Низший - 4 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 18

— Я — с сокрушенным вздохом признался тот — Но…

— Но наделал дерьма — подытожил я — Еще фото есть?

— Нет. Таково правило — делать не больше девяти фотографий за шесть месяцев. Иначе быстро все истратим.

Быстро пересчитав, я хмыкнул — ровно девять.

Девять драгоценных и безнадежно запоротых кадров. Ну ты и кадр, паучина…

— Было бы смешно, придумай ты это правило — добавил я.

Паучья башка опустилась еще ниже, слюнявые жвала едва не коснулись стола.

— Я… — донеслось едва слышно.

— Давай следующие фото — велел я, снова стуча пальцами по столу.

Тасуя фотографии, смущенный паук не удержался от вопроса:

— Стебаться надо мной не хочешь?

— Я же сказал — мне плевать — сказал я чистую правду — Мне плевать на твои успехи, на твои провалы, на твои запоры и понос. Если ты прямо сейчас сдохнешь — я позову еще одного паучару раскладывать пасьянс из хреновых фотографий.

— Так и запишем в хронике — обиженно пробурчал тот — Гоблин ты хренов! Не против такого заголовка? Или еще что получше — чтоб-ты-сдох-долбанный-герой-сучий-Оди…

— Если так напишешь — мое мнение о тебе изменится к лучшему — ответил я и снова не солгал — А тут что?

— Виктория. Верховная паучиха. Славно и мудро правила долгие годы. Королева из королев.

На фотографиях — тетка жирных лет. Усатая. Набрякшее мрачное лицо, бугристый невысокий рот, поджатые брюзгливо губы, шея втиснута в высокий узкий воротник, за спиной сбруя с вертикально поднятыми восемью сверкающими стальными лапами.

— Двенадцатилапая? — уточнил я.

— Все верно — гордо ответил паук — Великая Виктория Двенадцатилапая.

— И всеми она могла управлять?

— К-хм… это скорее символ власти…

— Заспинная корона?

— Ну… послушай, гоблин. Королеву Викторию любили. И до сих почитают. Держи шуточки на привязи.

— Давно почила в бозе?

— А?

— Давно сдохла жируха?

— Эй! Сказал же…

— Но ты ведь ее не сильно почитаешь — наклонился я вперед — Чего так трясешься?

— Зато другие почитают! — огрызнулся паук, тоже наклонившись поближе — И сильно почитают. А мне лишних проблем не надо — тут девяносто пять пауков из ста считают, что Паутина Памяти никому не нужна и нас надо разогнать на черные работы! Плуксов отстреливать на окраинах.

— Прямо как мы сегодня.

— Вот именно! И без обид.

— Ну да. Я грязный гоблин. А ты паук небесный.

— Все так.

— И здесь рожден?

— Конечно!

— Так что про сдохшую жирную клушу с кучей лап? Давно сдохла?

— Давно! — сквозь зубы прошипел паук — Прояви уважение, гоблин! Она почтенная и славная паучиха!

— Она долгие годы была вождем. Стало быть, она по маковку в дерьме и крови. По-другому не бывает и не будет. Никогда.

— Прошу тебя!

— Проси — кивнул я — И пока просишь — следующие фото давай.

А что тут рассматривать?

Жирная верховная паучиха во всех ракурсах и возрастах. От юной сомнительной привлекательности до жирной усатой перезрелости.

— Ты первый кто потратил всего пару секунд на лицезрение королевы.

— Смотреть на что? — спросил я — Она стоит, сидит, снова стоит, сидит, улыбается, держа в руках винтовку. Бред. Добавить бы ей за спину Трахаря Семилапого с приспущенными штанами и вот тогда…

— Ти-и-ихо-о-о! — раздавшееся шипение можно было смело отнести к истинно паучьему — настолько долгим и злобным оно оказалось. Конечно, если пауки вообще умеют шипеть.

— Нормальные фото показывай — велел я — Времени в обрез. И я лучше посплю, чем буду пялиться на давно померших теток с заспинными коронами.

— Да они все такие!

— Тогда наша сделка не состоялась — покачал я головой и начал подниматься — Я отзываю бойцов. Рассказы закончились.

— Тебе жалко?

— Мне? Жалко — подтвердил я — Ты по-любому поимеешь какую-то выгоду с наших рассказов. Я же пока не поимел ничего — разве что на хрен пропавшего паука полюбовался.

— Ну… погоди! Вот самые старые фото! С охот паучьих!

— Ну-ка… — я с неохотой опустился на скамью — Показывай.

Охота… я ожидал увидеть лыбящиеся хари охотников держащих за лапу дохлых плуксов. Или поставивших на них ноги. И не ошибся.

Охотники стоят на трубах, висят под потолком и на стенах, с их поясов свисают гирлянды из плуксовых тушек. Похоже у пауков фетиш на гирлянды. Гирлянды из плуксов, гирлянды из голов, гирлянды из… о как… На одном из фото опять Трахарь. С любимой винтовкой за плечом и ожерельем в руках — из отрезанных ушей, носов и членов. Аккуратно так нанизал. При этом и свой хозяйство показать не забыл, вывалив его наружу и радостно улыбаясь во все жвала.

— Вы его доктору не показывали? — спросил я, отбрасывая фото.

— Член Трахаря?

— Ага. Вместе с его большим двуногим придатком.

— Да больной он на всю голову был — поморщился паук как от зубной боли — Говорю же — жить без траха не мог. Поэтому в его звене одни только мужики были. А все бабенки — даже самые страшные — бежали как от чумы. Само собой бежали — в долгих походах попробуй от такого отбиться.

— Ну да — покивал я, никак не показав, что только что узнал нечто крайне важное — Попробуй тут целый день нападки голодного самца отбивать.

— Именно! Я сколько таких историй слышал! И ладно только день! А если два дня? Три? Все знали — Трахарь без траха зверел. Мог и силой принудить. И к себе в звено подобрал таких, кто ему не возражал. Хотя может оно и нормально? Самец. Воин. Все время на рубеже. Перестрелки, кровь, усталость, стресс — надо же как-то разряжаться.

— Конечно — согласился я — Как без разрядки? Взять и трахнуть напарницу силой — она ведь не так сильно устала, как лидер, да?

— К-хм…

— А тут что? — круто сменил я тему, поднося к глазам следующее фото.

Про крайне заинтересовавшее меня «дальние походы» я не сказал ни единого слова. Вообще не подал виду, что услышал паучью оговорку.

Какие еще нахрен дальние походы продолжающиеся два-три дня? Да еще чтобы с перестрелками, с кровью, стрессом и усталостью. Куда здесь ходить?

Самый дальний из известных мне маршрутов — отсюда вниз, потом через Гиблый Мост и по двадцать девятому магистральному до упора — до дальних гоблинских клякс. Но что паукам делать на Окраине? И где они там найдут перестрелки? К тому же на Окраине ничего не стоит отыскать на все согласную за небольшую плату гоблиншу или черведевку. И не придется ссориться с бойцами из родного звена.

А больше ведь ходить некуда — Дренажтаун невелик.

Разве что еще ниже — к гномам.

Или выше…

Других вариантов я не вижу. То есть — другие варианты, несомненно, есть. Но я о них не знаю. А вот пауки знают… и ходят по этим маршрутам в дальние выматывающие походы.

— Рекордно большой мандарин — пояснял тем временем паук, тыча чистеньким пальцем в фотографию с дохлым оранжевым плуксом.

Размер действительно впечатляет. Но я больше таращусь на оружие. И на сбрую. Отмечаю всю полезность паучьей сбруи — она несет на себе все. Броня, манипуляторы, батарея, лебедка, рюкзак, поясные сумки, фляжки и бутылки, оружие. При этом нагрузка равномерно распределяется по всему телу. На некоторых манипуляторах крюки, другие снабжены магнитными держателями, от них тянутся провода.

Про дополнительные лапы не знаю, а вот от паучьей сбруи без манипуляторов — не отказался бы. Надо узнать могу ли я купить четыре пусть даже простеньких комплекта. Тут открывается действительно широкий спектр тактических и походных возможностей.

Походы…

Дальние паучьи походы.

Сука…

Намертво застряло у меня в голове.

Так и хочется задать прямой вопрос. А когда не получу ответа — схватить историка за затылок и впечатать улыбчивыми жвалами в стол. Снова задать вопрос. Снова впечатать… и так до тех пор пока вместе с зубами и кровяными сгустками он не даст мне ответы.

Но нельзя. Ведь так поступает только гоблинское быдло, а нас пригласили на паучий бал — и мы получается не быдло…

Или нас пригласили в качестве паучьего корма?