Real-RPG. Ледяной клинок (СИ) - Извольский Сергей - Страница 56

– Говорил же, что будешь моей. Ты не поверила, – прозвучал в тишине вкрадчивый голос.

Говоривший был высок и оскорбительно молод – на вид ему можно было дать не больше восемнадцати лет. Худой и немного нескладный юноша был облачен в сияющие доспехи, поверх которых накинута красная туника с золотым винтарским львом. Перед ним на коленях стояла королева; избитая, униженная, но не сломленная – полным ненависти взглядом черных глаз она смотрела на убийцу своего мужа. Хотя может быть это и не он убил короля, но именно он держал в руке – за бороду, – его отрубленную голову, на которой до сих пор каким-то чудом держалась массивная корона.

– И это все потому, что я когда-то тебе отказала? – бесцветным голосом произнесла королева.

– Конечно нет, – фыркнул юноша. – Не спорю, мне конечно приятно оказаться правым сейчас, по прошествии стольких лет, но ты же не думаешь, что я готов уничтожить Кортану только из-за того, что ты когда-то мне не дала?

Юноша – который, как я только сейчас понял, несмотря на внешность был далеко не юношей, приподнял голову короля, забавляясь, щелкнул его по носу.

– Говорил ведь и тебе, мой дорогой друг, что она будет только моей или ничьей. А ты не поверил, – улыбнулся князь Эйтар и несколько раз встряхнул бороду. Перехватив левой рукой сорвавшуюся корону, он отбросил голову короля далеко в угол.

– У тебя есть выбор, дорогая. Или…

– Очнулся, ваше величество, – послышался голос неподалеку. Скосив глаза, я увидел, что барон Фламгорн держит за ворот светловолосого жениха, который – судя по ошалелому взгляду и ссадинам ни лице, только что пришел в себя.

– Кристоф Ван Тогенгау, наследный герцог Восточной Марки, – едва улыбнулся князь Эйтар, глядя на очнувшегося пленника. – У меня есть для тебя предложение.

Наследный герцог Восточной Марки даже слушать не стал, не замедлив высказать, как и куда может засунуть свое предложение винтарский князь.

– Да будет так, – с показательным смирением кивнул Эйтар, отворачиваясь к королеве и всем своим видом показывая, что юный жених его больше не интересует.

– Ваше величество… – неуверенно произнес Фламгорн, который по-прежнему держал Кристофа за кружевной ворот камзола. – Что с ним делать?

– У меня сегодня великий день, Фламгорн. Великий день, – вкрадчивым голосом повторил, смакуя, Эйтар. – У тебя, несомненно, тоже. Будь милосердным, у тебя есть для этого все возможности, – князь недвусмысленно улыбнулся, посмотрев на меч в руке Фламгорна. Барон понял намек и тут же кивнув, занес клинок.

– Тебе очень повезло, Тогеннгау. Расскажи богам о моем милосердии, – успел сказать Эйтар за мгновенье до того, как светящийся меч вонзился сверху вниз в шею жениха.

В этот момент раздался сдавленный крик – чтобы увидеть, кто кричал, мне пришлось медленно-медленно повернуться, стараясь не привлекать к себе внимания. Причем по-прежнему это делал не я, а тот, в чьем теле я сейчас находился. И когда он поворачивал голову, щека оторвалась от застывшей крови с чавкающим звуком. На который, к счастью, никто не обратил внимания – все смотрели на вырывающуюся из рук держащих ее воинов девочку в белом платье. Фата уже была сорвана с головы невесты и туго завязана, на манер кляпа перехватывая ей рот. Обманчиво юный винтарский князь, подойдя к девушке, покачал головой, выражая жалость и достав кинжал, перерезал стягивающую ей рот фату.

Невеста сразу закричала, захлебываясь плачем, а Эйтар, по-прежнему легко улыбаясь, подобрал с пола ромашковый венок и надел его на голову девочке. После, взяв ее за подбородок, он заставил невесту подняться на ноги, жалостливо поцокал языком и вдруг нанес ей в грудь несколько сильных ударов кинжалом.Взглянув в последний раз в широко раскрытые, заполненные ужасом и болью глаза, Эйтар брезгливо оттолкнул девочку, отпуская ее подбородок. В этот момент я понял, что под сводами зала бьется эхо – королева, на чьих глазах только что была убита ее дочь, истошно кричала.

– Ах прекрасная Маргаритка, принцесса Зеленых Равнин, – дождавшись, когда у королевы закончиться воздух в легких, с показной горечью обернулся Эйтар к ней. Вдруг дернувшись и порывисто отбросив нож, быстро подошел к ней. Глаза князя сверкнули пламенем, и он вдруг наотмашь ударил женщину по лицу, так что голова ее дернулась, а кровь из разбитой брови смешалась со слезами.

Винтарский князь, видимо, больше не мог сдерживаться. Потеряв над собой контроль – выругавшись, он еще несколько раз ударил королеву, в после схватив ее за волосы, потащил к столу. Легко приподняв визжащую королеву, он забросил ее прямо на раскатившиеся в стороны тарелки и кубки. Она билась в истерике, но князь прекратил сопротивление визжащей королевы сильным ударом кулаком в бок – от которого женщина согнулась, после чего он перевернул ее на живот. Причем разложил Эйтар королеву на том самом месте, где сидели жених с невестой, и уже раздирал на ней платье. Королева больше не сопротивлялась – совершенно не реагируя на то, что Эйтар, сорвав с себя пояс и растянув штаны под поножами, начал ее насиловать.

Женщина лежала, безвольно глядя в пространство и мне показалось, что она просто сошла с ума – ее взгляд больше ничего не выражал. Но вдруг рука королевы понемногу начала подниматься к лицу – причем делалось это так, чтобы не привлекать внимание. Впрочем, сжимающий ее ягодицы Эйтар вряд ли бы что заметил – как раз сейчас он звучно выдохнул, и быстро-быстро задвигал тазом, открыв рот и запрокинув голову. Королева в этот момент вонзила себе ногти в щеку и медленно повела рукой вниз, оставляя на коже три глубоких кровоточащих царапины. Эйтар в этот момент отошел от лежащей на столе королевы, звучно, с оттяжкой, шлепнув ее по ягодице.

– Она ваша, – улыбнулся винтарский князь окружающим воинам, переводя дыхание и отворачиваясь. Взяв со стола кубок, он – не приводя свой наряд в порядок, сделал несколько глотков вина.

– Ну? Кто следующий? – промочив горло, поинтересовался князь, потому что за все это время к распластанной на столе женщине никто не подошел. Один из воинов вдруг решился и шагнул вперед, развязывая пояс. В тот момент, когда он пристроился позади королевы, князь подошел к женщине и склонился, глядя ей в лицо. Я в этот момент заметил, что лицо королевы изменилось – холодную ярость сменила маска плаксивой покорности.

– Наслаждайся, сестренка, – потрепал Эйтар женщину по окровавленной щеке, и резко выпрямившись, посмотрел на замершего воина, который держал насилуемую за бедра.

– Давай! Давай! – с силой хлопнул его по плечу князь, заставляя увеличить амплитуду и резкость движений, а после отошел, наконец-таки приводя себя в порядок.

– Фламгорн!

– Да, ваше величество, – шагнул вперед барон.

– Когда ее величество Ассама Аласдайр утолит похоть всех моих воинов, проследи чтобы она умерла. Хоронить никого не надо.

– Будет сделано, ваше величество, – поклонился барон Фламгорн.

– Сегодня великий день. Великий день! – улыбнулся Эйтар и легким шагом двинулся прочь из дворцового зала.

Некоторое время слышалось лишь пыхтение трудившегося над Ассамой воина, но чуть погодя в зале понемногу вновь раздался гвалт и гомон – многочисленные переодетые убийцы и пришедшие с Фламгорном винтарские солдаты пили, ели и занимали очередь к королеве.

Ассама лежала, на лицо ее вернулось выражение ненависти, а глаза понемногу разгорались багровым отсветом. Трехпалая метка на ее щеке светилась, и даже без знания мира можно было догадаться, что в дело идет магия крови – с помощью которой Ассама собирает по всему залу энергию сущностей, которые сплелись сегодня здесь, под сводами зала.

– А! А! А! – между тем с рыком дергал тазом один из воинов, насилуя королеву. – Если служить, то Фламгорну! Если бухать, то иллирийское! Если трахать, то королеву!

Каждый его возглас поддерживали десятки луженых глоток, но я их уже слышал через пелену подбирающейся смерти. И в этот момент Ассама заметила меня – наши взгляды встретились. Тот, в чьем теле я был, вдруг кивнул на невысказанный вопрос – и увидел, как от руки распластанной на столе обнаженной королевы тянется тонкая багровая магическая нить. Скользнув на пол, она, петляя между телами, приблизилась ко мне и змейкой опутала лицо, накрывая его словно щупальцами медузы. Я почувствовал, как умирающий поднял руку и налившимися силой пальцами разорвал себе горло, приближая смерть.