Твое желание. Фрол (СИ) - Ручей Наталья - Страница 30

Еще одна маленькая попытка бунта тухнет под гнетом железных доводов:

— Таким образом, компания не лишится лояльности клиентов, отдел логистики — объема работы, за который получают зарплату и надбавки, а отдел менеджеров — премий, к которым успели привыкнуть. Надеюсь, это поможет вам лучше слышать друг друга. Никого не задерживаю.

Минута уходит на то, чтоб понять: это, скорее, предложение выйти из кабинета, чем написать заявление.

Уже у двери я жду, что Фрол попросит меня задержаться, найдет какой-то предлог…

Но нет.

И это первый раз, когда я ухожу от него, желая на самом деле остаться.

Самой не верится, но сегодня я ухожу с работы даже чуть раньше других. Марья Ивановна допивает чай и добивает воздушные шарики. Программисты давно настроили новый принтер, который им привезли вместо того, что теперь у меня в кабинете, и заканчивают тестирование программы для склада. Менеджеры, проверив накладные, обновляют макияж, прежде чем показаться на улице. Или в коридоре, где высока вероятность встретить директора.

А между тем, погода такая, что лучше бы поспешить.

Снег настолько густо закрасил белыми красками город, что не только пешеходам тяжело идти по нерасчищенным дорожкам. Машины едут с трудом. А на остановке столпотворение тех, кто, в отличие от меня, уже успел и подмерзнуть.

Осмотревшись, замечаю причину — на повороте буксует фура, и из-за нее ни один общественный транспорт не может подъехать. Даже если вызвать такси — мало того, что возьмут по тройному тарифу, так все равно машина сюда не проедет. Правда, можно вернуться к офису… и сказать водителю, с какой стороны подъезжать…

Надеясь на лучшее, топчусь с остальными людьми. Кто-то, не вытерпев, отправляется помочь толкать фуру, и минут через двадцать к остановке пробивается первая из маршруток. Но, увы, переполненная. Двери даже не открывает, толпа за ней пробежалась зря. Следующую мы все провожаем с таким же успехом и завистью.

Мороз начинает пощипывать кожу, я танцую в такт с остальными неудачливыми пассажирами и тщетно жду, когда остановка хоть чуть проредится. Хорошо, что насчет машины Илья позвонил утром. Если бы он выбрал этот момент, боюсь, я бы точно согласилась на вариант жизни втроем: я, он и очередная девушка, которая исчезнет раньше, чем познакомится с нашей бабулей.

Сигнал машины вносит оживление и заставляет толпу пассажиров променять танцы на месте на бег, но возвращаются все еще более грустные, чем изначально.

— Зачем остановился, если не взял никого? — ворчит какая-то женщина, которой не повезло, ловит мой взгляд и пытается найти единомышленника. — Только маршруткам мешает! Стоит здесь! А то, что из-за него не могут уехать обычные люди… И не скажешь же ничего — буржуй и маньяк! Это и по машине было понятно, а уж лицо его… У меня аж мороз по коже!

Она в ужасе закатывает глаза, а я молча отодвигаюсь подальше от негатива. Женщина что-то ворчит, кажется, недовольна тем, что я не вызвалась добровольцем прямо здесь и сейчас начать новую революцию. Я отхожу еще дальше, чтобы не слышать ее совсем и не строить догадок, которые могут расстроить, бросаю сочувственный взгляд на черное авто, и вдруг замечаю, что оно отдаляется от остановки вместе со мной.

Мелькают у меня подозрения, но… нет… мало ли в городе похожих машин?

Успокаиваю себя, даже верю себе, но когда открывается дверь и выходит водитель, вариантов самообмана не остается.

— Оля! — зовет меня Фрол.

Игнорируя бормотания классового борца, я приближаюсь к машине своего руководства.

— Садись, — коротко говорит он.

Бросив взгляд в сторону офиса, я послушно ныряю в салон. Машина плавно трогается с места и вписывается в поток машин, плетущихся по заснеженной дороге.

В салоне тепло, едва уловимо пахнет арабикой, но я напряженно держусь одной рукой за сумку, которая упрямо соскальзывает с коленей, а второй — за ручку двери.

— Вам в мою сторону? — нарушаю затянувшееся молчание.

Быстрый недовольный взгляд Фрола заставляет понять, где я допустила ошибку.

— Тебе в мою сторону?

— Нет.

Продолжая смотреть на дорогу, мужчина берет мою сумку и легко закидывает ее на заднее сиденье.

— Так намного комфортней, правда? — говорит он.

На самом деле, на машине к моему дому всего минут десять-пятнадцать, и я бы могла спокойно обойтись без комфорта. Я и собиралась обойтись без комфорта, когда мечтала влезть в какую-нибудь маршрутку.

И если уж откровенно, то теперь мне куда неудобней, чем раньше. Он словно отнял у меня маленькую крепость, за которой нельзя спрятаться, но которая все равно возводила границы.

Мужчина молчит, словно дает мне время на адаптацию. Я рассматриваю через окно вечерний город, мучающийся от снега, по которому позже все еще будут скучать, а потом перевожу взгляд на водителя.

Спокойный, сосредоточенный, заметно уставший. И в отличие от меня, наверняка, спешит не домой. У него еще собственный бизнес. Право слово, какой из него маньяк?

Хочется обнять, успокоить, сказать что-то хорошее.

— Спасибо тебе, — вдруг вспоминаю я.

И радуюсь, когда вижу скупую улыбку.

Мне кажется, он чуть оттаивает — по крайней мере, смотрит уже не исключительно на дорогу. А потом даже интересуется:

— Как тебе работа?

— Сегодня можно сказать, что отлично, — отчитываюсь я, как примерная ученица. — Видишь, ушла раньше других.

— Я имел в виду не это. Как тебе вообще твоя работа?

— А что, есть интересные предложения? — пытаюсь отшутиться, потому что не особо люблю эту тему.

— Я смотрел твое личное дело, — говорит Фрол, и я понимаю, что отшутиться у меня не получится. — Ты не один год работала главным бухгалтером, а здесь вдруг должность помощника.

— Здесь помощнику бухгалтера платят больше, чем там платили главному, — пожимаю плечами и снова устремляю взгляд на заснеженный город.

Дальнейший путь мы преодолеваем в полном молчании.

Машина въезжает в мой двор, тормозит у парадного. Я разворачиваюсь на сиденье, чтобы подхватить свою сумку, и едва избегаю столкновения с плечом Фрола, который делает то же самое.

Мы застываем так близко друг к другу, что я слышу его дыхание на своем лице. Меня словно окутывает приятным бризом, и нет сил отвернуться. Более того, хочется зажмуриться, чтобы продлить это мгновение.

И в то же время, мне страшно, страшно, что так и будет, и…

Отодвигаюсь назад на сиденье, мгновенно ощутив неприятную духоту. Там было хорошо. Но здесь безопасно. Поэтому я снова хватаюсь за ручку двери, и уже собираюсь открыть, вырваться на свободу, когда слышу:

— Я бы не отказался от чашечки вкусного кофе.

Взглядом мгновенно нахожу черные окна своей квартиры.

Искушение пригласить Фрола к себе настолько велико, что мне стоит огромного труда качнуть головой, а первая попытка что-то сказать с треском проваливается.

Ищу слова, убеждаю себя, что надо сделать так, как правильно, а не так, как хочется.

— Здесь недалеко есть кафе моего знакомого, — опережает меня мужчина. — Он уверяет, что у него самый лучший в городе кофе. Предлагаю проверить.

— Это что, свидание? — нервно хмыкаю я.

Тишина.

Не веря, перевожу взгляд на мужчину.

Все еще сомневаясь, что правильно поняла его, качаю головой, отгоняя нелепые мысли — он же сам говорил, что у него нет времени для таких пустяков.

И вдруг мое лицо обхватывают теплые мужские ладони, разворачивают к своему хозяину, и я слышу его резкий выдох:

— Надеюсь, так будет понятней.

И уже выдыхаю я, когда мужчина склоняется ко мне, усмиряет нервозность ароматом арабики, и прикасается своими губами к моим.

Где-то там, вне салона и нашего времени падает снег на уставший город, злятся, волнуются люди на остановках.

Всё где-то там, за границами поцелуя, который не прекращается, лишь меняет тональность — от страсти до нежности, от захвата до приглашения, от вдоха до выдоха, от стука одного сердца — к другому…