Его Медвежество и прочие неприятности (СИ) - Мун Эми - Страница 54

- …А развод… Хотели бы Вы его? – продолжил Альберт, - Нет-нет, подождите! Подумайте прежде. Представьте, что этого человека не будет рядом. Что придется остаток жизни провести вот так - в одиночестве. И задумайтесь, насколько чисты Вы были перед собой. Может, ярким чувствам дали жизнь низменные желания? Не попасть в монастырь, например…

Ну это уже чистая наглость! Хватит! Они прогулялись до пруда, а назад она уже как-нибудь сама!

- По крайней мере, я не врала, глядя в глаза! И ничего ему не помешает поступить так снова! Доброго дня!

Она дёрнула рукой, намереваясь закончить этот балаган с внезапными нравоучениями, но ладонь обхватили железные пальцы.

- Люди, - голос старика обрёл силу, зазвучал молодо и четко, а глаза свернули ядовитой зеленью. Валерия похолодела – не может быть… - Как же вы надоели! Сами не знаете, чего хотите! А ребёнка жаль...

- К-какого… ребенка… - предчувствие беды наползало грозовой тучей. Она смотрела на стремительно молодевшее лицо и не могла поверить, что все это не сон.

- Вашего ребенка, - мужчина выглядел зло, - развода хочешь? Получай!

И невероятный по силе удар между лопаток отправил ее прямо в холодную воду. Она думала вскочить на ноги, но видное сквозь прозрачную воду дно пропало. Шерстяное платье намокло и камнем потянуло вниз. Страх парализовал, мешая двинуться и попытаться выплыть. Голова закружилась, лишая ориентации в пространстве, и Валерию потянуло на глубину.

- Пом…

В рот хлынула вода. Проникла в лёгкие, ледяными тисками выдавливая из них воздух, и последнее, что Валерия видела сквозь прозрачную толщу воды, уходивший от берега мужчина. А потом наступила тьма.

Глава 35

Ее разбудил мерный писк. Короткий и высокий, он отдавал в висках тупой болью. Валерия тихонько застонала и мотнула головой. Не вышло. Что-то мешало во рту, и легкие дышат сами по себе?! В ужасе распахнув глаза, она тут же зажмурилась от боли - свет слишком яркий. Попыталась вырвать из горла мешающую трубку, но едва пошевелила руками.

Воспоминания хлынули широким потоком. Бьерн, мятеж, измена, пруд… Она тонула! Альберт – нет, не Альберт – швырнул ее туда… Он такой же, как Синюшка! Странные глаза и белые зубы! Их двое? Или больше? Кто они такие?!

В бушующий водоворот вопросов вклинилась искорка паники. И, подгоняемая все новыми мыслями, раздулась в кошмарное осознание случившегося. Собирая последние силы, Валерия чуть приподняла руку, стараясь ее разглядеть. Мычание переросло в тихий стон, и глаза заволокло соленой пеленой.

Сухая кожа и темные пигментные пятна. Белый след от пореза кухонным ножом… Нет… Нет!

- М-м-м!

- Тихо-тихо…

Откуда здесь медсестра? Почему она здесь?

- Доктор, пятая очнулась!

Нет, она не очнулась! Это все сон! Похожий на реальность кошмар! Сейчас… сейчас она ущипнет себя за руку…

- Упоительное! Живо! – крикнули над ухом. - Все хорошо будет, ну что ты… все хорошо…

Молоденькая медсестра удерживала ее собственным весом и прижимала руки к постели, не давая избавиться от окружающего ужаса. Валерия пыталась вырваться, сопротивлялась изо всех сил, но игла шприца вонзилась под кожу, впрыскивая в кровь холодное равнодушие. Обмякнув, она прекратила метаться на больничной койке. И только бессильные слезы все текли и текли по щекам, не желая останавливаться.

- Позвоните родственникам, - прошелестело над головой, - сообщите, что пятая вышла из комы.

***

- Мам, не сердись на отца. Он же не знал… Вот только вчера вечером уехал.

Тема неловко перекладывал ее сумку из руки в руку. Валерия не сердилась. Ей вообще было все равно, словно успокоительное, что вогнала ей медсестра, намертво засело в венах, заменив кровь на жидкий лед. Поежившись, она еще раз осмотрела палату и плотнее запахнула вязаный кардиган. Как будто ей в новинку, что Николай укатил на очередной сплав по рекам. А то, что сейчас не был рядом… Валерия опять посмотрела на «не свои» руки. Обручальное кольцо ей вернули, но надевать его казалось предательством.

- Мам, ну не расстраивайся!

Только сын – единственная радость. И там, наверное, сынок остался… Их с Бьерном. Творец, лишь бы ее тело выжило! Сохранило и выносило крохотную жизнь… Не должна она потухнуть из-за тупости одной обиженки! Валерия утерла бежавшие по щекам слезы и через силу улыбнулась Темке.

- Я не расстраиваюсь, - «чужой» голос резал слух. – Отец звонил, извинялся. Проблемы с билетами.

Ложь, конечно. Николай действительно звонил, но Валерия отмахнулась от вялого предложения приехать. Не хотел – она чувствовала это. Может, первое время его выбила из колеи кома, однако месяц плакать в больничном коридоре мужчина не собирался. Давным-давно она обиделась бы, а теперь – одна пустота.

- Поехали, Тема, - встала, отряхивая с брюк невидимые соринки. Поясницу обняла ноющая боль, расползаясь вдоль позвоночника и отдаваясь эхом в локтях и коленях. Как же без нее было хорошо! – Нечего койко-место занимать.

На самом деле ей предлагали остаться. Такой феномен – больше месяца в коме, и без последствий. Валерия подозревала, что здесь не обошлось без мистики, но благоразумно молчала. Оставаться в больнице ей не хотелось. В коридоре их ждала невестка.

- Валерия Константиновна, - улыбнулась, но как-то виновато. – А я ведь не нашла той медсестры, что с Вами первый день была. Вот…

И протянула ей пакетик с коробкой конфет. Валерия отмахнулась – что поделать, может медсестра в отпуск ушла. Дети привезли персоналу сладкую благодарность за внимание. Ну, значит, другому достанется…

Валерия напрягла память. Как хоть та девочка выглядела? Лицо будто в тумане. И собственные ощущения - тоже. Эмоции померкли, словно с потерянным телом она потеряла и всю себя. Настоящую, такую, какой и должна быть.

Назад они ехали в молчании. Дети не лезли, и Валерия была им признательна. Слишком много всего теснилось в груди. Скажи слово – и выльется новой порцией слез, непонятных и тревожащих единственных людей, которых ей тревожить совсем не хотелось.

У подъезда, к счастью, никого не было. Соседи не встретились и по пути в квартиру. Ключ не с первого раза попал в замочную скважину, но спустя несколько мгновений Валерия переступала порог «чужой» квартиры. Тема вошел следом.

- Может, с тобой остаться?

Сын искренне переживал. Все-таки хороший парень вырос – Танюшка за таким, как за каменной стеной.

- Нет, Темушка. Ты же слышал врача - все в норме, анализы хорошие…

- Больше месяца в коме. И это пятно на спине…

Валерия чуть шевельнула лопатками. При обследовании врач заметила бледно-розовую отметину. Как от хлопка ладонью. А Валерия стискивала зубы, чтобы не завыть в голос. Что же она тогда себе язык не прикусила? Не ушла от разговора, и зачем вообще поперлась в сад? Вот тебе развод, дура. Жри и не вякай.

- Люди годами лежат, и ничего, возвращаются. Ну правда, хорошо я себя чувствую, а пятна нет уже… Езжай. Завтра отец вернется.

Тема вздохнул, еще немного потоптался на пороге, но потом клюнул в щеку и обнял.

- Держи телефон при себе.

Валерия кивнула. Но как же хотелось выкинуть звонилку в окно. Мешала она. И шум города тоже мешал. До помешательства не хватало звуков той жизни. Тихого потрескивания свечей и мурлыканья Дорис над вышивкой, приглушенного звона мечей и нежного «Лер-р-ри» над ухом.

Тихий щелчок двери оставил в желанном одиночестве. Валерия рассеяно огляделась. Квартира вроде бы чистая – странно… Уборщицу, что ли, нанимал? Оставив сумку на банкетке, она побрела в свою комнату. Еле ноги волочила – упасть бы прямо тут и полежать тихонько в уголке, скуля от бессилия и глухой тоски. Тихие шаги эхом отдавались в ушах. Проходя мимо кухни, взгляд зацепился за табуретки. Ее так и подбросило – а вдруг?!

Схватив одну, Валерия со всех ног рванула в комнату Николая. Поставила к шкафу, забралась и, затаив дыхание, оттолкнулась руками от дверцы.