От ненависти до ненависти, или Истеричка и Чудовище (СИ) - "Elle me deteste" - Страница 24

— Томаш сказал, стражник ударил тебя в грудь. Дай-ка посмотрю, — спокойно произнес Стево и потянулся, чтобы убрать мешавшую тряпку.

— Я не собирался раздеваться перед тобой до первой брачной ночи, — фыркнул Джей, нагло отбив руку Стево. Вот ведь мелкий брыкливый паршивец! Можно было бы, конечно, добиться своего силой, но это противоречило всему настрою Стево и желанию пожалеть и поддержать негодника.

— Вообще-то, по южным законам я могу на тебя смотреть и всякое такое, — задумчиво произнес Стево, стараясь припомнить, так ли это на самом деле.

— Всякое какое? — нахмурился Джей, но в тоже время перестал яростно отбиваться от попыток Стево увидеть его ссадину на груди. Он позволил немного сдвинуть ткань и рассмотреть багровый синяк.

— Которое уже почти вплотную, — уклончиво ответил Стево. Было бы откровенной ложью сказать, что ему не любопытно посмотреть получше на тело своего жениха. Тогда на пляже, когда Джей упал, Стево больше смеялся, чем рассматривал его. А вот теперь ситуация очень даже подходящая и… располагающая.

— Ты прогнал слугу, а он собирался помочь мне, — перевел тему Джей.

— Я помогу тебе, моя светлость, — охотно предложил Стево, понятия не имея, что нужно делать, и решив действовать по интуиции.

Он предполагал, что Джей начнет шипеть и попытается выставить его вон. Но северянин вновь повел себя непредсказуемо: он вздохнул, повернулся к Стево спиной, отбросил тряпку. Распущенные черные волосы чуть вились от косы и были настолько длинными, что прикрывали все самое интересное. Стево подал ему руку и Джей шагнул в высокую ванну, наполненную горячей водой. Резким привычным движением он убрал волосы со спины, подхватывая их наверх, и намотал на кулак.

Стево за свою жизнь повидал уйму шрамов и множество из них носил на себе, потому без труда опознал старый, давно заживший рубец вдоль спины Джея. Он смотрел на него до тех пор, пока северянин не опустился в воду и не откинулся на бортик, и все никак не мог сообразить, как такая отметина могла появиться у омеги, к тому же принца!

— Знаешь, на Юге много стереотипов о вас. Мы привыкли считать, что северные омеги невероятно красивы, сидят всю жизнь в креслах с ровной спиной, читают поэмы и шьют шубы. И если первое вполне сходится, то насчет последующего возникают вопросы. Складывается впечатление, что тебя не любили или считали за альфу. Как так?.. — Стево присел на пол, положил руки на бортик ванной и оперся на них подбородком. Ему показалось, Джей внезапно начал краснеть, но Стево решил, это из-за горячей воды и пара.

— Меня воспитывали, как старшего сына короля и, с большой вероятностью, престолонаследника, — пожав плечами, сообщил Джей. От этих слов Стево нахмурился. Кажется, Север и трон имели для его жениха иное значение, чем ему казалось прежде. — У родителей могло быть много детей. Ребенком я часто прикладывал ухо к животу анатэ, но братья рождались мертвыми или не жили дольше пары дней. Только Леррой и еще один — гамма. Мне было лет шесть, когда он родился. Он был крепким и здоровым. И оттого особенно странно, что, не прожив и года, одним утром не проснулся, — Джей помолчал. — Когда родился Леррой, то был слаб здоровьем. Он плохо переносил холода. Долгое время его даже на улицу не выносили, боялись, что застынет. Когда ему исполнилось три, он особенно сильно заболел. Родители были в отчаянии, и тогда принц Барток приехал, привез Рурорга. Старикан и выходил брата. Но больше у отца надежды на Лерроя не было. Потому меня не учили толком шить и играть на арфе. Отец и лорды натаскивали меня держаться в седле, стрелять из лука, управляться с мечом.

Джей потянулся за мыльными маслами, которые стояли на небольшом столике, и принялся перебирать их, вдыхая аромат каждого по очереди.

— А это? — Стево беззастенчиво, но очень осторожно провел пальцем по шраму. От плеча вниз до самой воды. Касаться Джея оказалось довольно приятно и… необычно. Такой контраст — рубец и нежная светлая кожа.

— Я не был прилежным и покорным ребенком, — чуть тише проговорил Джей. Хотя вот это Стево и сам уже отлично понимал. — Отец не всегда был доволен моими поступками и иногда мог быть… суров.

Стево поморщился. Он бы скорее сказал «жесток». Он поддался странному внутреннему порыву и взял в руки одну из склянок с маслами.

— Я знаю, что тебе больше нравятся хвойные запахи, но, если ты не против… Это белый персик и нектарин и, видит небо, я не знаю запахов приятнее. Итак, если моя светлость позволит… — он аккуратно налил немного жидкости себе в ладонь и мягко провел ею по руке Джея, втирая масло в кожу. Да, ладони у него, конечно, грубоваты — какие еще они должны быть у воина, который держит в руках меч и вожжи? Но он старался делать все так, чтобы Джею было если не приятно, то, хотя бы, не противно. Стево внимательно следил за реакцией омеги и отметил про себя, что, пожалуй, никогда и ни с кем не был так нежен и осторожен.

Джей прикусил нижнюю губу и притих, словно раздумывая, не пора ли стукнуть обозревшего альфу канделябром. Он краснел еще сильнее и милее, а скоро и тихо замурлыкал, очень нерешительно, явно готовый в любой момент начать шипеть.

— В нашей семье тоже умерло много детей. Лично я этого не видел, но знаю, что мой анатэ рожал не только альф, но и омег с бетами. Но они по несчастливой случайности, — он грустно ухмыльнулся и приподнял брови, чтобы Джей понял — это не было случайностью, — все умирали в младенчестве. Думаю, анатэ мог бы и дальше рожать, если бы я его не убил…

Как и ожидал Стево, Джей мгновенно отреагировал. Он отдернул руку и уставился на него со смесью страха, недоверия и презрения.

— Надеюсь, ты имеешь в виду, что твой анатэ умер в родах, а не что-то другое, — серьезно и довольно строго — для голого омеги, пахнущего персиком и сидящего в ванной, — заявил он.

— Да, — успокоил Стево, слабо улыбнувшись. Он придвинулся ближе и медленно, чтобы Джей, если что, успел запротестовать, начал опускать руки ниже, на его грудь. — Мое первое убийство.

— Это не считается.

Похоже, он получал удовольствие от прикосновений и не собирался останавливать, лишь мелко вздрогнул, когда Стево задел сосок. Мурлыканье стало громче и увереннее, Джей потянулся и стал неторопливо и мягко массировать его в ответ: запястья, предплечья, плечи. Он повернул голову, чтобы рассмотреть Стево, и глубоко вдохнул запах.

— А что считается? — с усмешкой спросил Стево, размышляя, не пришло ли время забраться в воду к омеге. Но, с другой стороны, если у Стево на лице появится синяк, о чьем происхождении он откажется признаться, то Эста точно сойдет с ума.

— Я впервые казнил человека в четырнадцать. Того ублюдка, который зажал меня на конюшне, — заявил Джей. И несмотря на то, что сказанное им очень походило на абсурд, не было ни малейшего сомнения в том, что он не врет.

— Что блять? — Стево замолк, стараясь переварить первую реакцию от услышанного. — Погоди-ка. Тебя растили как престолонаследника или как палача, я совсем запутался…

Во-первых, отношение Стево к покойному королю Севера и его методам воспитания ухудшалось молниеносно, а во-вторых, и сам Джей с каждым новым открытием выглядел иначе. Одно дело быть дерзким и непослушным, совсем другое — омегой, способным убить. И при этом Томаш утверждал, что Джей — ребенок! И уже в третью очередь в сознании замаячил Тевье. Все еще живой. Пока еще живой.

— Не похоже, что ты близко знаком с традициями моего народа, — улыбнулся Джей.

— И сейчас я узнаю, что прежде чем стать королем Севера, нужно казнить сорок человек? — Стево слегка вздернул брови.

— Нет. Но казнь приводит в исполнение тот, кто вынес о ней решение. Я желал смерти тому ублюдку, и меня не преследовали ночные кошмары, как того боялся анатэ. А после смерти отца Леррой не мог взять на себя эту обязанность. Потому все смертные приговоры, которые я выносил от лица брата, я же и приводил в исполнение.

Стево молчал, пытаясь припомнить, сколько казней Эста назначает в день. Ему пришлось бы трудиться не покладая рук на эшафоте, чтобы порубить всех смертников. Мысли о брате были самыми безопасными. Поскольку думать, что его жених способен оттяпать кому-то башку, да еще предварительно принять для этого спокойное и взвешенное решение, оказалось жутковато. Джей попросту не выглядел настолько уравновешенным и адекватным.