Ангел-мститель (СИ) - Буря Ирина - Страница 87

По правде говоря, если бы не его отношение к темной провокаторше, я бы уже давно сорвалась и наговорила ей чего-нибудь… лишнего. Как ему удавалось себя в руках держать, понятия не имею! Несмотря на то, что ему было вдвое неприятнее, чем мне, ежедневно видеть ее, он смотрел на нее как на постоянно всплывающее на экране окошко рекламы — причем такое, на котором нет кнопки «Больше не показывать это сообщение».

Чего не скажешь о его реакции на появление у нас Марины. Пока она шпыняла Ларису, он сидел, расслабленно откинувшись на спинку своего стула, и глаз не отрывал от экрана своего компьютера, в котором, как я знала, отражается наш угол комнаты. Но когда Марина, резко отчитав Ларису за некомпетентность, встала и протопала в кабинет Сан Саныча, он вдруг выпрямился и весь обратился в слух. Я со своего места ни слова не расслышала, но до него, похоже, какие-то обрывки разговора все же доносились — уж больно нервно он мышью по столу возил.

Откровенно поговорить с ним за все это время мне удалось лишь однажды — на следующий день после второго визита Марины. В тот день он не поехал на обед домой — Галю мать приехала проведать («Ха, лед тронулся!» — мысленно воскликнула я) — и мы вместе пошли в кафе.

— Татьяна, нужно что-то с Мариной делать! — решительно начал он со знакомыми мне до боли интонациями.

Понятно. Похоже, мой ангел — опять-таки по случайному стечению обстоятельств — к нам сегодня не присоединится. Решил Тошу ко мне подослать — раз уж у самого аргументов против Марины больше не хватает.

— Что именно делать? — невинно поинтересовалась я.

— Нужно это хамство ее как-то прекращать, — бросил с досадой Тоша.

Ну, так и есть! Разговоры об опасности и чрезмерной самоуверенности не сработали — зайдем со стороны манер.

— Лариса переживет, — небрежно махнула я рукой, — ей по должности положено в скандальных ситуациях барахтаться — у нее наверняка иммунитет на них уже выработался.

— Да я не о ней, а о Сан Саныче! — рявкнул Тоша. — Ты не слышала, как она с ним разговаривает! Хуже, чем любой из ее собственных особо зловредных клиентов — даже тот, которого она сама в лужу посадила.

Ага, уже и горлом брать у наставника научился! Так и я не впервые с таким приемом сталкиваюсь.

— А, по-моему, это ваши такой сценарий написали, — ехидно заметила я, — в котором ей роль стервы второго плана отведена.

— С ее подачи, между прочим, — буркнул Тоша и, помолчав, продолжил: — Но если уж ты о театре и кино заговорила… Я полностью согласен, что с ролью она справляется. Даже слишком хорошо. И не в первый раз. Но я в последнее время не могу избавиться от мысли, что она сейчас — как та молоденькая актриса, которой дебют всемирную известность принес. Она настолько уверовала в свой талант, что даже возможности будущей ошибки не допускает. А с Сан Санычем она явно ошиблась! — яростно добавил он.

Вот с этим мне трудно было спорить. У меня ни на секунду сомнения не возникло, чем закончится эта его проверка — только потому и спорить с ними со всеми не стала. Я, правда, не задумывалась, какими методами эта проверка проводиться будет… Но откуда же мне было об этом знать, когда меня никогда ни во что не посвящают? И почему эти двое посвященных как со своими — так промолчали, а сейчас, когда небесный сценарий по швам расползается — так обо мне вспомнили?

— А что же ты с этим вашим главным сценаристом не поговоришь? — насмешливо спросила я. — Или с самой Мариной?

— Вот в этих двух вопросах — вся проблема. — Тоша раздраженно цокнул языком. — Звонил я ей вчера — она ни со мной, ни с Анатолием говорить не хочет…

— Интересно, почему? — хмыкнула я.

— Потому что мы — хранители, — коротко ответил Тоша. — К которым она, по известным причинам, относится с подозрением. А у меня вызывает подозрение позиция Стаса.

— Почему? — спросила я уже совершенно другим тоном.

— Я понимаю, — задумчиво произнес Тоша, — ему выпала большая удача — человек сам просто рвется с ним сотрудничать. Перед таким можно спокойно все карты раскрывать. Но отсюда следует вывод, что в его интересах, чтобы она как можно дольше на земле оставалась. Без хранителя. Но ведь вечно это продолжаться не может — рано или поздно она все равно к концу подойдет. Напрашивается вопрос — что ее там ждет? И следующий — не интересует ли Стаса скорее ее таланты в настоящем, чем ее судьба в будущем?

Вспомнив наши предновогодние прогнозы в отношении Марины, с виду застрявшей тогда между темными и светлыми, я похолодела. Людей, не подошедших ни тем, ни другим, обычно распыляли.

— Слушай, может, ему по шее надавать, чтобы отстал от нее? — нерешительно предложила я.

Тоша сдавленно хрюкнул.

— Ему надаешь… Но если серьезно, Татьяна — мы с Анатолием ничего сделать не можем. У нас есть своя работа, которая не имеет к Марине никакого отношения, в дела другого отдела мы вмешиваться не имеем права… Даже апеллировать к нашему руководству по поводу использования этим отделом человека в своих целях не получится — никто ее не обманывает в отношении того, чем для нее отказ от хранителя закончится, она сама на это пошла… А вот ты можешь, — неожиданно добавил он.

Во время разговоров с Тошей чувство расположения к нему никогда не пряталось в глубинах моего сознания — зная по опыту, что выход ему хоть однажды, да потребуется. У меня сами собой расправились плечи.

— А почему ты считаешь, что она меня слушать станет? — с любопытством поинтересовалась я.

— Но ведь она тебе же помогать взялась, — с удивлением глянул на меня Тоша, — значит, твое слово для нее — не последнее. Жаль только, — вздохнул он, — что она не верит, что и мы пожеланием своих людей следовать стараемся, и что ей в прошлый раз скорее исключение из этого правила попалось.

Конечно же, я поговорила с Мариной. Прямо в тот же вечер. Когда мой ангел в душ пошел. Чтобы он не слышал, как я его защищать буду. И не решил, что настроил-таки меня против Марины.

Зная, что у меня есть всего каких-то десять-пятнадцать минут, я сразу перешла к делу.

— Марина, у меня к тебе есть огромная просьба, — быстро проговорила я.

— Давай, — оживленно отозвалась она.

— Сворачивай свою деятельность с Сан Санычем, — на одном дыхании выпалила я.

— Татьяна… — Она немного помолчала. — Ты же сама слышала, что такие дела на полдороге остановить нельзя.

— А я не про дела, — возразила ей я. — Я про твое личное участие говорю.

— Знаешь, что, — резко выдохнула она, — передай своему Анатолию…

— Он здесь не при чем, — уверила ее я. — С ним я ни словом не обмолвилась — мы с Тошей сегодня говорили…

— А-а, — иронически протянула она, — заразная, однако, штука — коллегиальность…

— Марина, ты с моих слов за Сан Саныча взялась? — вспомнила я Тошино объяснение. — Вот и послушай, что я тебе сейчас скажу. Тоша с Анатолием твоего бывшего в глаза не видели, — Господи, сделай так, чтобы я не ошиблась! — они за тебя волнуются. И я тоже. Ты посмотри, что ты делаешь!

— И что же я делаю? — с вызовом спросила Марина.

— Извини, я оговорилась, — поправилась я, — посмотри, как ты делаешь то, что делаешь. С соседкой нашей ты факты сначала собрала — и все отлично вышло. С матерью моей со мной сначала побеседовала — и все получилось. И я тебе благодарна, и Анатолий, пусть даже он не тебе, а мне об этом сказал, — я быстро скрестила пальцы, — но вы же, как кошка с собакой…

Марина ничего не ответила.

— А у Тоши с этой нечистой силой? — продолжила я. — Ты же явно ошиблась! Он тебя хоть словом упрекнул? Ты перед ним хоть извинилась? И с Сан Санычем ты ошибаешься — это я тебе сразу сказать могла, если бы ты меня спросила! И Тоша бы меня поддержал — мы оба его лучше знаем.

— Ваше мнение нельзя считать объективным, — натянуто возразила мне Марина.

— А почему тогда ты на мои слова о том, что он нам с Галей замену ищет, внимание обратила? — быстро спросила я. — Если ты объективности хочешь, то уж не поленись все стороны рассмотреть.