Близость максимум (СИ) - Снатёнкова Алёна - Страница 37

— Можно я не буду рассказывать? Я, правда, не хочу.

— Думаешь, я разрешу?

— Надеюсь. — Говорит она, издавая еще один остаточный всхлип.

Настойчивый телефонный звонок оторвал нас от предстоящего разговора. Катя подпрыгнула на месте, когда посмотрела на экран своего смартфона. Бросила его на кровать, словно он заразный, и, подняв голову к потолку, заплакала настолько громко, что я клянусь, у меня сердце разорвалось.

Не раздумывая, кидаюсь к ней, прижимая со всей силы. Глажу по волосам, пытаясь успокоить.

Телефон замолкает и снова оглушает нас.

Обнимая подругу за плечи, подвожу нас обоих к ее кровати, беря в руки гаджет. Номер неизвестный, и когда я решаю снять трубку, Катя вскрикивает.

— Пожалуйста, не надо.

— Кто звонит? Что-то случилось с мамой? С братом? Кать, не молчи.

Но она не говорит. Смотрит на телефон и по щекам катятся слезы. Потом выхватывает его из моих рук и выключает, вынимая батарейку.

— Катя, ты единственный родной для меня человек. Ты не просто подруга, ты сестра, которой у меня никогда не было и не будет. Расскажи мне, пожалуйста, кто это сделал? — взглядом показываю на следы на руках. — И кто тебе звонил?

— Бывший задолжал много денег каким-то людям и слинял, натравив этих верзил на меня. Теперь они требуют вернуть долг.

Волна ужаса сковывает все тело.

— Но, вы ведь сто лет уже не общаетесь.

— Думаешь, их это интересует? Я пыталась объяснить. Это, — поднимает локоть вверх, — моя попытка доказать. Те уроды подкараулили возле нашего магазина, схватили и прижали к мусорным бакам… — она снова начинает плакать, а я от страха за подругу, не замечаю, как сама дрожу.

— Они не?

— Нет. Нет. Сказали, что если не рассчитаюсь, то…

— Пожалуйста, успокойся. Мы что-нибудь обязательно придумаем. Обещаю тебе.

— Ник, у меня нет столько денег. Я продала все, что могла, но это только капля в море.

— А сколько нужно?

Когда она говорит цифру, у меня глаза на лоб лезут. Такую сумму, мы не соберем, продавая всякие мелочи.

— Я завтра поеду к этому уроду.

— Я с тобой.

— Нет. Соседа попрошу. Ты не лезь. Я не собираюсь тебя впутывать в эту фигню.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я тебя брошу?

На лице Кати появилась улыбка.

— Пожалуйста, не влезай. Я не хочу тебя подставлять. Те козлы следить будут. Они будут в курсе, что я к бывшему поеду. Если ты поедешь со мной, то они и про тебя будут знать. А мне и так плохо, чтобы еще и из-за тебя переживать. Пойми.

Я должна что-то придумать.

Катя родной мне человек.

Именно она вытаскивала меня из всего плохо.

Именно она была рядом, когда мне казалось, что жизнь уже кончена.

Она приютила. Она давала советы. Она билась за меня.

И после всего этого я не должна влезать?

Нет. Еще чего?

Я сделаю все, чтобы помочь.

Все от меня зависящее.

Подруга прилегла мне на коленки, и пока я гладила ее волосы, она заснула. Я смотрела на ее спящее лицо, и приняла самое разумное решение.

Совесть не позволит мне попросить денег у Егора. Я не смогу. Сумма действительно большая.

Сердце пропускает удар.

Я даже рассказать ему не смогу. Не хочу, впутывать его. Я не знаю, какие люди в этом замешаны.

Единственный верный выход — это отдать им то, что они требуют.

Не знаю зачем, я протягиваю руку, и возвращаю батарейку на ее законное место. Пальцы дрожат. Все тело дрожит. Включаю телефон и открываю папку с сообщениями. С неизвестного номера их десятки. Десятки сплошных угроз. Не только Кате. Эти твари знают о ее маме и брате. Они бьют по самому больному, в красках сообщая, что сделают с ними, если подруга ослушается.

Мне плохо.

Слезы катятся по щекам.

Мне страшно, и я понимаю как страшно подруге.

Я могу помочь. Я могу попытаться. Квартира ничто по сравнению с жизнями близких людей. Я могу продать ее, и спасти всех.

Всю ночь я не смыкала глаз, и не отходила от подруги, которая так и продолжала спать на моих коленях.

Катя несколько раз, не просыпаясь, всхлипывала, и я понимала, как ей на самом деле страшно. Дважды она звала маму, я в этот момент брала ее за руку и держала до тех пор, пока ее тело не начинало расслабляться.

За всеми этими размышлениями и моей немой поддержке, я не заметила, как наступило утро. Будильник, который каждый день автоматически будил нас на учебу, срабатывал несколько раз. Но я не хотела тормошить подругу. Не хотела выдергивать ее из сна, в который она только-только окунулась.

Аккуратно подложила под голову Кати подушку, и встала с кровати, понимая, что скоро за нами приедет Егор, и как обещал, отвезет на учебу. И только это заставляло меня улыбнуться в такой тяжелый день, полный страха и переживаний.

Одна мысль о моем Егоре блокировала все ужасы, которые успели залезть в голову. Одно лишь воспоминание, дарило такую теплоту, что было невозможно не согреться и не улыбнуться.

Я как раз застегивала куртку, когда мобильный завибрировал на столе. Быстро схватила его отвечая на звонок, переводя взгляд на кровать. Спит. Облегченно выдохнула, и в трубке услышала голос Морозова.

— Белка, ты у меня, оказывается, жуткий опоздун? Или специально решила поиздеваться надо мной? — Егор веселился, и я слышала, как хлопнула дверь машины, а в трубке раздался шум улицы. — Выходи уже.

— Я спускаюсь.

По его «отлично» я поняла, что именно этого ответа он и ждал.

Сама себе улыбнулась, предвкушая встречу.

Хоть мы и не виделись всего несколько часов, но за это время я успела потосковать. Ночью, в какой-то момент мне захотелось его разбудить звонком, чтобы просто поговорить. Не рассказывать о беде Кати, нет. Просто голос услышать. Задать глупый вопрос и посмеяться над его остроумным ответом. Хотела, но почему-то сдержалась. Наверно, именно поэтому сейчас лечу по ступенькам, желая поскорее увидеть такие родные голубые глаза.

Он находился возле машины, пинал ногами колеса, и в руках держал два стаканчика с кофе. Даже несмотря на расстояние, я видела надпись на одном их них. «Белка». Усмехнулась и продолжила путь, замечая какие-то новые, странные детали.

Странными были только потому, что я хорошо успела узнать этого мужчину. Он никогда не одевал одну и ту же одежду несколько дней подряд. А тут… вчерашние джинсы. Куртка. Обувь. Подсознание мне словно говорило, что может он и дома не ночевал, а разум в ответ кричал, что это всего лишь напряженные нервы дают сбой. Скорее всего, после ночного стресса, я начала как-то остро реагировать на малейшие и незаметные вещи, переделывая их в проблемы мирового масштаба.

— Только не говори, что ночевал под моими окнами.

Улыбнулась и протянула руку, чтобы забрать свой стаканчик.

— Вот чего-чего, а романтика во мне нет. Зато я обладаю охренительной памятью. Ну и другими прочими штучками.

Отпиваю глоток, и понимаю, что кофе, такой как я люблю. Приторно-сладкий.

Он помнит.

Подошла к нему и сама потянулась к поцелую. Егор обнял, и не спешил отпускать. Не знаю, сколько времени прошло, пока мы вот так, молча, стояли в обнимку на проезжей части, мешая автомобилям спокойно ехать по дороге.

— Где подругу потеряла? Или синдром «опоздания» заразный, передающийся воздушно-капельным путем?

— Катя приболела. — нагло вру в глаза, лишь потому, что не хочется ему ничего рассказывать.

— Ты себя как чувствуешь? — его взволнованный голос выбивает почву из-под ног. Успокаиваю себя лишь тем, что это не моя тайна. Не мои личный проблемы, с которыми я могу обратиться к нему. Как только мысленно подвожу такой итог, то готова задушить себя же за эти слова. Катя- родная душа. Ее проблемы — это мои проблемы. Но… но, кроме бабушки, у меня не было больше человека, к которому бы я бежала плакаться и зализывать раны.

— Я в порядке.

— Садись в машину. Там теплее. У меня на тебя большие планы и температура в них не входит. — Заботливо приказывает он, и открывает передо мной двери.