьяна задергалась, пытаясь не то увернуться от воина, не то пнуть здоровяка, сжимающего ее под ребра. Роланд застыл с протянутой рукой, ожидая, пока зачинщица успокоится или Микул встряхнет ее хорошенько. Марьяна рванула в очередной раз, но вскрикнула разочарованно — выпала и покатилась по земле оброненная печатка. Роланд поднял ее, покрутил в пальцах, придирчиво рассматривая, когда Микул задумчиво протянул:

— Настоящая, похоже, — пояснил, наткнувшись на взгляд Роланда: — Я видал. У нашего головы была такая же, только он ее давно уже пропил…