Непокорный талисман (СИ) - Цокота Ольга Павловна - Страница 17

— Ну, вот Влас, — мы немного отошли от лобного места, присядь на минуту и выпей эту жидкость, — произнес темный силуэт, склонившийся над ним.

— Кто ты? Откуда знаешь мое имя?

— Поговорим позже. Я — твой друг и хочу спасти тебя. Пей. Я не могу слишком долго удерживать эти темные тучи, заволокшие небо. Целая свита чародеев султана противоборствует мне. Пей быстрее, Влас! Это придаст тебе силы. Мы должны исчезнуть отсюда до того, как обнаружат, что у столба стоит лишь твой призрак, фантом.

Пряное питье с имбирным привкусом обожгло горло и разлилось по жилам, возвращая телу силу и сноровку.

— Меня все равно опознают, кто-либо донесет.

— О нет, и ты и я теперь в других личинах.

Тучи разошлись. Солнечный свет с прежней беспощадной откровенностью залил город городов. Степенный купец среднего возраста в богатой одежде важно шествовал по мостовой. Рядом, растерянно озираясь, шел высокий тонкий черноглазый юноша. За ними следовали слуги с поклажей, подросток и мальчик, оба тонкие гибкие, словно бы скользящие по земле со змеиной грацией.

Они зашли в ворота скромного, но приличного постоялого двора.

— Готова комната для моего племянника? — отрывисто бросил купец?

— Разумеется, господин! — угодливо склонился сухощавый хозяин с хитрым прищуром глаз.

— Молодой господин устал с дороги, не беспокойте его понапрасну. Еду подайте через час, — распорядился "дядюшка".

Они заняли две смежные комнаты. Освободитель посоветовал Власу прилечь:

— Скоро закончится действие питья, поставившего тебя на ноги. Наступит полный упадок сил. Тебе следует отдохнуть. Когда принесут еду, постарайся поесть, даже через силу. Надеюсь, к завтрашнему дню ты придешь в себя, и мы сможем предпринять что-либо для тех двоих, за которых ты так тревожишься..

— Завтра будет поздно! — русоволосый попытался вскочить с постели, на которую усадил его незнакомец. Но у него внезапно закружилась голова, — завта будет поздно… — в его голосу звучала горечь, — потому что..

— Погоди, — перебил его старший товарищ, — здесь даже у стен есть уши, и нередко найдется тот, кто ведает наречие твоего родного края.

Только теперь Влас осознал, что они с этим удивительным человеком разговаривают на языке Светлоземья. Он вопросительно посмотрел на собеседника. Тот покачал головой:

— Позже, мой друг, позже. Все разъяснения и прочее. Я делаю все, что могу, но не стоит привлекать к себе слишком пристального внимания и опасно прибегать к помощи тех сил, которые могут распознать издалека те, чье внимание нам вовсе ни к чему. Отдыхай и набирайся сил. Они тебе понадобятся очень скоро.

Но задолец все не мог успокоиться. Он жестом попросил чародея наклониться к нему, шепнул тому на ухо:

— Но ведь хозяин сообщит ищейкам султана, что ты привел постороннего.

— Ошибаешься, — уголки гул незнакомца приподнялись в улыбке, — он уже видел тебя, вернее того молодца, каким ты выглядишь. Мы приехали сюда вместе, но вторая комната еще не была прибрана, поэтому мы вышли прогуляться по городу. Не тревожься, до завтра ничего непоправимого не случится. Спи. И, кстати, меня зовут Зоар.

…Холеное красивое лицо султана было темнее недавних грозовых туч:

— Целый сонм бездельников-чародеев, которым надлежит охранять мой дворец, не оградил его от враждебного нам колдуна и до сих пор не в силах отыскать его!

— Светлейший и Могущественнейший! Колдун не смог проникнуть на территорию дворца, — подобострастно, но не без твердости заявил седобородый старец в усеянном звездами колпаке и атласной мантии. — Лобное место не было прикрыто нашими чарами. Никому в голову не приходило…

— Не приходило в голову тому, кому эта голова вовсе ни к чему, — в голосе султана появились пугающие мертвящие интонации. — Не уверен, что ваши чары действительно защищают мое обиталище. Ведь сбежавший преступник сумел проникнуть в него. И был уже неподалеку от стен нашего гарема.

— Он не смог прибегнуть к чарам, Могущественнейший. И не было у него помощников-колдунов. Этот человек действовал в одиночку. Он невероятно силен физически и сумел оглушить нескольких стражников. Ко всему прочему, его проникновение на территорию дворца позволило обнаружить недостатки в обходе и чередовании стражей. Надеюсь, глава твоей гвардии понял это и наведет теперь порядок.

— Этот бездельник будет наводить порядки за темной пеленой, в царстве теней. Но ты говорил, что в преступнике, пробравшемся на территорию дворца, есть Сила.

— Да, у него есть даже не Сила, скорее — Дар. Очевидно этот мужлан — ведун. Именно Дар помог ему сбежать с торжища рабами. Но презренный не смог по-настоящему им воспользоваться в Вашем саду, покрытом защитными чарами. А, когда он все же попытался, поднявшись к самому высокому, опасному для него самого, пределу волошбы, мы смогли его отыскать. Территория дворца защищена надежно.

Султан пристально и холодно посмотрел на Звездочета:

— Не уверен, что действительно отгорожен от чужого и враждебного нам колдовства. Вчера ночью мне привели новую рабыню. Она чудо как хороша, и желание мое было воистину велико. Но… в последний момент чья-то злая воля лишила меня мужской силы. Подобного со мною не приключалось еще ни разу. Об этом говорю лишь тебе. Если узнает кто-либо еще, ты будешь заживо сварен в кипящем масле.

Девчонку приведут ко мне и нынешней ночью. Берегись, если то, что случилось повторится.

Волшебник побледнел, торопливо забормотал:

— Я сделаю все необходимое. У меня есть особое питье с рогом дивного белого зверя…

Султан сделал нетерпеливый жест, прерывая словоизлияния:

— Твое питье мне ни к чему. Кстати, завтра должны кастрировать этого прекрасного нового невольника. Ты сделаешь все, чтобы он не умер, как тот северный юноша, за которого мы отдали так много золота. Этот стоил еще дороже. Он должен остаться жив. Этот мальчик мне тоже нужен для услад в опочивальне.

ГЛАВА 16. В СВЯТИЛИЩЕ ЧЕРНОЙ АСЫ

Что остается делать, если потеряно все? Питер обвел глазами сожженную солнцем землю, отделенную от раскаленного без единого облачка небосвода лишь тонкой линией горизонта. Жухлые стебли в предсмертных судорогах скорчились на растрескавшейся почве.

За спиной тяжело вздохнула жена. Рыбак обернулся, невольно улыбнулся внезапной мысли:

— Только что мне казалось, я лишился всего — дочери, дома, родного края. Но ведь ты со мною, значит, жизнь еще не кончилась.

Измученное лицо женщины тронула улыбка. Еще ни разу не слышала она подобных слов от своего молчаливого мужа. Вот ведь как, получается, нужно оказаться на краю света без крова, еды и питься, чтобы узнать насколько ты любима и дорога!

И все же к исходу дня их оптимизм почти иссяк. Пройденные мили так и не изменили окружающего унылого ландшафта. Ноги гудели, были стерты в кровь, но, казалось, рыбак и его жена даже не сдвинулись с места. Все так же, куда ни глянь, расстилалась грязно желтая пустошь. И только солнце слегка поблекло, а затем налилось кровью, склоняясь к закату.

Питер встряхнул флягу, слабо булькнул остаток воды. Мавра упрямо покачала головой, поправила выбившуюся из-под косынки прядь, в которой муж внезапно увидел белые нити:

— Оставим на завтра. А вот что потом…

— Давай, пока не будем об этом, — вопреки желанию Питера, его голос прозвучал сипло и безрадостно.

Лишь под утро стало немного прохладней, и ночной ветерок чуть-чуть облегчил их страдания. Но затем злой сгусток пламени снова выкатился на привычную небесную тропу, иссушая и раскаляя все вокруг.

После обеда, заглянув в воспаленные уже ничего не замечающие вокруг глаза Мавры, рыбак силой заставил ее проглотить последние капли из разогретой обжигающей пальцы фляги. Однако, это не помогло. Еще через несколько шагов женщина потеряла сознание. Питер нес ее, сколько мог, а затем и сам упал и больше не смог подняться, уплывая в в спасительную дымку забвения.

Очнулись они одновременно. Ночь окутывала блаженной прохладой. Звезды, большие и яркие сияли, буквально, рядом. Мавра приподнялась на локте. Что-то было не так. Питер тоже сел, потирая опухшие глаза.