От ненависти до ненависти, или Истеричка и Чудовище (СИ) - "Elle me deteste" - Страница 48

Джей нахмурился. Не только из-за того, что Томаш дипломатично и тонко уходил от ответа, но и потому что знал — такие слухи и правда имели место. И распространял их Мате. Утверждая, что в северном звереныше ничего такого нет, чтобы Стево мог в него влюбиться. А значит, он колдует, как и его анатэ. И все это злило. Потому что отношения между ним и извергом были самыми настоящими! Потому что Диас был никакой не колдун! Потому что за все время, что Джей прожил на Юге, он ни разу так по-настоящему и не воспользовался теми травками, которые с собой привез. И потому что душу терзала мысль, что Стево все еще спит с Мате.

— В любом случае, меня это не касается, — произнес Томаш. Они свернули в противоположную от деревни Фло сторону, и скоро вдалеке стал различим зеленый оазис, охваченный горячим маревом. — Я волнуюсь за жизнь и благополучие только одного человека — Стево.

— Вот как? А разве ты не присягал на верность королю?

— Нет. Благодаря некоторому стечению обстоятельств, — уклончиво ответил Томаш.

Джей опять посмотрел на него, раздумывая над тем, что в этом альфе больше тайн и сложностей, чем могло показаться на первый взгляд. Они хорошо общались и их отношения постепенно теплели, становились более открытыми и доверительными. Казалось, словно с Томаша слой за слоем слетают маски и роли, но вот в такие моменты становилось очевидно, что до настоящего человека было еще очень и очень далеко.

— Мы со Стево любим друг друга, — осторожно начал Джей. Он давно хотел прощупать почву и понять, на чьей стороне Томаш и как он будет действовать, если наступит критическая ситуация, о которой говорил Эммет. Например, бунт и переворот на Севере. — Я понимаю, что для него тяжело выбрать между мной и Эстой, если вдруг придется. Но, как ты думаешь, на чьей стороне он в итоге будет?

Джей некстати вспомнил последний страшный сон, голову анатэ и Лерроя на копьях, и звучно сглотнул, стараясь отогнать ком от горла.

— Мы, конечно, с ним довольно близки, но что у него в голове — я не знаю. Я знаю, на чьей стороне буду я — на его, какой бы путь он ни выбрал. А что насчет Стево… Он тебя любит — это очевидно. Но и потерю еще одного брата не переживет. Так что не думаю, что можно что-то предугадать на данном этапе…

Перед ними раскинулась небольшая роща мощных финиковых деревьев, которые дарили живительную тень ветвями, но чтобы проехать к ним, нужно было миновать охрану. Томаш притормозил и четким и твердым голосом сообщил стражникам, кто перед ними, и велел пропустить.

— Куда поедем? Здесь есть родник. Или сначала можно к деревьям, — Томаш оглядел территорию.

— Ты дружил с ними всеми? Я имею в виду, Имре, Бартока, Эсту и Стево, — спросил Джей, направляя Чудовище влево, больше интересуясь разговором, чем местностью.

— Не со всеми и не в одно время. Первым, с кем у нас сложились дружеские отношения, был Имре. Он плевать хотел на мое происхождение, да и советник ему был не нужен. Поскольку, как это ни удивительно при его вспыльчивом характере, он прекрасно умел договариваться и улаживать проблемы. Не доводя до войны. Мы были гораздо младше, когда познакомились и подрались. А уже после подружились.

— Как это у альф и водится, — хмыкнул Джей. Но не с осуждением, а скорее даже с гордостью. Он всегда верил, что Томаш умеет не только витиевато болтать и унижать людей одним взглядом и выражением лица. Раз уж известный как самый яростный и жестокий из четырех братьев, Эммерих, не прибил его во время драки, значит, Томаш чего-то стоит.

— Пару лет спустя я сблизился с Бартоком. Тогда было много военных столкновений с Востоком. Имре уводил флот, а я оставался в Карадане. Тогда-то Барток и стал брать меня с собой на Запад.

— Но принцу Бартоку тоже не нужны были помощники в дипломатических вопросах, — удивился Джей.

— Это уж точно. Скорее я у него учился, — улыбнулся Томаш. — Но просто иногда он был слишком занят другими, кхм, делами, так что я должен быть на подхвате…

Джей заметил, что прежнее настроение, с которым Томаш был сегодня утром, постепенно сходило на нет. Если у него и были какие-то проблемы, то сейчас, припоминая погибших братьев Стево, они забылись. Похоже, изверг на самом деле не единственный, кто скучал по ним.

От дальнейшего разговора их отвлек топот копыт, и Джей обернулся посмотреть, что еще за всадник здесь. Оказалось, это Килли, на вполне себе сносном коньке и с ухмылкой.

— Как ты проехал охрану? Почему они тебя пустили? — удивился Джей, припоминая, что Томашу пришлось назвать все эти бесконечные титулы, чтобы им проехать.

— А есть те, кто осмелится перечить жениху Главнокомандующего? — насмешливо уточнил Килли.

— Мы ведь поехали мимо стражников совсем недавно. Не могли же они поверить, что у Стево двое женихов? — засомневался Джей, поглядывая на Томаша, словно тот тоже должен поддержать его и подтвердить — жених только один, и это Джей.

— Конечно нет, но когда я подъехал, караул как раз сменился. Да и я на северного принца похож побольше тебя.

Джей зашипел и попытался двинуть Килли ногой за такую дерзость, но тот посмеялся и отвел коня подальше, крикнул оттуда:

— Можете секретничать, я не подслушиваю.

— Хочешь финик? — невпопад спросил Томаш, скорее всего воспринимая Килли как неприятное погодное явление, чем как человека. — Выглядит отвратительно, но на вкус ничего. Стево они нравятся, он может есть их без остановки.

— Потому что они сладкие до невозможности, — усмехнулся Джей. Он почувствовал, что голова от жары стала кружиться. — Нет. У меня от них зубы сводит и глотка слипается.

Томаш пожал плечами принялся срывать плоды и осторожно складывать в небольшой мешочек. Джей покосился на Килли, тот уже влез на соседнее дерево и набивал финиками рот и карманы. Вот кто никогда не терял времени и возможностей! И, кажется, Килли было совершенно наплевать на то, как на него посмотрят и что скажут, будут ли осуждать за то, что взрослый вроде бы омега ведет себя неподобающе. Он был самим собой, не стеснялся этого и при этом спокойно вписывался в южную жизнь. Как только ему это удавалось?

— Поедем к роднику? Мне нехорошо от жары, — признался Джей Томашу. — Килли, принеси мне попить! — крикнул он, решив, что должен спешиться сейчас и дальше идти пешком. Изверг говорил, что упасть с коня больно и позорно.

— Почему ты не женат? Ты ведь ровесник принца Имре. Это….немало, — спросил Джей, присаживаясь в тени одного из деревьев. Для его семнадцати все, что старше двадцати пяти, было близким к старости. — Несчастная любовь? Или наоборот, не встретил достойного?

Килли передал воды для Джея и кружку Томашу, а после стал заниматься косой принца, поливая ее водой, и смачивать влажной тряпкой шею и лоб. Неужели он, чистокровный северянин, переносил жару проще? Что не так с Джеем? Почему ему все время становится дурно? Почему он ничего не может делать так же легко и непринужденно, как другие?

— Звучит так, будто я древний старик и мне не меньше семидесяти, — Томаш улыбнулся. — Мне меньше, чем было бы сейчас принцу Эммериху. А мужа у меня нет, потому что у меня нет на него времени. Да и желания. Я то в разъездах, то в пьянках, то в лазарете — приглядываю за тем, чтобы твой любезный жених не сбежал. К тому же, не забывай, я незнатного происхождения, но при этом почти не общаюсь с теми, кто подошел бы мне по социальному положению, — он отпил воды и привязал к седлу мешок с финиками.

— Точно-точно, просто старый, — опять громко зашептал Килли. — Ты думал с кого весь этот песок насыпался? — он кивнул в сторону бескрайней пустыни.

Джею было очень сложно не рассмеяться, чтобы не обидеть Томаша, но он смог. И даже шикнул на Килли, чтобы хотя бы попытаться призвать его к порядку и пресечь эти странные борзые выпады в сторону советника. В конце концов, ничем хорошим они и самому Килли не светили. Но Томаш снова не обращал внимания. Он прищурился и смотрел вдаль, только спустя пару секунд произнес:

— Думаю, лучше отправиться домой. Если мои предчувствия не обманывают, то скоро может начаться песчаная буря, и я уверен, что нам не понравится в нее попасть.