Оно: всё впереди (СИ) - "Ira_Jones" - Страница 175

— А с вами что? — напряженно спросила она у клоуна.

Тот даже не шелохнулся, продолжая смотреть куда-то в угол лифта, словно видит то, что скрыто для девушки.

— Я пришелец, который прибыл на землю тысячи лет назад, пожирал детей каждые двадцать семь лет, начиная с четырнадцатого века, познакомился с кучкой детей и убил девушку, которая меня любила.

Он сказал это без единой запинки, словно заучивал эту фразу всю свою жизнь. Монстр понимал, что девушка всё равно не поверит ему, и, скорее всего, сочтёт это либо за шутку, либо за бред сумасшедшего. Но ведь его в городе никогда и не считали нормальным.

— Хах... Не повезло вам... — через силу улыбнулась та, всё-таки принимая сказанное за сомнительный анекдот, пытаясь как-то отвлечься беседой.

— Я так долго играл не по правилам. Глупо было думать, что исход может быть другим, — вздохнул Пеннивайз.

Резервный свет периодически начинал мигать, погружая их во тьму на считанные мгновения. Но оба не замечали этого, удручённые собственными проблемами. Даже не ясно, у кого дела обстояли хуже. Клоун был в явном смятении и не замечал ничего вокруг. А Данкан боролась с собственным организмом, понимая, что не сможет отсрочить неизбежное.

Вдруг резкая боль внизу живота скрутила девушку, и напряглись мышцы в области таза. Сначала она попыталась бороться с собой, но ощущения неумолимо росли, заставляя её закричать, расставляя ноги в стороны и хватаясь за поручни, предусмотрительно установленные в кабине. На первом крике монстр и ухом не повёл. Даже не услышал его, находясь в вакууме своих проблем. Но на втором, который получился в разы громче предыдущего, всё же поднял голову на будущую мать. Та, стиснув зубы, стонала, вжимаясь в угол лифта, и жадно глотала воздух.

— Что с вами? — без особого интереса спросил Пеннивайз, не совсем понимая, что вообще происходит.

Не успела та открыть рот, как вдруг её больничная ночнушка намокла, а сама девушка пронзительно закричала. Крик её услышали все, кто находится с другой стороны дверей кабины и быстро столпились на втором этаже, прислушиваясь.

— У... у меня отошли воды. Я рожаю, — выдавила из себя она.

«Рожает?» — Клоун даже не сразу понял смысл этой фразы, и только через несколько секунд до него дошёл ужас сказанного. Монстр поверхностно знал о родах, но пару раз слышал, как ещё в средних веках женщины пронзительно кричали в своих домах, а лекарь приказывала им тужиться и глубоко дышать. Сам процесс произведения на свет детей особо никогда не касался Пеннивайза, и он не сильно придавал значение тому, как именно он происходит. Но сейчас монстр находится в стальной клетке два на два метра с девушкой, из которой вот-вот вылезет нечто-то живое. Эгоизм и самобичевание испарились тут же.

— Ч-чего?! — клоун вскочил на ноги, ощущая какой-то неприятный запах. «Воды отошли». — Как рожаете?! Погодите, не надо! Не сейчас же!

— Думаешь, я этим управляю?! — Данкан перешла на крик, что было связано с острой болью, которую она не могла подавить.

Пеннивайз запаниковал. Он вцепился в железные дверцы и начал изо всех сил раздвигать их, но это оказалось безуспешным. А девушка всё стонала, не в силах как-либо повлиять на происходящее.

— Ээээй! Что у вас там происходит? — раздался голос шерифа.

Бауэрс с остальными переместились со второго этажа на третий, так как, судя по звукам, кабина была ближе к нему. Родители неудачников уже приехали, и, благо, дети не мешали полицейскому, находясь на первом этаже и рассказывая всё произошедшее его напарнику, которого он вызвал ещё полчаса назад. А вот Генри с подругами с интересом вслушивались в крики, «вися над душой» шерифа. Дежурная же в это время разбиралась с электриком, который пытался починить проводку. Но сожженные провода так просто не склеишь. А родители Шарлоты так и сидели в палате. Для них не было ничего важнее, чем их дочь, и они просто ждали, когда прибудет специальная группа. Но из-за ЧП со светом, их прибытие пришлось отложить.

— Тут девушка рожает! Она сейчас родит! — кричал что есть сил Пеннивайз.

— Рожает?! — полицейский в ужасе начал связываться по рации с постом, запрашивая ещё помощи. — Генри! Беги за врачом!

Сын не сразу отреагировал на просьбу, но подзатыльник Боуи вывел его из транса, и задира ринулся прочь в коридор на поиски того, кто мог бы помочь. Положение принимало совсем безнадёжный оборот. Генри потратил почти пятнадцать минут, чтобы найти акушера. Неудачники всё это время разбирались с родителями, и лишь Марш, за неимением таковых, смогла под шумок пробраться на третий этаж, где Лана с Боуи в ожидании Бауэрса с доктором изложили суть проблемы.

Пеннивайз, тем временем, старался хоть как-то успокоить кричащую Данкан, которой все сложней было терпеть боль от участившихся схваток. Она даже попросила его дать ей свою руку, и когда монстр послушно протянул девушке ладонь, сжала её с такой силой, что пальцы клоуна неумолимо захрустели, словно их поместили под пресс. Тогда, на пару с ней, закричал и он сам. И когда доктор, наконец, подоспел, стало не легче. Раз схватки не кончаются, а воды уже отошли, значит, придётся рожать прямо в кабине лифта. Такие новости совсем не обрадовали монстра. Он один в замкнутом пространстве с невменяемой рожающей девушкой, которая только и делает, что кричит и хватается за живот.

— У вас есть там полотенце или что-то на подобии?! Мистер Грей! — врач старался перекричать Данкан, чтобы клоун мог слышать его.

Пеннивайз огляделся и увидел простыни, с которыми девушка заходила в лифт.

— Д-да! Наволочка! Две!

— Так! Сейчас вы должны делать всё, как я скажу! Вам понятно?!

— Ты сможешь, Роберт! — перебила доктора Беверли. Голос девочки прибавил клоуну немного уверенности.

Простыми роды кажутся только в кино. В реальной жизни это настоящий ад. Лучше не вмешиваться в течение родов, пусть все идет естественным путем — как и задумывалось природой, и лишь оказывать женщине моральную поддержку, не мешая процессу. После того как появится головка ребенка, ее необходимо положить на чистую простыню между ногами матери. Удалить слизь из ноздрей и его ротика. Делать это следует с большой осторожностью: слизистые оболочки новорожденного весьма нежны. Кроме этого нужно проследить, чтобы пуповина не натягивалась и перерезать её.

К такому жизнь Пеннивайза не готовила.

Прослушав краткий инструктаж, монстр начал стараться обустроить для Данкан все условия, необходимые для родов. Врач, как мог, пытался с ним контактировать, но слышимость была ни к черту, а из-за того, что девушка никак не могла перестать кричать, иногда вообще невозможно было понять друг друга. А на этаже уже даже столпился персонал вперемешку с родителями и самими неудачниками. Вся больница уже знала, что происходит в кабине лифта, и сколько бы шериф ни просил их разойтись, люди всё стояли, взволнованно вслушиваясь в крики.

— Т-так, ладно, ладно. Вам нужно дышать, слышите? Дышите. Вдох и выдох. Вдох и выдох.

Пеннивайз сам не заметил, как начал дышать в такт с девушкой, которая, казалось, сейчас умрет от болевого шока. Изначально, ей вообще планировали делать кесарево, так как УЗИ показало, что плод находится в не совсем удобном положении, что может привести к тяжелым естественным родам.

— Роберт. Роберт! — она схватила его за запястье, вновь заставляя косточки монстра трещать. — Ребенок. Спасите его! Если придется выбирать! Спасите ребёнка!

— Что?? Нет, нет, вы не умрете! — начал успокаивать её клоун. — Просто дышите! Никто не умрет! З-зачем вы говорите так...

Наверное, если бы клоун перечислял самые страшные моменты в своей жизни, то поставил бы этот на первое место. Несмотря на то, что он старался держаться, временами был готов просто блевануть. Роды — это мерзко. Люди называют это чудом, но Пеннивайзу казалось, что он вот-вот упадёт в обморок. Такой способ произведения на свет потомства был крайне неестественен для него, а учитывая то, что Шарлота никак не выходила из его головы, он разрывался между самобичеванием и помощью этой практически незнакомой девушке. Но вот что странно. Не было страха. Она не боялась. Это было что-то другое. Жажда жизни. И не для себя. Всё, что говорила Данкан, можно было описать примерно вот так: «спасите моего ребёнка». Её совсем не волновала собственная жизнь, что крайне удивляло монстра. Люди — эгоисты по своей природе и главное для них это спасти себя. А эта девушка волновалась лишь о жизни своего ещё даже неродившегося чада.