Вторжение (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна - Страница 40

Резко схватив меня на руки, Кейн ткнулся носом куда — то в область моей шеи — между шеей и ключицей — и тяжело задышал.

Я представляла себе, чем я могла пахнуть в тот момент — когда меня, голую, протащили по всей базе на потеху захватчикам и бросили на пол, запачканный их семенем и кровью девушек.

Словно прочитав мои мысли, Кейн поднял голову — и его мутный, не совсем вменяемый взгляд меня потряс.

Зеленый — хорошо, — процедил он, одним движением срывая браслет с моей руки.

А затем… перевернул меня вверх тормашками.

Я не понимала, что он хочет сделать. Меня обуял дикий страх, паника, а ещё — смущение.

Голая, мокрая, испачканная в крови и… остальной грязи, я пыталась свести ноги, не понимая, как это могло случиться: парень, с которым мы ходили на свидания: парень с которым я целомудренно целовалась ещё меньше месяца назад, сейчас насильно удерживает меня за ноги, разводя их в сторону, чтобы…

Кейн рыкнул, и его лицо оказалось как раз посередине моих разведённых ног.

Почувствовав его дыхание в самом интимном месте своего тела, я стала по новой брыкаться, окончательно поддавшись истерике.

Я дергалась, рыдала, кусалась… просила и умоляла одновременно.

— Пожалуйста, нет, — пытаясь свести ноги, молила я. — Не надо, Кейн… Пожалуйста!

Сделав несколько глубоких и шумных вздохов, мужчина, наконец, сжалился и перевернул меня обратно. Впрочем, из рук не выпустив.

— Тебе не надо бояться меня, — моментально успокоившись, вздохнул захватчик.

Схватив меня за подбородок, Кейн заставил принять его взгляд. — Никто не тронет тебя. Никто. Кроме меня.

Жесткие мужские — опять человеческие! — пальцы ласково погладили меня по щеке.

— Ты неприкосновенна.

Его спокойный тон заставил меня ещё сильнее ощутить своё ужасное положение.

Одетый в доспехи Кейн и голая я.

Я вспомнила всё, чему была здесь свидетелем и заплакала — позорно заревела, уткнувшись носом в грудь Кейна.

ЧШШшшшш, — прошептал мужчина, прижимая меня к себе, словно маленькую. — Алёна, не надо, всё закончилось.

— Зачем… зачем они??? Зачем ты??? — мне казалось, что, несмотря на сведённые вместе ноги, я всё ещё чувствую дыхание Кейна ТАМ. И это меня смущало; смущало настолько, что я не знала, куда деться — лишь бы не смотреть ему в глаза.

Глупость — возможно, идиотизм — соглашусь… В этой огромной комнате я была свидетелем куда большей мерзости — это была именно мерзость от зверей, не людей. Но Кейн — мужчина, которого я любила…

— Мне надо было убедиться, что тебя не тронули, — прижав к себе мою голову, тихо произнёс мужчина. — Ну или успеть убить тех, кто это сделал.

Я чувствовала, как волна напряжения в комнате спадает… и это несмотря на огромное количество трупов в зале. Там, где раньше насиловали наших девчонок, сейчас лежали мертвые пришельцы, не способные больше никому причинить зла.

Обернувшись назад, Кейн требовательно крикнул что-то «начальнику лагеря». В ответ я ожидала всё, что угодно: появление самого начальника, нового отряда воинов, подручных Кейна… но никак не молодую девушку, внезапно появившуюся в зале. Отворив единственные, уцелевшие двери, она буквально вплыла в помещение, скользя по поверхности пола в длинном, отсвечивающим серебром, платье.

Убранные в скромную причёску каштановые волосы, опущенные долу серебряные глаза.

Не пленница инопланетян — их женщина.

В руках пришелица несла что-то белое, объёмное.

Поравнявшись с нами, девушка низко поклонилась и передала свёрток моему спутнику.

— Можешь идти, — приняв белую материю, высокомерно кивнул Кейн. Девушка, кажется, ещё ниже опустила голову — а из — за двери опять послышался жалобный голос начальника лагеря.

— Дхар! — рыкнул мой пришелец таким тоном, что начальник лагеря тут же замолчал на полуслове, а девица вздрогнула всем телом. И без перевода было понятно: дхар — это категоричное нет.

Пока я наблюдала за тем, как девица в слезах бежит по залу к дверям (ни горы трупов, ни плачущие обнажённые землянки ей не мешали делать это «красиво» и плавно), Кейн развернул сверток, на деле оказавшийся… чем — то вроде платья — халата. Длинного — в пол — и капюшоном.

— Сойдёт, — скривился мужчина, ловко «заворачивая» меня в это странное одеяние.

Странные — смарт — пуговицы — тут же сошлись друг с другом, наглухо застёгивая платье по всей его длине.

Слегка поменяв положение — теперь я практически сидела на боку его бедра, Кейн, печатая шаг, направился к выходу.

— Кейн! — позвала я, думая, что он совсем забыл о главном. Мужчина внимательно взглянул на меня своими пронзительными серебряными глазами и спросил.

— Что случилось, милая?

— Девушки, — кивнула я в сторону плачущих девчонок. — Кто их вытащит отсюда?

— Им скоро окажут помощь, — улыбнулся Кейн, ласково проведя ладонью по моему лицу. — Не волнуйся больше.

— Но… ты не знаешь…

— Алёна, — Кейн тяжело вздохнул. — Никто не войдёт в этот зал, пока мы здесь.

— Почему? — спросила я, непонимающе глядя на Кейна. Я и правда не понимала: почему никто не придёт, и не поможет истерзанным девчонкам, если они так нуждаются в помощи?

— Потому что на этом корабле большинство персонала — мужчины. Любой мужчина, увидевший тебя обнажённой, будет приговорён к смерти.

Светлые глаза смотрели мне прямо в душу.

— Понимаешь? — спросил Кейн. — Девушкам обязательно окажут помощь, но только после того, как мы улетим на Гавайи. Ты же хочешь на Гавайи?

Перед глазами мысленно вставали красоты тропического рая, где я никогда не была прежде. Теплая океанская вода, ласковое солнышко, высокие пальмы и экзотические цветы. Настоящая красота земли, нега, и… полное спокойствие.

Я судорожно сглотнула, мечтая как можно скорее оказаться на Гавайях и забыть про это место и всё, что со мной здесь произошло. Кейн улыбнулся, ласково погладив меня по спине.

— Всё будет хорошо, милая.

Я кивнула, нисколько в этом не сомневаясь… Мне так хотелось оставить весь пережитый в этом месте ужас, здесь же, в прошлом, ничего не беря с собой.

Кейн нашел меня, Кейн позаботиться обо мне…

Я честно в это верила… но почти у дверей зала я встретилась взглядом с девушкой — блондинкой. Той, что инопланетяне истязали до моего появления.

Её надломленный взгляд меня потряс и заставил очнуться.

— Подожди, — попросила я, пытаясь вырваться из захвата крепких рук Кейна.

— Алёна, — простонал захватчик. — Ну что опять?

— Что ты имеешь в виду под словом «позаботиться»? Их отпустят?

— Алёна, не начинай, — миролюбиво начал Кейн. Я вспомнила его фразу насчет «корабля» и меня заколотила нервная дрожь.

— Мы же на Земле, правда? — боясь смотреть ему в глаза, спросила я. — На Земле ведь?

Желтая группа определена на переселение в одну из наших колоний, — просто ответил Кейн, с силой прижимая меня к себе. — Но не беспокойся, пожалуйста, их больше не тронут. Мои воины не имели права применять силу. Хотя табу на секс у них нет — но это разрешено только при условии, если сами самки захотят спариться.

Схватив меня за подбородок, Кейн вынудил посмотреть ему в глаза.

— Алёна, то, что происходило в этом зале — было преступлением. Мои воины не имели права делать то, что они делали… виновные будут наказаны.

Я зло усмехнулась, внезапно прозревая. О да, Кейн оказался мастером формулировок. Кто бы ещё мог так убедительно произносить ложь, состоящую из одной лишь правды? Ни говорить ни спова лжи — и лгать в самом прямом смысле этого слова.

Я вспомнила, что, действительно, вне стен этого зала ни один из пришельцев не насиловал женщин. Те, которые сами подходили к захватчикам, рассчитывая получить послабление — тех они и имели, кто, как мог… но остальных не трогали.

— Нам пора, — повторил Кейн, прерывая мои размышления. — Чем скорее мы покинем этот зал, тем быстрее будет оказана помощь пострадавшим. Жесткие руки крепко держали моё тело, не девая отодвинуться ни на миллиметр от Кейна. — Это лучшее, что ты можешь для них сделать.