Мы же взрослые люди - Гурина Юлия - Страница 33

Богдан скакал вокруг елки, устроил хоровод из машин. Нина разрешила ему самому украсить елку шарами. Богдан развесил украшения внизу, куда доставал. Нина повесила цветную гирлянду из снежинок, которые светились разными цветами. Ночью перевесила некоторые игрушки повыше. В комнате у Богдана на окна приклеили Санта-Клауса, который мчится в санях на оленях. И зажгли маленькую елочку.

Все свидетельствовало о том, что Новый год вот-вот настанет. Алина просилась отметить с друзьями. Все долго это обсуждали, горячо спорили, хотели не отпускать, но потом все-таки разрешили. Подруга подруги, у которой планировался праздник, жила в центре, в огромной квартире. Родители – приличные люди, интеллигенция, журналисты. Нина поговорила с ними и успокоилась. Алина скакала радостная, примеряла каждый день разные платья, красила глаза, смотрела видео в ютубе с мастер-классов визажистов. Искрасила все тени дома, которые хранились у Нины годами. Некоторые были вообще из прошлого века точно.

Богдан каждый день рисовал елку и подарки – зеленые треугольники и красные квадраты.

Илья возвращался все позже и позже. У них с гуруджи был новый виток развития души. Они делали упражнения на трансформацию мирового господства. Илья рассказывал Нине о монахах, которые в самом криминогенном районе Нью-Йорка медитировали, и в результате их медитаций количество преступлений снизилось на четверть.

 – Все в мире взаимосвязано гораздо серьезнее, чем думаешь ты, – говорил воодушевленный Илья. – Человеческий мозг может синхронизировать свои гамма-ритмы с внешними волнами, войти с ними в резонанс и потом передавать информацию миру, и мир меняется! Понимаешь, он откликается на посылы и становится таким, каким ты его мыслишь!!! Это же гениальное и недооцененное нашим человечеством качество!

Илья чрезвычайно увлекся медитациями, настолько, что решил вместе с гуруджи открыть центр медитаций в Москве.

 – Такой центр есть в Нью-Йорке, нам тоже надо. Это будет супермаркет медитаций, где можно выбирать всевозможные направления, темы. Будут разные удобные залы, мы разрабатываем программы тематических медитаций. – Илья ходил по кухне из стороны в сторону, как маятник. – Москве просто необходимы медитации, за ними будущее, за этим мировое господство! За этим выход за пределы Земли! Мы отправляем свои волны в другие миры! Волны, усиленные коллективными медитациями. И вложения в это минимальные.

 – От наших буддистов буддистам Андромеды привет, – пошутила Нина.

Илья хотел, чтобы на Новый год они медитировали. Не смотрели телевизор, а сидели и отправляли свои гамма-волны в космос и формировали позитивные вибрации приходящего года. Нине удалось убедить мужа, что медитацию можно чуть-чуть отодвинуть. Потому что у родителей дома их могут не понять.

На сам Новый год решили ехать к Наталье Павловне – маме Нины. Праздновать узким кругом из родственников и близких друзей. Ждали маминого брата с семьей, обещала еще зайти тетя Люба, одна или с другом. Впервые это будет Новый год без отца, который пока так и не проявился.

– Алло, мам, привет!

 – Здравствуй, девочка моя!

 – Мам, что приготовить к столу? Что купить?

 – Ой, ну я тут уже распланировала стол, но можно что-нибудь очень вкусненькое. Пирог принеси свой цветаевский. У тебя он такой нежный получается. Или грушевый пирог испеки, который с орехами.

 – Ребрышки могу на горячую закуску замариновать.

 – Отлично, ну и хватит.

 – Договорились. Как у тебя дела? Настроение? Как Альфонс?

 – Альфред, не Альфонс!!!

 – Точно, Альфред, помню что на Аль имя начиналось. Вы еще общаетесь?

 – Ох, Нина…

 – Что‑то случилось?

 – Не знаю, как тебе рассказать, стесняюсь, ты же все-таки моя дочь. В общем, встретилась я с ним. Вуаль нашла в прокате карнавальных костюмов. Надела чулки, юбку, шубу свою несчастную из норки расчесала, надушилась вся. Иду. А он оказался, ну ребенком совсем. Худенький, щупленький, усы плешивенькие такие растут. Господи, как же его мать‑то не откормила! Издевалась, видать, над дитем, морила голодом все детство. Вот он вырос теперь, а все ищет себе теплую мамочку, чтоб кормила его и лелеяла. Это мне так Дима сказал (еще один мой ухажер).

 – Дима?

 – Да, Дима, может я его на Новый год позову, познакомитесь. Я еще не решила, звать не звать. Так вот, про этого Альфреда. Прошлись мы с ним по бульвару по Тверскому. Он галантный такой, на зонтик-трость опирается. Под локоть меня держит. А сам дохлый, синий, еле на ногах стоит. В кино пошли. А в кино как раз шли эти оттенки серого. Секс-шмекс-БДСМ. Я же не знала, название‑то какое, при чем тут серое! Сели, смотрим, мне стыдно ужасно, а он руку на колено мне кладет и так гладит. Ох, Нина, приятно гладит так. Водит туда-сюда пальцами, узоры рисует. Чулок приспустил. Не буду все тебе рассказывать, стесняюсь, говорю же.

 – Вы общаетесь еще?

 – Да, иногда в кино ходим. Он пылкий такой. Я ему пироги пеку с печенкой, пусть пожирнее что‑то поест. Откормится хоть чуть-чуть. Звал меня в загородный отель. Но я не поехала. Говорит, выбирай отель любой, поедем на выходные. Я обрадовалась сначала, а потом оказалось, что надо мне не только выбрать, но и оплатить этот отель. Здрасьте, приехали. И я ему говорю, что не поеду. Пироги с печенкой – это максимум, который ты можешь с меня стрясти. Ну, знаешь, я на него не рассчитываю особо, это же не любовь ведь, так, физиотерапия, тонус. Комплименты послушать, массаж приятный он делает. А в кинотеатре даже интересно, я тебе скажу. Как будто я студентка. А вот Дима – другое дело, Дима джентльмен. Ой, Нин, все, «Модный приговор» начинается, там сегодня Любку показывают. Давай, потом расскажу.

 – Мам, ну хоть пару слов, интересно же про Диму!

 – Дима астролог. Он раньше в конструкторском бюро работал, потом куртки продавал китайские, а сейчас вот астролог, клиентов ведет, прогнозы пишет. Не то что твой отец – тюфяк тюфяком. Он хороший, этот Дима, тебе понравится. Все, пока-пока.

 31 декабря приехали к пяти вечера. У мамы по-прежнему было уютно, пестро, ароматно. И немного небрежно – творческая натура.

Нина с Ильей раздвинули стол. Достали скатерть. Сервиз протерли и расставили, ГДРовский. Хрустальные бокалы тоже протерли – для соков, для вина. Фужеры для шампанского, рюмки для крепкого.

Приехал мамин брат с женой, без детей. Тетя Тамара облачилась в синее платье в блестках. Дядя Денис – в твидовый пиджак и клетчатую бабочку (подарок от дочери). Дядя Денис – некогда музыкант, средней руки скрипач, а теперь владелец небольшой строительной фирмы, совмещал в себе элегантность и неуклюжесть, как могут сочетать ее только музыканты и владельцы строительных фирм.

 – Здравствуй, Ниночка, какая ты хорошенькая стала, вот это я понимаю, вошла в форму.

 – Ниночка, тебе очень хорошо, ни в коем случае больше не худей, – поддержала мужа тетя Тамара.

 – А где же наш Натусик? – Денис прошествовал на кухню – О! Какой грандиозный процесс приготовления яств! Браво, сестрица, овации и восхищение мое. – Денис обнял сестру и расцеловал ее в щеки.

 – Да ты сияешь вся! Искришься! Признайся, ты ешь молодильные яблочки. Отсыпь мне немного, – снова поддержала мужа Тамара.

 – Я из них, из молодильных, пирог испекла. Так что, чтобы съели весь, а то не помолодеете!

Все засмеялись. Засуетились. Ложки, вилки, хлеб, салаты в салатницах – все непрерывным потоком потекло на стол. Стол зарастал едой: нарезки, оливье, селедка под шубой, бутерброды с красной икрой (семейный символ Нового года), компоты, наливки, соленая рыба, салат «Мимоза», хитрый салат от Тамары с курицей, ананасами и грецкими орехами, фокаччо (тоже от Тамары), канапе а-ля форшмак (семейный рецепт). Богдан раскладывал вилки и ножи (на Новый год надо есть с ножами).

Илья ушел в спальню на медитацию.

Пришла тетя Люба, чародейка и экстрасенс, и следом тот самый Дима. Черная водолазка, два перстня на правой руке сжимают пухлые пальцы.