Праведники - Борн Сэм - Страница 54

— Нет-нет, Джей, не преувеличивай. Я наводил о нем справки. Никто не вспомнил, что он как-то особенно сильно ширялся. Больше скажу — судя по всему, он вообще обходился без наркотиков.

— Ну хорошо, допустим. Посмотрим, что там у него нашли на вскрытии. Тебе на этот номер перезванивать?

— Да, только, Джей… мне это нужно очень срочно, извини! Спасибо, дружище! Я твой должник!

Вдруг до слуха Уилла донеслись голоса, потом послышался негромкий взрыв смеха. Кто-то приближался. И среди них явно был Таунсенд Макдугал. Уж этот-то голос Уилл не спутал бы ни с чьим другим.

Он ума не мог приложить, какого черта его начальству потребовалось шляться так далеко от начальственных кабинетов и шикарных переговорных. А может, Макдугал специально возвращается сюда, чтобы выставить его, Уилла, на посмешище в присутствии других топ-менеджеров?..

Ну уж нет…

Уилл торопливо покидал мобильный, блокнот, ручку и карманный компьютер в рюкзачок и, пригнувшись, выскользнул из своего закутка. До служебной лестницы было рукой подать. Уилл никогда не пользовался ею и даже не знал, открыта ли там дверь. Но сейчас было самое время проверить.

Дверь оказалась открыта. Уилл слетел по ступенькам вниз, кивнул на прощание охраннику и вырвался на свежий воздух. Выйдя на улицу, он перевел дух и на несколько мгновений: прислонился к стене здания — прямо под часами, — собираясь с мыслями.

Его окружали несвойственные этому городу тишина и покой. В другое время и при других обстоятельствах ему бы это понравилось. Он вообще любил засиживаться в редакции допоздна и выходить на улицу, когда знаменитым манхэттенским часом пик уже и не пахло. Но сейчас у него было совсем другое настроение.

Уилл рассеянно огляделся по сторонам… Никого, если не считать одинокого туриста в бейсболке и жилетке с множеством карманов, который таращился в одну из фотовитрин «Нью-Йорк таймс». Не иначе надеялся обнаружить там какой-нибудь знаменитый снимок сорокалетней давности. Он зябко ежился. Должно быть, долго тут стоял и слегка подмерз. Уилл мимолетно посочувствовал ему и тут же выбросил его из головы.

У него были дела поважнее.

Суббота, 23:02, Манхэттен

Комната Тиши оказалась именно такой, какой он ее себе представлял. Уилл вдруг поймал себя на мысли, что действительно представлял ее себе, и не раз. И тот факт, что он был мужем Бет, нисколько не мешал этому. Он то и дело вспоминал о Тише. И к его стыду, это были вовсе не мимолетные воспоминания… Он вызывал в памяти ее лицо, голос, даже исходивший от ее тела аромат. Пытался вообразить себе, что было бы с ними, если бы они не расстались. Или представлял себе ее новую жизнь без него, с другим мужчиной. Потом всегда спохватывался — особенно когда это происходило в присутствии Бет, — но было поздно.

И вот в такие-то минуты ему всегда почему-то казалось, что в ее квартире должно быть много книг… великое множество книг… целые книжные стеллажи от пола до потолка… Диванчики и креслица с кремовой обивкой… Маленький телевизор… Декадентский журнальный столик с раскрытым томиком поэзии…

Надо отдать ему должное, Уилл оказался чуть ли не прорицателем. Квартира оказалась не такой «богемной», как мастерская, где он провел последнюю ночь. Но в целом ее облик соответствовал его ожиданиям. Стол и стулья из темного дерева, привезенные не иначе как из Таиланда или Индии… Марокканские деревянные ставни, которые, как ни странно, висели не на окнах, а прямо на стенах, словно картины… Какая-то причудливая, явно восточная напольная лампа… Все это, предположил Уилл, было привезено самой Тишей из различных поездок. Он и раньше знал, что в ней погиб великий путешественник и первооткрыватель.

При этом он не уловил в комнате запаха ароматических палочек, хотя подспудно был готов его обнаружить. Он жадно оглядывался вокруг. Тише не очень-то хотелось пускать его к себе, он знал об этом. Но когда Уилл позвонил ей из телефона-автомата и предложил встретиться в кафе, она сказала, что уже устала от пластиковых стульчиков и пластиковой посуды… Что ей хочется наконец принять душ и провести ночь в собственной постели и к черту все остальное.

Тогда Уилл, пойдя в контратаку, напросился к ней домой. Да так решительно, что у нее просто не было возможности ему отказать.

Она не распахивала перед ним дверь настежь, не устраивала ему экскурсии по квартире. Собственно, Тиша даже не вышла его встречать, а просто крикнула, чтобы он входил. Уилл отыскал ее в комнате. Она сидела по-турецки на полу, сосредоточенно изучая исписанные за день листки. Прямо перед ее глазами лежал томик Библии, раскрытый, конечно же, на десятой главе Притчей Соломоновых.

Уилл, покончив с осмотром комнаты, опустился на пол рядом с Тишей. Он тактично молчал и вновь был переполнен чувством самой восторженной благодарности к этой женщине, которая не только согласилась пожалеть его в трудную минуту, но и пыталась помочь.

Непроизвольно он вдруг поднял руку и коснулся тыльной стороной ладони ее шеи. Тиша медленно подняла голову и обернулась на него. Они встретились глазами. Тогда Уилл — опять-таки ни о чем не думая — привлек ее к себе. Она подалась, и их губы соприкоснулись. Его на мгновение одурманил исходивший от нее запах. Это было хорошо знакомое ему состояние. Точно так же он всегда реагировал на близость Тиши тогда… давным-давно…

Уилл почувствовал предательское возбуждение. Но в этот момент Тиша вдруг вздрогнула и отстранилась.

— Тихо! — шепнула она. — Что это?

Уилл мгновенно очнулся и тоже, услышал… Какой-то негромкий металлический звук. И он исходил изнутри квартиры. Рука его, по-прежнему покоившаяся на шее Тиши, теперь замерла, будто ее свело судорогой. Но Уилл испугался вовсе не этого неизвестного звука. Он вдруг испугался и устыдился самого себя. Бет по-прежнему в руках религиозных фанатиков черт знает где и черт знает в каком состоянии… А он сидит на полу в квартире своей бывшей подружки и бессовестно целуется с нею… Уиллу стало тошно.

Он торопливо убрал руку и тоже отстранился. Это все усталость. Усталость и стресс. Это был вовсе не мужской поцелуй, а отчаянный порыв испуганного ребенка…

Все эти мысли мгновенно пронеслись у него в голове, но он не поверил ни одной из них.

Между тем Тиша все прислушивалась.

Горько усмехнувшись, Уилл встал, поднял с диванчика свое пальто и достал из него телефон, настроенный на виброзвонок и резонировавший со связкой ключей в кармане.

— Пропущенный звонок, — бесцветным голосом произнес он. — Хотя нет, погоди… На автоответчике осталась запись.

Рука его, державшая телефон, непроизвольно дрогнула. Что это? Новое сообщение от похитителей? Может быть, от самой Бет? Может, ей удалось на минуту усыпить бдительность стражников и добраться до телефонного аппарата? Ему представилось, как жена связанными за спиной руками, корчась на грязном полу, наугад пытается набрать его номер… А он в это время преспокойно развалился на ковре и целуется с Тишей…

Стиснув зубы, он вызвал из памяти телефона последнее голосовое сообщение.

— Ну так вот, приятель, — раздался в динамике голос Джея Ньюэлла. — Сразу предупреждаю, это строго между нами, потому что твой запрос был неофициальным и передача тебе этой информации, собственно говоря, является незаконной. Теперь… Ты был прав, как ни странно. В протоколе вскрытия твоего друга Говарда Макрея действительно отыскалась нужная тебе запись. Цитирую: «След от укола иглой транквилизатора на правом бедре трупа». — Ньюэлл громко фыркнул в трубку. — Нет, как тебе это нравится, а? След от укола иглой транквилизатора! Такими иглами усыпляют в зоопарках взбесившихся слонов и горилл! Ну, как бы то ни было… В крови Макрея найдены следы сильнодействующего седативного препарата. Вот такие дела. Надеюсь, это тебе поможет. Если что, звони. Надо бы встретиться, что ли… Привет жене!

Уилл без сил повалился на диван. Только сейчас он вдруг понял, что в глубине души не верил своей сумасшедшей догадке и не надеялся, что Ньюэллу удастся что-то такое раскопать. Сутенер из Браунсвилла и отшельник из Монтаны были настолько разными людьми, что просто не могли иметь между собой ничего общего. Ни в жизни, ни в смерти. Собственно, он и обратился со своей просьбой к Ньюэллу исключительно для того, чтобы тот подтвердил это с документами в руках. Тогда Уилл успокоился бы и начал разрабатывать более правдоподобные версии.