У кошки девять жизней (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 40

Луиза уходить не хотела. Конечно, она так прямо об этом не заявила, но спросила:

— Вам больше ничего не нужно, ваша светлость?

Не знаю, с чего бы вдруг такая забота.

— Нет, спасибо, — отрезала я, — ступай.

Горничная уходила очень медленно, пару раз оглянулась, словно ожидая, что я передумаю и позову ее назад. Редкостная наглость. Она, что, думает, если является любовницей герцога, то мы с ней родственники? Так и хотелось кинуть в нее чем-нибудь для скорости. Но все же, она наконец вышла в коридор и закрыла за собой дверь.

Я раздраженно фыркнула и посмотрела на стакан, стоящий на столе. Мне вдруг сильно захотелось пить. Я протянула руку, взяла его и собралась поднести ко рту.

Я описываю это так подробно потому, что все это в тот момент было важным. Если б мне не пришло в голову поплотнее задернуть портьеру, так как в комнате было прохладно, если бы я не отправилась к окну вместе со стаканом, и если бы наконец я не споткнулась и не выплеснула морс прямо на росший в кадке пышный куст, то вряд ли я сейчас писала бы эти строки.

Тогда я едва сохранила равновесие и ухватилась за край подоконника, чтобы не упасть окончательно. Это было тем более нежелательно, так как я упала бы прямо на несчастное растение, которому и так досталось. Не думаю, что цветы так любят, когда их поливают морсом. Если бы я на него упала, это понравилось бы ему еще меньше.

Я сочувственно посмотрела на куст, уже собираясь принести ему извинения, но остолбенела раньше, чем успела открыть рот. Листья растения на моих глазах стремительно съеживались, скручивались так, словно их держали над огнем. Но это было еще не все. Свернувшись, они почернели. Я несколько секунд стояла, не в силах пошевелиться, потом выдохнула из легких воздух и протянув руку, осторожно коснулась пальцем одного из листьев, точнее того, что от него осталось.

Ощущение было такое, словно я тронула сгоревший лист бумаги. Он тут же рассыпался в прах.

— Что это такое? — пораженно спросила я вслух.

Сколько живу на свете, никогда ничего подобного не видела. Что должно случиться с растением, чтоб за считанные секунды он из цветущего куста превратился в обугленный черенок?

В тот вечер я довольно туго соображала. Прошло должно быть минут пять, прежде чем я сообразила связать происшедшее с пролитой жидкостью. Чтобы убедиться в этом окончательно, я вновь наполнила стакан морсом и щедро полила другое растение. Эффект был такой же.

Да, замечательный морс. Интересно, что произошло бы с моим желудком, если бы я его выпила? Думать об этом не хотелось.

Все-таки, я на самом деле ужасно легкомысленная особа. Даже тогда я не прониклась происходящим. Представляете, я с полной серьезностью думала, что все морсы так отрицательно влияют на растения. И причем, думала я так достаточно долго. Слава Богу, что моего легкомыслия не хватило на то, чтобы самой выпить тот проклятый морс.

Некоторое время я стояла посреди комнаты и думала, что мне делать. Морс, конечно, следовало вылить. Но куда? Я взяла графин и окинула помещение взглядом. Цветочный горшок не пойдет. Цветам и так сильно досталось. Может быть, вылить его в камин? Хорошая мысль, но тогда огонь может потухнуть. А, ну и пусть тухнет, какая разница! Я решительно шагнула к камину и вновь застыла. Изабелла, ты круглая дура. Точно, иначе не скажешь. Кажется, твои мозги совсем засохли и рассыпались, раз ты до сих пор не понимаешь, что происходит.

Не выпуская графина из рук, я быстрым шагом направилась в комнату Эмили.

Задача мне предстояла не из легких. Эмили всегда спала богатырским сном и разбудить ее было очень трудно. Говорят, так крепко спят те, чья совесть чиста. Если взять за образец эту точку зрения, то у Эмили совесть была чиста как у новорожденного младенца.

Я как следует потрясла служанку за плечо. Потом еще раз, так как успеха это не имело. Впрочем, мне не повезло даже тогда, когда я тряхнула ее еще раз десять. Это уже начало меня злить. Окинув маленькую комнатку взглядом василиска, я заметила на столе стакан с водой и недолго думая, схватила его и выплеснула на лицо этой великой сони.

Это подействовало. Эмили подскочила с диким воплем.

— Какого черта…!

— Вставай, — веско произнесла я, — мне нужна твоя помощь.

Встряхнувшись, служанка протерла глаза и сказала:

— Это вы, госпожа?

— Нет, это призрак разрушенного замка, — сердито отозвалась я, — ты встанешь, наконец?

— Встаю, встаю, — она спустила ноги на пол и все-таки не удержалась и спросила:

— А что случилось?

— Тебя еще полить?

— Я уже иду, — Эмили схватила платье и спешно принялась натягивать его.

Я отошла в сторону, ожидая, пока она справится с этой задачей.

Когда служанка была наспех одета, я выволокла ее наружу и строго заявила:

— Сейчас ты отправишься к герцогу и приведешь его сюда. Поняла?

— Госпожа! — возмутилась Эмили, — дайте, я хотя бы причешусь, а то лохматая спросонья.

— Никто не обратит внимания на твою неземную красоту, — съязвила я, — давай, иди. И побыстрее.

Эмили надула губы, но возражать не осмелилась. В тот момент я напоминала собой разъяренную фурию.

Когда она убежала, я обратила внимание на то, что до сих пор держу в руках злополучный графин. Впрочем, это было хорошо. Неизвестно, что могло с ним случиться в мое отсутствие. Сейчас мне нужны были доказательства. Он мог разбиться, или его могли унести от излишнего усердия… А может быть, заметая следы.

Эмили вернулась спустя десять минут. Одна. Она виновато опустила голову, не решаясь отойти от двери, видимо, опасаясь моего гнева.

— Госпожа, клянусь, я не виновата!

— Короче! — рявкнула я.

— Его светлость сказал, что очень занят для того, чтобы бегать на ваш зов.

Если меня хорошенько разозлить, то станет неудивительно, почему окружающие считают, что у меня отвратительный характер. Вот и тогда я сказала такое, что просто не решаюсь воспроизвести на бумаге. Эмили вытаращила глаза, глядя на меня с ужасом и восторгом одновременно.

— Ну хорошо же, — сквозь зубы прошипела я, — я не гордая, сама к нему пойду, черт побери. Где он?

— У себя в комнате, — очень тихо отозвалась Эмили, — только он…

— Пошли, покажешь мне, где это.

— Не могу, госпожа, он меня убьет.

— А если ты не пойдешь, тебя убью я, и прямо сейчас, — я схватила ее за руку, — пошли!

Бедной служанке ничего не оставалось, как выполнять столь недвусмысленный приказ. Она-то прекрасно знала, на что я способна. Прибьет ее герцог или нет, это еще вилами на воде писано, а вот я слов на ветер не бросаю. Могу и за кочергу схватиться. Были случаи, когда Эмили бегала от меня по всему дому, ибо получить тяжелым подсвечником по темечку никому не хочется. Но тогда она это, ей-богу, заслужила.

Эмили довела меня до нужной двери. Внутрь же идти категорически отказалась, но я и не настаивала. Дальше я сама как-нибудь справлюсь. Велев ей дожидаться меня поблизости, я поудобнее перехватила графин в своей руке и нажала на ручку двери. Постучать, разумеется, не додумалась, просто мне это не пришло в голову. В тот момент я была слишком зла для таких пустяков. Какие это у него могут быть дела, столь важные, что тот факт, что меня снова хотели отравить, не произвел на него впечатления? Впрочем, этого Эмили ему не говорила. Но все равно, я была полна решимости показать герцогу, где раки зимуют.

Войдя вовнутрь, я поняла, что именно хотела сказать мне моя нерадивая служанка. Герцог был не один. Вместе с Луизой. Но полагаю, особенно далеко дело не зашло, поскольку они еще были на ногах.

Когда герцог обернулся, лицо у него было такое, что кто-нибудь, менее злой, чем я, просто убежал бы куда глаза глядят. Его бешеный взгляд не произвел на меня впечатления.

— Очень хорошо, — протянула я и задержала собравшуюся убрать Луизу за рукав, — ты мне тоже пригодишься. Стоять.

— Что за…, - дальнейшее было невоспроизводимо.

Это, разумеется, высказался герцог. Я не обратила на это внимания. Пихнула ошарашенную Луизу в комнату, повернулась к двери и собственноручно повернула ключ в замочной скважине. После чего, сунула его в карман пеньюара и повернулась к остальным.