Долгий путь домой (СИ) - Южная Влада - Страница 61

— Я не болею, Кай. Болезни не берут меня.

Его ноздри раздулись, и он выпрямился.

— Скажи, как ты это делаешь? — спросила я в свою очередь. — Как уничтожаешь базы олимпийцев?

— Я наношу на себя грязь с болот и попадаюсь им в руки, — ответил он с плохо скрываемым раздражением. — Дальше — дело техники.

— Ты сейчас тоже чем-то намазан?

— Проклятье, Дана! — не выдержал Кай. — Это все, что тебя волнует? Не принес ли я заразу сюда? Я пришел сейчас не воевать, а узнать, как ты себя чувствуешь!

— Отлично, — я повернулась к охране, — схватить его. Он безопасен.

— Что?!

Пойманный врасплох, Кай лишь слабо дернулся, когда протурбийцы скрутили ему руки. Я быстро опустила голову, чтобы не смотреть на него.

— Отведите господина Кая в самую хорошо охраняемую темницу и не пускайте туда никого без моего ведома. За выполнение этого приказа начальник охраны отвечает головой.

— Посмотри на меня! — зарычал он. — Посмотри на меня, Дана! Сейчас же!

Впившись ногтями в ладони, я заставила себя поднять голову. Кай смотрел на меня так, словно небо только что рухнуло на землю.

— Это все, чего я заслужил, по твоему мнению? — тихо произнес он. — Ни одного искреннего слова? Только холодные фразы протурбийской королевы?

— Прости, — выдавила я, кусая изнутри губу, чтобы не разреветься, — стрела, которую я поймала вместо тебя, очень многое во мне изменила.

— Значит, стрела… — он снова посмотрел на Биру, затем на меня и отвернулся.

Охранники грубо толкнули его, уводя прочь. Я наблюдала, как коридор из зевак выстроился по обеим сторонам улицы, и чувствовала, как ноги приросли к полу.

— На этот раз мне кажется, что было даже слишком, — заметил полукровка, который успел оказаться рядом. — Ты уверена, госпожа, что не сломала его?

— Нет, — вздохнула я, — я верю в Кая. Трудности не ломают его. Они только делают его сильнее. Каю просто нужно время, чтобы смириться. Я не могу рисковать и позволять ему бродить на свободе, пока это время идет.

Ночью, лежа в одной кровати с посапывающим Биру, я обдумывала то, что сказала ему. Трудности не ломали Кая, но его раньше и не предавали близкие люди. Он всегда был один, полагался только на себя, а от окружающих не ждал ничего хорошего. Но то, что мой поступок он воспринял именно как предательство — я не сомневалась. Прекрасно отдавала себе отчет в том, что Кай пришел ко мне безоружным и полным вины, а я этим воспользовалась. На его месте сама чувствовала бы то же самое.

Не выдержав, я осторожно, насколько позволяла рана, выскользнула из постели. Накинула плотное домашнее одеяние, обулась и вышла в коридор. Прислуга уже разбрелась, вокруг стояла тишина. Придерживаясь за стены, чтобы легче было преодолеть длинный путь, я отправилась в подвальный этаж, где, насколько знала, обычно содержали тех, кто по каким-то причинам не угодил правителю. Потолки здесь были ниже. Казалось, все огромное здание давит сверху своим весом. Скользя ладонью по влажноватой каменной кладке, я бродила в извилистых ходах до тех пор, пока не наткнулась на уже знакомого мне начальника охраны и еще двух протурбийцев.

Они сидели перед одной из дверей в самом конце коридора и о чем-то вяло переговаривались, но при моем появлении, как по команде, вытянулись по струнке. Я жестом показала им, что это лишнее. Подходящие слова на протурбийском вылетели из головы от волнения. Я понимала, что Биру доложат о моем визите сюда, и мне снова придется ходить по тонкому лезвию между правдой и ложью, чтобы он ничего не заподозрил.

— Все в порядке, госпожа? — обеспокоенно поинтересовался начальник охраны.

Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Я просто… мне нужно войти.

— Конечно, госпожа, — он отпер и распахнул передо мной дверь. — Мне присутствовать?

Я посмотрела в прямоугольник проема.

— Нет. Здесь мне не причинят вреда. Не волнуйтесь.

Стоило шагнуть внутрь, как дверь за спиной захлопнулась, и щелкнул замок. Это так напоминало момент, когда Биру запирал меня в комнате наверху, что я едва не подпрыгнула, но все-таки взяла себя в руки.

Пространство оказалось небольшим — его можно было измерить несколькими шагами в длину и ширину — и лишенным мебели и окон. Кай сидел прямо на голом полу, одну его руку за запястье удерживало металлическое кольцо, вмонтированное в стену. При моем появлении он поднял голову и окинул меня хмурым взглядом. На секунду показалось, что я ошиблась и все-таки сломала его. Но уже через мгновение лицо Кая из безразличного стало сердитым, и я выдохнула с облегчением. Он еще способен испытывать хоть что-то по отношению ко мне.

Прислонившись спиной к стенке и морщась от боли в груди, я сползла вниз, на пол, и устроилась напротив него.

— Для ходячей легенды, которую не берут болезни, ты хреново выглядишь, — бросил мне сквозь зубы Кай.

— Стрела попала в ребро, и, кажется, оно сломано, — призналась я, решив не злить его еще больше.

Он вдруг громко фыркнул и покачал головой.

— Этих слов я ждал от тебя утром. Сейчас мне уже не интересно тебя слушать.

— Я хочу, чтобы ты понял, почему мне пришлось так поступить с тобой. Это был всего лишь вопрос выживания, — вздохнула я.

Кай снова покачал головой.

— Вот здесь требуется маленькое уточнение: вопрос выживания… кого?!

— Ты опасен, — терпеливо, как неразумному ребенку, начала втолковывать я ему, — ты взял в руки оружие, которым не можешь управлять. Если добавить к этому обиду и злость, которые переполняют тебя… ты — ходячая бомба, Кай. Бомба замедленного действия. Я не позволю, чтобы из-за недопониманий со мной ты уничтожал все вокруг.

— Почему-то я не удивлен, госпожа, — ядовито отозвался он, — что вы назвали именно эту причину моего ареста. Интересы большинства, конечно, важнее, чем мои.

— Для самого себя ты тоже опасен, — возразила я. — Я пришла к тебе с разговором, надеялась, что ты сможешь понять и оценить ситуацию с моей точки зрения. Объяснила, что нужно сделать, чтобы не играть на руку Биру. А что ты сделал? Бросился на меня с ножом? Попробовал увести силой? В следующий раз Биру не промахнется мимо тебя. А может, это будет и не Биру, а кто-то из олимпийцев? Я не знаю уже, чего от тебя ожидать! Ты ведешь себя как дикий зверь!

— Оценить ситуацию? — рассмеялся Кай. — А ты когда-нибудь пробовала оценить ситуацию с моей точки зрения? Всегда быть добрым, заботливым и понимающим. Всегда быть рядом, вытирать твои сопли, выслушивать «ай, как плохо, что я опять кого-то убила; ай, как плохо, что все вокруг умирают; ах, ты опять во всем виноват».

Я сидела, онемевшая, будто меня оглушили. Мысленно напоминала себе, что Кай не контролирует себя сейчас, но все равно его слова впивались в меня хуже самых настоящих стрел. Внезапно он подался вперед и рявкнул уже без тени улыбки:

— Я, мать твою, не добрый, не заботливый и не понимающий. Я вообще не такой! И мне надоело, что любой мой поступок ради тебя заканчивается очередными упреками. Надоело притворяться, что ты особенная, не такая как все, и сдувать с тебя пылинки. Ты — такая же как все, Дана. А может быть я даже знавал кого-то и получше.

— Ты сам не понимаешь, что несешь, — пробормотала я уже вслух, — просто хочешь сделать мне больно за то, что обидела тебя.

— Обидела?! — Кай тряхнул закованной рукой, металлическое кольцо звякнуло. — Ты хоть понимаешь, что для меня это значит?!

Я заставила себя посмотреть ему в глаза.

— Да, я понимаю, Кай.

— Значит, ты понимала, чего мне стоит лишиться свободы снова, и все равно это сделала? — прищурился он.

— Маленький мальчик, которого я держала на руках, просил меня не бросать его родных! — взмолилась я. — Просил меня защитить их! И я не дала ему тогда этого обещания, но знаешь, Кай… да, я считаю, что ты достаточно сильный, умный и понимающий для того, чтобы однажды принять все мои поступки. Потому что кто все исправит, если не мы? Люди и так достаточно натворили дел на этой планете. Протурбийцы, которые жили тут до нас, не звали никого в гости. Это люди прилетели сюда, устроили шахты. Это люди принесли вирус. И он вышел не из-под земли, как многие считают. Это биологическое оружие, он сделан на основе человеческого белка!