От ненависти до ненависти, или Истеричка и Чудовище (СИ) - "Elle me deteste" - Страница 49

Джей тут же поднялся. Песчаная буря — звучит ужасно и узнавать на своей шкуре, понравится она ему или нет, не хотелось.

— Килли, я поеду с тобой, а Чудовище привяжем к седлу, — решил он. Джей понимал, что ему нужна поддержка при такой слабости и плохом самочувствии. Но вызывать новый виток ревности у Стево, на этот раз к Томашу, не хотелось, как и позволять кому-то садиться на Чудовище.

Он заговорил снова, только когда они уже выехали из оазиса. Путешествие в тишине ему не нравилось, тем более, что перед глазами мелькали черные точки. Поднялся ветер, и они с Килли повязали на лица платки. Теперь, если бы не разная одежда, их отличием был бы только цвет глаз.

— Нет желания обрести супруга? — спросил Джей. — Понятно, ты скажешь, тебе хватает и шлюх. Но разве не хочется чувствовать омегу, который рядом не ради твоих монет, ждет тебя с походов не потому, что боится вместе с тобой потерять свое положение? Который любил и ценил бы тебя, а не то, что за тобой стоит.

— Южане относятся к омегам, как к тупому мясу, которое рожает им детей. Захотел — взял, надоел — выбросил, — напомнил Килли, управляя поводьями и пуская своего коня как можно ближе к Томашу, чтобы случайно не влезть куда-нибудь. — Вряд ли им знакомы возвышенные и искренние чувства.

Джей бы поспорил. Его чудовище был не таким! Он заботился, был внимательным, радовал. То, что иногда они грызлись и ругались, не отменяло хорошего отношения. Джей чувствовал любовь Стево, но и страх, что после свадьбы все изменится и станет так, как принято на Юге.

— Нет, супруга не хочу. Не хочу, чтобы меня кто-то ждал и волновался. Это ужасная доля. Каждый раз, прощаясь, думать, что это может быть последний поцелуй… нет, нет, я не готов обрекать кого-то на такую пытку. Я бы не отказался, если бы мой супруг был всегда при мне — даже в походах. Чтобы если и умирать — то вместе. Но к альфам меня пока не тянет, а насчет омег Стево категоричен, — впервые за весь день в голосе Томаша мельком проскользнуло раздражение, и он даже чуточку сердито покосился на Килли.

Кажется, если целью Килли было привлечь к себе внимание советника и его рассердить — он добился успеха.

========== 28. Великолепный принц и принц-вор ==========

Ровная светлая кожа без отметин и шрамов и нежная пластичная омежья фигурка — вот, что предстало перед глазами Джея, когда Килли скинул пыльную одежду, набитую песком, и принялся шустро готовить купальню. Это подтверждало первые догадки — Килли не утруждал себя альфьими занятиями — упражнениями с мечом, стрельбой из лука или охотой. Его растили как обычного северного омегу. С поправкой, что он был бастардом знатного альфы, и, очевидно, законные дети лорда Тортона немало тыркали его в детстве из-за этого.

— Зачем ты задирал Томаша? Хочешь, чтобы он приказал тебя высечь? — со вздохом спросил Джей, чтобы прервать молчание, а заодно завистливые мысли на тему того, что омеги в подавляющем большинстве привлекательнее него. Как хорошо жилось раньше, когда таким переживаниям не было поводов!

— Не может он никому приказать, — со смешком отозвался Килли, помогая и Джею распутаться из одежды, а после залезть в купальню.

Прохладная вода отгоняла тошноту и проясняла мысли. Но не настолько, чтобы из глаз окончательно пропали прыгающие черные точки, а комната перестала искажаться. Как это называл изверг? Солнечный удар?

— Но сам-то может тебе всыпать, — заспорил Джей, откинувшись на бортик и кивнув Килли, чтобы присоединялся к нему в воде. Двое голых омег, сидящих в ванной и помогавших друг другу помыться, — более чем соблазнительное зрелище для альф. Потому Джей был рад, что Стево в отъезде и не видит их. — Мне не нравится, что ты ведешь себя так же, как тот мерзавец Тевье. Он тоже вечно дерзил мне… И я не хочу, чтобы ты кончил как и он.

— Брось. Томаш — не северный принц, слава Ледяному Господину. И даже не жених главнокомандующего. Он — просто альфа, — легкомысленно отмахнулся Килли от сравнения себя с покойником и с необъяснимым рвением сперва намылил Джея, а после себя.

— Эй! Так ты смоешь с меня весь запах Стево! — возмутился Джей.

— Поваляешься на его простынях и все вернется, — пожал плечами Килли. Ему теперь тоже придется идти в город и встречаться с Эмметом, чтобы запах альфы прилип к нему и отгонял всяких любвеобильных стражников и других дворцовых обитателей.

Вдруг Джея озарила довольно странная догадка.

— Килли… а ведь Тевье донимал меня потому что хотел изнасиловать… То есть, ты не просто так смываешь с себя запах Эммета, да? Ты что, вроде как заигрывал с Томашем? — на самом деле такой расклад был для Джея странным. Ему казалось, только у него не все в порядке с головой, раз он влюбился в южанина. К тому же, изверг был его женихом. А на что рассчитывал Килли? Тем более после того, что сам Томаш сказал о своем отношении к женитьбе. — Он тебе нравится?

— Томаш? Мне? Конечно нет! Кому может нравится этот напыщенный индюк? — отрицательно замотал головой Килли, хотя выражение лица у него стало хитрым и зловещим. — Давай я тебе волосы вычешу, наверняка ведь все в песке. Повернись.

— Кто такой индюк? — растерянно уточнил Джей, пересаживаясь спиной к Килли. Он почувствовал себя малолетним идиотом, но не мог в этом признаться.

— Такая тупая, болтливая птица, — со смешком пояснил Килли. — Их здесь много, ты, наверное, видел. А может и пробовал на завтрак или обед.

Джей запутался окончательно. Килли говорил, что Эста сумасшедший, хотя тот выглядел абсолютно нормальным, а Томаша называл тупым — что совершенно точно не соответствовало действительности. Он довольно агрессивным способом привлекал к себе внимание альфы, а после заявлял, что тот ему совсем не нравится. Джей прикусил губу и насупился. Он вдруг сам стал себе казаться индюком.

После того, как Килли заплел ему волосы, Джей отправился в комнату Стево и улегся у него, ткнувшись лицом в подушку, которая хранился запах изверга. И больше ничей. Никаких посторонних примесей, никаких Мате! Он думал, рассердится ли чудовище, когда узнает, что Джей в его отсутствие ездил верхом. Но с другой стороны, если Томаш и правда поговорит с ним на этот счет, то все вполне может обернуться даже в лучшую сторону. Зачем Стево слушать Джестру и его дурацкие замечания, если сам Томаш скажет ему, что нет для омег никакого вреда в конных прогулках?

— Кстати, о порке, — Килли просунул голову в дверь Стево со стороны купальни, но войти не решился. — У меня есть письмо от Диаса.

Джей сердито фыркнул и встал с кровати. Хотелось кинуть в Килли подушкой, чтобы он прекратил дурацкие шуточки. Можно подумать, ему самому никогда не доставалось от его анатэ! Вообще-то, на Севере это было вполне себе обычно. Если анатэ считал нужным, мог задать трепку сыну-омеге, будь тот хоть давно взрослым, хоть мужем знатного лорда, хоть принцем.

Прежде чем открыть письмо, Джей некоторое время посидел на постели, периодически шикая на Килли, который подбадривал и напоминал, мол бояться нечего, ведь Диас на Севере, а Джей здесь, и у него есть надежная вооруженная охрана, которая его никуда не выпускает. Самым странным казалось то, что печать была чужая, незнакомая, и Джей не сразу сообразил, что именно это Килли назвал письмом Диаса. До того момента, пока не увидел почерк анатэ, он невольно сомневался, и допускал, что это какая-то шутка или ошибка.

Послание оказалось длинным, но начиналось на первый взгляд вполне мирно. Анатэ писал, как волнуется и рад, что ситуация с Тевье решилась. Запрещал впредь драться с альфами и призывал Джея проявлять его омежьи стороны. Когда очередь дошла до ревности Джея к любовникам изверга и жалоб на то, что Стево все еще спит с Мате, анатэ советовал сохранять достоинство, не опускаться до скандалов и открытого выяснения отношений, а для Мате подыскать достойного супруга. Ведь после свадьбы Джея и Стево альфе он будет не нужен, а одинокому омеге сложно и даже небезопасно на Юге без защиты.

Дальше Диас не упоминал ничего конкретного. Рассуждал, что погода на Севере ухудшилась. Пока во всем мире приближалась весна, там холодало с каждым днем, снежные бури становились злее, а дни короче. Писал, что охотники принесли из мрачного леса тушу кабана в три раза больше обычного размера, с жуткими бивнями и бешенными глазами, которые все еще были живы, когда кабана уже закололи. Читая это, Джей вспоминал страшные сказки, которые рассказывал анатэ о чудовищах долгой ночи. Он и сам видел, каких монстров порой привозил с охоты отец, например, шкуру снежного пса — пожалуй самого страшного хищника горных областей Севера, — которая лежала на полу в покоях Диаса. Анатэ упоминал, что их несчастные южные завоеватели очень страдают от холода, часто болеют и многие так никогда и не выздоравливают. Их тела относят в лес по старой северной традиции, принося жертвы злым духам и стараясь задобрить их уже мертвым, чтобы они не забирали живых.