Real-RPG. Ледяной клинок (СИ) - Извольский Сергей - Страница 57

Резкое движение заметили – несколько воинов отвлеклось, а один из них подошел, и пригвоздил меня мечом к полу, добивая. Я к этому моменту уже был мертв, и боли не чувствовал. Вернее, тот в ком мое сознание находилось был мертв, и одновременно жив – в момент смерти он… стал рыцарем смерти?

К Ассаме между тем пристраивались солдаты Фламгорна – вот только уже каждый, кто от нее отходил, закончив, явно с трудом держался на ногах. Один из них, вдруг прислушиваясь к себе, упал на колени и ее вытошнило кровью. Опомнившийся барон, отвлекшись от свиного окорока, подбежал к солдату, спрашивая, что случилось. Фламгорн успел почувствовать мое приближение – обернувшись, он вскинул меч, но я легко перехватил его руку – чувствуя, как хрустят кости запястья.

Во мне сейчас бушевал просто океан силы – и взмахнув правой рукой, я словно маску снял кожу с лица барона, обнажив кости черепа. Фламгорн упал на колени, а я подхватил его меч – «Королевское милосердие». Растрепанная и полуобнаженная Ассама уже стояла на ногах, наблюдая как обратившиеся в нежить солдаты из числа тех, кто утолили свою похоть, а также поднявшиеся в виде упырей гости свадьбы добивают солдат и убийц, пришедших с винтарским князем.

Разбудившая силы магии крови Ассама, не обращая ни на кого внимания, очень быстро прошла через зал и присела рядом с девочкой невестой. Прижав мертвую дочь к груди, королева подняла взгляд к потолку и громко закричала. От ее пронзительного крика ближайшие витражи брызнули осколками, а стены дворца задрожали так, что с грохотом неподалеку упала люстра. Я же в этот момент опустил взгляд и увидел знакомую рукоять со львиной головой. На миг вгляделся в камень в центре четырехлучевой звезды, который вдруг ярко вспыхнул.

Реальность ударила меня всей тяжестью нависающей сверху атмосферы и толщи каменной скалы – открыв рот, я попытался застонать, но из горла вырвался лишь сиплый вздох. Рядом оказались глаза Марины, она поддержала мне голову, чьи-то заботливые руки протянули миску с водой.

Отпив несколько глотков, я проморгался и немного придя в себя, осмотрелся.

– Аня? – спросил негромко.

– Живая, – кивнула Марина. – Что ей будет, – не удержалась она даже сейчас от шпильки.

– Это хорошо, – кивнул я, закрывая глаза. Хотелось заснуть и не просыпаться минут шестьсот – все тело болело, усталость накатила такая, словно я вагоны всю ночь разгружал, а потом целый день на парах отсидел. Откуда я знаю, какова бывает усталость после разгрузки вагонов и последующей учебы? Говорил уже про…

– Макс, за тобой пришли.

– Кто?

– Распорядители арены.

– Зачем? – шепотом спросил я, уже заранее зная ответ на вопрос. Но в глубине души надеясь, что распорядители арены пришли просто так и сейчас уйдут.

«Да… как мне все это дорого то, а?» – закрыл я глаза, наслаждаясь последними секундами отдыха. Шутка о том, что когда-нибудь можно будет отдохнуть на том свете, сейчас шуткой бы мне не показалась.

Ноги подгибались, в глаза словно насыпали песка, а веки налились свинцовой тяжестью. Но худшим ощущением из всех была болезненная слабость — каждый шаг давался мне с трудом, и присутствовало ощущение, что вот-вот упаду. Перед глазами то и дело падала темная пелена — я настолько обессилел, что словно в моменте замедленного времени наблюдал, как поднимаются и опускаются веки, когда моргаю. При всем при этом мысли не были отягощены обессиливающей тяжестью усталости, и размышлял я вполне здраво.

На арену Серебряного Чертога мы пришли тесной группой. Марина поддерживала меня за руку, а Дарриан вел Аню, которая и также, как и я была в полубеспамятстве. Одета странно – точно не в одеянии жрицы Ассамы, но мне было настолько плохо, что не рассматривал. Рядом плелся шатающийся похмельный Карел — он вообще, по впечатлению, не походил на разумное существо. Двигался и передвигался дварф как амеба, единственным желанием которой было залить в глотку что-нибудь алкогольное. Рядом с ним шла какая-то дварфийская женщина, но внимания на нее я не обращал, не до этого было. Позади шагала банда Джейка — новоявленный хускарл Карадрасса двигался в сопровождении своих наймитов. В числе которых, кстати, был и лекарь — моя главная надежда на то, чтобы выжить сегодня.

Окружая всю нашу многочисленную разрозненную компанию, рядом шагали с ног до головы закованные в вороненую сталь стражники клана Карадрасс. Несмотря на их внушительный вид, каждый раз, когда Пьяный Губошлеп при извилистой амплитуде движения оказывался рядом, от него опасливо отшатывались. Видимо, до того как опуститься на самое дно неуважения, Карел действительно был великим воином Подземья. Даже не врал об этом мне вчера ночью, раз и сейчас его опасаются.

Вскоре миновали широкие улицы Чертога и зашли в приземистую, похожую на Римский Колизей — но в миниатюре, арену. Здесь сразу углубились в вереницу тесных коридоров. Позади нас, кстати, топал теперь один лишь лекарь, который отделился от исчезнувшей где-то группы Джейка. Но куда делся косоглазый, меня сейчас особо не интересовало.

Через несколько минут добрались до предназначенных мне как одному из участников помещения. Я почти сразу рухнул на один из диванов. Немыслимо сильно хотелось спать, но при этом провалиться в беспамятство не получалось — я ведь понимал, что сейчас меня будут бить железными острыми штуками и возможно даже убивать. Пренеприятнейшее чувство — знать, что сейчас ты жив, но в ближайшие минуты просто не можешь не выйти навстречу смертельной опасности.

Мелькнула мысль прямо сейчас уйти прочь порталом, оставив Марину и Аню здесь на попечение Дарриана, взяв с него рыцарское слово позаботиться о девушках. Открыв глаза, я посмотрел на рыцаря. И так получилось, что мое внимание стало для него неожиданностью – он, во-первых, не успел отвести взгляд, а во-вторых убрать с лица выражение. Неприятное для меня – так, наверное, смотрит рыбак на пойманную бьющуюся рыбу перед тем как оглушишь, или охотник на тушу, прежде чем начать свежевать.

Я даже вздрогнул, догадавшись о природе спокойствия Дарриана – он уже не считался со мной, рассчитывая забрать свой фамильный меч с моего тела, после того как я сейчас погибну на арене. Тот самый меч, которым его предок барон Фламгорн убил юного герцога Тоггенгау, жениха Маргаритки, принцессы из дома Аласдайр, а после умер и потерял клинок, доставшийся воскрешенному магией крови рыцарю смерти. Который, в свою очередь, позавчера передал этот меч мне, опасным и весьма своеобразным способом.

Теперь мне стало понятно и то, почему наследный сын герцога Фламгорна так спокойно, не выказывая никакого волнения или враждебности, себя ведет. Даже если он не знал о грядущем испытании, то ныне уже все рассчитал. Закрыв глаза, я откинулся на подушку и вдруг в голове возникло решение проблемы – многих проблем, поражающее своей простотой, ясностью и тем, что находилось у меня под носом последнее время. От осознание того, что свобода и воля была так рядом, я едва не застонал, понимая, что упустил невероятно щедрый шанс спастись из каменных дварфийских чертогов.

В этот момент заскрежетало железо о камень — судя по звукам, находящаяся в дальнем конце помещения решетка принялась подниматься, открывая путь на песок площадки арены.

– Максим, пора выходить, – раздался голос Дарриана, и я открыл глаза. Выдохнув сквозь зубы, собирая силы и волю в кулак, поднялся с кровати.

— Сэр Дарриан.

— Да, -- посмотрел на меня своими прозрачными глазами светловолосый рыцарь.

– Прошу поклясться, что если на турнире мне не будет сопутствовать удача, ты позаботишься о девушках и приложишь все силы к тому, чтобы они целыми и невредимыми добрались до безопасного места в цивилизации.

Дарриан едва помедлил – и я даже знал, из-за чего. Мне кажется, он хотел рассказать о фамильном мече и как гарантию клятвы получить мое одобрение на то, что он его заберет. Но видимо подумав о том, что сможет забрать меч и без этого, светлый рыцарь кивнул: